Воительница. Сила зверя - Дин Андерссон Страница 8

— Что ты от меня хочешь? — спросила Песнь Крови в отчаянной попытке защитить любимого человека. — Я признаю свое поражение, по крайней мере временно. Сейчас, без сомнения, победа на твоей стороне. Зачем причинять зло Гримниру или кому-либо другому. Удовлетвори свою жажду мести на мне.

Оставив без внимания ее слова, Локит опустился на одно колено и коснулся лица Гримнира.

— Что я должна сделать для тебя, будь ты проклят! — крикнула Песнь Крови, отчаянно вырываясь из рук удерживающих ее воинов Тьмы.

— Ничего, просто смотри, и все. — Он произнес заклинание, превращающее человека в раба Черепа.

И вот объятый багровым пламенем призрачный Череп поглотил голову Гримнира. Глаза мужчины открылись, лицо исказила дикая боль. Череп стал сжиматься. Хриплый крик вырвался из горла Гримнира от продолжавшей нарастать адской боли. Череп проник в голову воина и исчез из глаз. Локит произнес волшебное слово, и Гримнир снова провалился в беспамятство.

— Ты видела это? — Локит со смехом смотрел на мать. — Это, — он указал на Гримнира, — раб Черепа. Стоит ему пусть даже в малом ослушаться меня или Хель, и боль вернется. А если он станет упорствовать в своем непослушании, Огонь Тьмы испепелит мозг изнутри.

— Сними с него заклинание. — В голосе Песни Крови не чувствовалось твердости: впечатляющее зрелище давало о себе знать. — Я сделаю, что ты хочешь. Отпусти его. Ты уже доказал мне свою силу.

— Ни за что. Все в этой крепости, за исключением вас троих, скоро станут рабами Черепа. Возможно, со временем и вы удостоитесь этой чести, но сначала… — Локит достал из ножен на поясе кинжал и направился к воительнице.

Песнь Крови рванулась в своих путах.

— Держите ее крепче. — Он сделал знак воинам Хель. — Мне очень не хотелось бы поранить ее слишком сильно или чересчур быстро.

Лезвие клинка все же вонзилось в горло воительницы.

По заснеженному, погруженному в ночную тьму двору шли двое воинов Хель. Один нес жбан с элем, другой факелом освещал им дорогу.

— Брось, Рорк, не трусь, — угощаясь из жбана, подбадривал своего спутника воин, что был ростом повыше. — Локит сейчас сам забавляется и ему не до нас, так что и нам потешить себя не грех. Клянусь кровью Гарма, как же не повеселиться на просторе после царства Мертвых. Смотри: звезды! Как же я тосковал по ним в темных подземельях! Меня так тянуло на свободу, под открытое небо.

— Это верно, — согласился Рорк, — но если Локит застанет нас с этим элем, Магнус…

— Не застанет, — обнадежил его Магнус, — и не узнает он, что за штуку мы придумали сделать с женщиной-ульфбьерном. Ему нужны только те трое, что с ним в сарае, а до остальных ему нет дела. Он же сам оставил ее здесь на снегу замерзать. Но она выживет, Рорк. Ее порода не то, что мы, им холод нипочем, — заключил он и, сделав изрядный глоток из жбана, передал его товарищу. — Ты тоже ее видел, — понижая голос, продолжал Магнус со страхом и восхищением. — Она всем бабам баба. Пусть и без сознания, но все равно будет что вспомнить!

— Но… она же оборотень, — опасливо заметил Рорк, возвращая жбан. — Признаюсь честно: побаиваюсь я ее.

— Ну и что же, от этого все только сильнее запомнится, — Магнус рассмеялся, предвкушая развлечение. — Постой… она же лежала вот здесь! Куда же она девалась?

— Возможно, место не то, она не могла сама уйти.

— Если ей не помогли. Вот черт. Не мы одни такие сообразительные. Кто-то оказался шустрее нас. Держи факел пониже, Рорк. Попробуем найти их по следам. Может, и на нашу долю хватит веселья.

— Что-то не заметно, чтобы ее волокли по снегу. Наверное, они унесли ее.

— И во дворе так натоптано, что мы не смо… — Голос его прервался сдавленным всхлипом.

Все произошло в мгновение ока. Рорк увидел кровь, хлещущую из зияющей раны в горле Магнуса. Тело его товарища стало оседать. Магнус потянулся к мечу и раскрыл рот, чтобы позвать на помощь, но в тот же миг в шею ему глубоко вонзился клинок. Он попытался крикнуть, но из его горла вырвался лишь хриплый клекот, вместе с которым темным потоком стекла на снег его жизнь.

* * *

Локит оторвался от раны, оставленной его кинжалом на шее Песни Крови. Губы его сделались пунцовыми от свежей крови.

— Теперь твой черед, сестричка, — объявил он, направляясь к Гутрун. — Твоя кровь когда-то влилась в меня новой жизнью. А сейчас она, смешавшись с кровью твоей матери, завершит мое исцеление.

Гутрун неистово забилась в руках воинов Хель, но не имевшее упора тело не могло сопротивляться и вскоре снова беспомощно повисло.

— Что, братец, утомился, наверное, кровь пить? — скрипя зубами с издевкой бросила она в лицо Локиту, склонявшемуся к ее горлу с кинжалом в руке. — Устал каждую ночь взбадривать себя кровавой жертвой? Да, я догадалась, что ты в ловушке, мерзкий вампир!

— Нет, мне не вечно быть вампиром, сестрица. Еще несколько мгновений — и я стану таким, каким был, прежде чем моя дорогая мамочка едва не снесла мне голову в замке Тёкк. Сегодня твой день рождения, а подарок получаю я. Забавно, ты не находишь?

Острие кинжала коснулось ее горла, затем, усмехнувшись с холодной жестокостью, он поднес клинок к ее животу и увидел, как напряглись под кожей мышцы.

— Кровь совсем необязательно должна быть из шеи, — издевался он, с притворной задумчивостью покалывая острием кинжала ее левую грудь. — Можно взять ее и отсюда или… отсюда. Как тебе больше нравится, сестренка?

Гутрун молчала, в свете факела тело ее блестело от пота.

— Знаешь, на самом деле твой день рождения не сегодня, — говорил он, медленно ведя кинжалом по ее правому бедру. — Песнь Крови не могла знать точного дня твоего рождения в Нифльхейме, потому что, возродившись, не представляла, сколько прошло времени после ее смерти. Дата твоего рождения, как и большая часть твоей жизни, Гутрун, всего лишь вымысел.

Он снова поднес кинжал к ее горлу.

— Какая разница, когда точно я родилась, могильный ты червь, — огрызнулась Гутрун. — Главное, что мои друзья и те, кому я дорога, захотели его отпраздновать. А много веселых дней рождения было в царстве Мертвых у тебя, труп ходячий?

Лицо Локита окаменело. Глаза вспыхнули злым огнем. Он медленно надавил на кинжал, приставленный к шее Гутрун.

— Знаешь, сестричка, очень забавно было бы понаблюдать, как ты постепенно истекаешь кровью. И когда ты будешь при последнем издыхании, я верну тебя к жизни силой своего колдовства. Мы могли бы проделать это не один раз. Да, я так и сделаю: буду смотреть, как ты висишь здесь и истекаешь кровью. Мне это доставит огромное наслаждение…

Он не договорил. Дверь барака с грохотом распахнулась.

— На нас напали! — завопил с порога воин Тьмы. — Часть заперта в горящем доме, а остальные перебиты ульфбьерном!