Метро 2033. Слепцы - Дмитрий Ермаков Страница 8

За плотно закрытой дверью раздаются очень странные звуки. Ничего подобного я не ожидал услышать. Сначала шорохи, потом грохот, затем – лязг и скрежет. Словно кто-то огромный неуклюже топчется снаружи и требует, чтобы его впустили.

«Они оттаскивают камни!» – вспыхнула в сознании зловещая догадка. Тайна пещеры была разгадана. Дверь оказалась не закрыта и не подперта с той стороны, а засыпана.

А мы так и не решили, что нам делать. Так ничего и не придумали.

– Лада, Лада! Прячемся! Прячемся скорее!

Прежде всего надо выиграть хоть немного времени.

– Куда, куда прятаться?! – доносится из темноты дрожащий голос.

В самом деле, куда? Я судорожно оглядываюсь по сторонам. Оглядываться во мраке – бесполезное занятие. Ничего, кроме темноты, все равно нет. Мозг мой лихорадочно прокручивает возможные варианты побега, но все они не годятся.

«Нам бы оружие. Оружие бы нам. Тогда – держитесь, гады! Тогда мы еще посмотрим, кто кого съест… Но, блин, откуда тут оружие возьмется. Черт. Черт, черт, черт!»

Я представляю, как страшные косматые люди распахивают дверь темницы и, злорадно хохоча в предвкушении пиршества, набрасываются на меня и Ладу. Конечно, мы будем отбиваться, брыкаться изо всех сил. Но в конце концов пожиратели людской плоти одолеют нас и растерзают на мелкие куски, чтобы потом с аппетитом сожрать, насыщая вечно голодные желудки.

Бр-р!

Машинально шаря по сторонам рукой, я нащупываю ближайший ко мне каменный столбик, один из множества, торчащих из пола пещеры.

Еще раньше, когда в пещере был свет, я заметил, что стены, пол, потолок грота покрывают сотни, тысячи крохотных шариков. Местами они громоздились один на другой, образуя настоящие колонии, местами росли поодиночке или маленькими группами. Отражая дрожащее, пульсирующее сияние светлячков, грани их мерцали и переливались. Мне казалось сначала, что это грибы или растения.

Кто и зачем придал камням форму граненых шариков? Это творение природы или человека? Не имеет значения. Главное: их можно использовать в качестве оружия. Ну-ка. Я напрягаю мускулы раз, другой, третий…

– Есть, вот так! Вот так-то лучше!

Я крепко сжимаю в правой руке длинный твердый предмет. Увесистый, прочный. Отлично лежит в ладони. Напоминает… Хм. Да, в самом деле. Символично. Хрен вам, а не мое мясо!

– Оставайся тут, на виду, – приказываю я Ладе, потом отрываю еще пару столбиков, отползаю так далеко, как могу, и забиваюсь в угол грота. К горячей встрече дорогих гостей все готово, хе-хе.

* * *

Но никто так и не вошел.

Дверная створка вывалилась наружу. За ней в сумрачном сиянии предстали три человеческие фигуры. Они стояли не двигаясь. Никто не делал даже попыток приблизиться к выходу из грота. Столбик, приготовленный Германом для броска, не долетит до них.

«Они что, прочли мои мысли?! – терялся в догадках Буданов. – Или в темноте видят? Сволочи. А ситуация-то безвыходная. Они не решаются войти, но и нам отсюда никуда не деться. Да-а… Что они могут сделать, если поймут, что обед живым не дастся? Что? Пойдут на штурм? Или… Или, чтобы не рисковать, опять замуруют, чтоб мы сдохли сами?.. Сожрали друг друга? Ну не-е-ет!»

И Герман, не теряя больше ни минуты, сорвался с места.

Лишь вовремя подставленная Ладой подножка спасла ее соплеменников от печальной участи.

«Бедная моя голова», – успеваю подумать я за миг до того, как мой лоб в очередной раз встречается с каменным полом.

Фонтан искр в глазах. От боли точно удар тока пробегает по телу.

Да сколько ж можно падать?! Хоть сознание не потерял, и на том спасибо.

Осторожно приподнимаю голову и первое, что вижу, это… Ноги. Множество ног. Еще я замечаю, что в помещении стало намного светлее. Принюхиваюсь. Омерзительный запах сырости и затхлости, изводивший меня в темнице, исчез. Прислушиваюсь… И удивляюсь еще больше.

– Гип-гип-ура! Гип-гип-ура! Добро пожаловать, гость дорогой! – кричат звонкие веселые голоса. – Какое счастье, что вы здесь! Гип-гип-ура!

Вокруг толпа людей. Обычных, нормальных людей! Куда-то делись и грубые куртки из шкур, и густые волосы на руках и ногах… Теперь я вижу сапоги и брюки, рубашки и футболки, смеющиеся, улыбающиеся лица красивых, счастливых мужчин и женщин. Мелькают улыбки, в глазах рябит от ярких, праздничных лент и бантов.

– Гип-гип-ура! Добро пожаловать! – кричат люди, перебивая друг друга. – Следуйте за нами, дорогой гость! Как мы рады, как мы рады!

Нестерпимо яркое сияние, льющееся отовсюду, слепит глаза, и я не могу как следует разглядеть толпу, устроившую торжественную встречу. Где стоят светильники, испускающие этот свет, я пока не могу понять.

– Идемте с нами, гость дорогой! – продолжают весело кричать аплодирующие люди. – Идемте с нами! Гип-гип-ура!

Я повинуюсь. Встаю и делаю шаг навстречу радостно визжащей толпе.

Только тут я замечаю, что Лады нигде нет.

Резко оборачиваюсь. На том месте, где только что среди кучи камней лежала снятая с петель дверь, уже ничего нет. Гладкая, ровная каменная стена.

– А где женщина, которая была со мной? – спрашиваю я.

– Любимый наш, дорогой! Гость дорогой, идемте скорее! Гип-гип-ура! – продолжают кричать люди, словно не слыша вопроса.

– Где Лада? Куда она пропала?

– Какое счастье видеть вас!

– Где она?!

– Гип-гип-ура!

– Заткнитесь!!! – кричу я, не в силах больше держать себя в руках.

Крики и хлопки мигом стихают. Наступает гробовая тишина. Мороз, расползаясь из головы по шее, рукам, спине, охватывает все мое существо.

Вокруг, заполонив все пространство подземного зала, стоят полуистлевшие трупы.

Майки, джинсы, кроссовки натянуты поверх обтянутых кожей скелетов. Праздничные ленты украшают зияющие гноящимися ранами запястья. Скалятся челюсти. Зияют пустые глазницы проломленных черепов. Слегка развеваются волосы, похожие на лежалую солому.

Одну невыносимо длинную, тягучую, точно желе, минуту они стоят, не шевелясь, а потом все разом срываются с места и с веселыми криками: «Гип-гип! Гип-гип!» – кидаются на меня со всех сторон.

И в тот же миг все вокруг погружается во мрак.

Что-то холодное, кожистое бьет по лицу, лезет в глаза. Когти царапают кожу, скребут по прочной ткани костюма, один из них вспарывает щеку, и кровь теплым ручейком начинает струиться за шиворот. И все же мне удается прорваться сквозь дьявольское воинство, вырваться из смертельного водоворота когтей и зубов, хруста и писка, шипения и визга.

И тут я натыкаюсь наконец на Ладу.