Жертва - Юрий Иванович Страница 8

– Тем лучше!

От этого утверждения Виктория осеклась и нахмурилась:

– Кому лучше?

– Нам! Виктору, мне, Бьянке… – После чего, вздохнув, принялся объяснять подробнее: – Помнишь, еще в самом начале, когда я только Лотти забрал к себе, на Виктора стали нападать с обвинениями в бездарном уничтожении ценнейшей пленницы? Ну так мы еще тогда наметили встречные планы по дискредитации, обозначили нужные вехи воздействия и определили конечные цели для нескольких разночтимых вариантов. И сейчас на шахматной доске получается превосходный гамбит. Одним ударом мы можем смести в финале нашей партии самые тяжелые фигуры в стане противников Виктора Алпейци. Причем снести фигуры руками их же вчерашних сторонников и подельников. То есть хотят они возрождения бесценной пленницы – вот она вам на блюдечке! А вот за недоверие императору и плохие слова в его адрес – получите по полной программе. С лишением всех земель, замков, имущества и с выдворением за границу рыцарской империи. Там в законах есть такие шикарные параграфы, что в данной ситуации они подходят – лучше не придумаешь. Твоему брату только и останется, что стоять в сторонке да искренне жалеть выдворяемых из страны нарушителей законности. И даже помиловать не сможет при всем желании. У рыцарей с этим очень строго.

Молодая императрица хоть и продолжала хмуриться, но вынуждена была признать правоту отца:

– Опять ты все просчитал заранее. Ох, как заранее! И смотреть ты умеешь очень страшно… нет, не так. Так у тебя скорее испуганно получается.

После чего все-таки поняла, что беззвучно раскрывающий рот отец и в самом деле напуган. А глаза неотрывно смотрят за внуком. Материнское сердце при этом не чувствовало малейшей тревоги ни в поведении сына, ни в поведении воплотника, а слух отчетливо воспринимал счастливый, заливистый детский смех. Поэтому Виктория просто заподозрила, что отец выдумал какую-то шутку и не к месту дурачится. Скорее всего, она бросила взгляд на ребенка чисто нечаянно.

Бросила, да так и окаменела в неудобной позе.

Ангел все с той же последовательностью продолжал то исчезать из человеческой действительности, то вновь появляться. Только вот довольно хохочущий малыш теперь не отпускал усов ни на мгновение. Стоя твердо на своих ножках, он тоже перемещался следом за воплотником то в демонический мир, то возвращался обратно в мир людей.

В огромном, только недавно до конца отреставрированном императорском дворце проходил очередной еженедельный бал, прием, банкет. Всё вместе и в одном флаконе. Повелитель Иллюзий просто иначе не выдерживал выполнения своих прямых обязанностей. А в них было прописано четко: раз в неделю большой прием, раз – громадный банкет в наибольшем пиршественном зале и раз – бал с большим оркестром в центральном фойе дворцового комплекса.

В первые месяцы Федор подумал, что сойдет с ума от чуть ли не ежедневной катавасии в его новой вотчине, а потом сел на кратком досуге, хорошенько подумал, сообразил и объединил все три обязательных праздника в один. Как ни странно, но нововведение прошло, и старейшие духи, ведающие протоколом празднеств, не нашли, в чем укорить своего повелителя. Все формальности оказались соблюдены. И как следствие, вместо трех дней в неделю Федор участвовал в этой оргии-празднестве лишь один день.

Понятно, что нагрузка тоже возрастала, приходилось только и делать, что появляться то за столом, то среди танцев, то в тронном зале вести краткие беседы с подданными и гостями империи Иллюзий. Но уж один день всяко вытерпеть легче. Особенно если представишь себе, что у тебя впереди целых два добавочных дня для спокойных научных исследований и экспериментов.

Но вот сегодня молодому повелителю Иллюзий приходилось особенно туго. Всюду, куда бы он ни появился, к нему сразу же бросались люди и демоны с самыми заинтересованными лицами и с расширенными от любопытства глазами подобострастно пытались выяснить самое главное:

– Какое будет задание, ваше императорское величество? – Большинство тут же добавляло: – Готовы приступить к выполнению немедленно! И выполнить раньше всех! И лучше, чем остальные!

Приходилось делать вид, что задумываешься, посматривая на вопрошающего, и давать желающему один из десяти вариантов ответа. Формой варианты между собой разнились мало и начинались одинаково:

– Найти и предоставить в имперскую канцелярию в целости и сохранности.

Вот дальше и шли отличия. Кому давалось задание отыскать некие ростки определенных растений, кому – устройства со странными названиями, кому – уникальные артефакты, о которых даже историки артефактной науки не всегда помнили. Один человек из десяти направлялся на поиски книги со странным названием «Пробой Эфира», ну а всем остальным раздавалось задание, как душа пожелает и как лицо вопрошающего понравится. В этом плане у Федора выбор был свободный. Мало того, вездесущие духи-референты сразу скрупулезно фиксировали: кто именно и какое конкретно задание получил. То есть выкрутиться впоследствии, предоставив нечто другое, вдруг отыскавшееся в древних фамильных библиотеках, сокровищницах, оранжереях или арсеналах, было невозможно.

Другой вопрос, что никто из подданных или гостей этих духов не видел и многие сомневались в том, что император вообще обратил на них внимание в этой сутолоке и страшной толчее. Трудно было представить подобную память и умение сориентироваться в круговороте малознакомых и совершенно незнакомых лиц.

Получив задание, все соискатели на звание брачного консультанта отходили в стороны, собирались группками со своими сторонниками и приступали к интенсивному обсуждению внезапного, никем не ожидаемого события. Все без исключения получили сведения про грядущие преобразования непосредственно перед началом нынешнего банкета-бала-приема. И всех просто шокировала подобная постановка вопроса: император раздает задания, тех, кто их выполняет первыми, – назначает брачными консультантами, и уже потом десяток этих заслуженных избранных предоставляет десять кандидаток из женщин в супруги императору Иллюзий. Каждый по одной от своего имени. А венценосный кандидат в мужья выбирает единственную, самую прекрасную, умную и неповторимую. И никакой отсебятины! Только из представленных десяти дам.

Подобное решение матримониальных планов открывало большие перспективы влияния, и любой понимал, насколько важно сейчас поднапрячься. Но в тоже время сразу подобный метод женитьбы вот так в голове не укладывался.

Но все бы еще больше поразились, если бы проведали, что Федор сам узнал о своей предстоящей женитьбе и о всех пертурбациях, ее предваряющих, всего лишь на час раньше остальных. И произошло это до банальности буднично, скучно, без предварительных консультаций с самим императором.

Он как раз приступил к облачению себя в парадный, достойный случая костюм, когда в гардеробную бочком протиснулся двухметровой высоты краб Цайсин, единственный дух из старой гвардии прежних императоров, доживший до данного времени. Цайсин заведовал архивами, ведал геральдикой, заставлял придерживаться канонов правления, правил поведения и считался главным блюстителем многих тысяч протокольных нюансов. Пожалуй, отличался он и в ином аспекте: самый вредный и доставучий из всех подданных молодого императора. Только от одного вида этой образины со жвалами толщиной в руку и хитрых глазок, выступающих над панцирем, у Федора сразу портилось настроение. Хотелось сбежать или просто натравить на краба стоящего у стенки Баргелла, который эмоции своего хозяина уловил, приготовился к бою, но… Хоть подаренный отцом робот и был уникален, мог уничтожить любого демона или человека, заломить, завязать бантиком шабена с невесть каким уровнем, но вот духов из эфирных слоев не видел в упор. Что-то там у него пространственное зрение с ощущениями третьего порядка не срослись.