Блики - Виталий Цориев Страница 8

Перед тем как пойти обедать, они заходят в магазин с одеждой, чьи роскошные витрины с застывшими в изысканных позах манекенами занимают половину первого этажа здания де Ла Вернь. На входе их встречает метиска с необычной прической и огромными карими глазами, такими глубокими, внимательными. Ростом с баскетболиста Олега, или даже чуть выше, она смотрит на Артура сверху вниз – тот едва достает ей до груди. Несмотря на свой рост, широкие бёдра и плечи, её походка очень грациозна, в каждом её движении или жесте чувствуется её порода и превосходство, необычное сочетание силы и женственности. Кира видит, что продавщица с легкостью завладевает вниманием парней, и слегка морщится, когда та здоровается с ними. Олег расплывается в улыбке, довольно долго не может оторвать взгляд от смуглого, красивого лица, чувственных губ, и, особенно, бездонных глаз в обрамлении длинных от природы ресниц. Кира идет напрямик в зал с женской одеждой, где её ждет обходительный консультант, помешанный на чистоте и французских духах парень-гей, который знает всех своих постоянных покупательниц по имени.

Виктор смотрит ей вслед, пока она не исчезает между стойками с платьями. Потом, облизав пересохшие губы, обращается к продавщице:

– Нам нужны брюки и рубашки вот для этих двух остолопов, – Олег изображает удивление на своем лице, как бы говоря: «Как ты только что меня назвал? Остоло-о-оп??», Артур же смиренно опускает взгляд в пол.

Продавщица улыбается, понимая, кто будет оплачивать покупки.

– Не знаю, сможем ли мы что-нибудь подобрать для мальчика, у нас нет отдела с одеждой для детей, – её глубокий бархатистый голос, вежливый, кроткий, но дающий почувствовать силу характера его обладательницы. Она оценивающе смотрит вначале на Олега, на его майку со следами соли от высохшего пота, потом её взгляд скользит по Артуру, начиная с макушки и заканчивая голыми грязными ступнями.

– Ну, постарайтесь! Они полностью полагаются на ваш вкус, да ведь? – и Олег и Артур с готовностью кивают, а Виктор переходит на шёпот и добавляет: – На худой конец возьмите что-нибудь из одежды для анорексичек, и скажите ему, что это унисекс.

Метиска смеется и не понятно, что ее больше смешит, шутка Виктора или он сам, его гнусавый голос, его манера себя вести.

– Хорошо, джентльмены, как бы вы хотели одеться? Вот там дальше, справа, есть очень хорошие штаны от одного модельера из Италии, очень талантливого, как говорят. Вам должны пойти вот эти – подойдя к стойке, обращается она к Олегу, одновременно выуживая вешалку с хлопковыми летними брюками.

Олег заходит в просторную кабину примерочной, и, не закрывая занавесь, скидывает с себя спортивную форму, оставаясь полностью нагим. Забыв, что за его спиной стоит продавщица, он смотрит с восхищением и жалостью на свое идеально сформированное тело, так, словно не может поверить в его реальность, так, как будто оно для него стало всего лишь воспоминанием. Кашлянув, чтобы привлечь его внимание, продавщица вручает ему штаны: его поведение вызывает у неё только едва заметную полуулыбку. За время работы в этом магазине она привыкла к странностям покупателей. Обуздывая любопытство, Артур проходит дальше, в следующую свободную кабину. Кладет крышку от пива на обтянутый бежевой кожей пуф в углу. Смотрит в зеркало.

Просторный светлый холл, стойка с надписью «Reception».

– Месье Виктор! Добрый день! В каком зале вы и ваши друзья хотите провести время?

– Виктор, давай во французском! – просит Кира, – Как тебе не надоели эти Письки-шоу!

– А что, давай пообедаем во французском зале? Для разнообразия, – присоединяется к ней Олег.

Почти поддавшись на их уговоры, Виктор заглядывает в роскошный французский зал в стиле Людовика XV: причудливо изогнутые ножки кресел из бука, шелковая обивка спинок и сидений, картины на стенах – теплых пастельных тонов. Огромная позолоченная люстра с мириадами хрустальных капель, отразивших внутри себя огонь от десятков восковых свеч. Он уже собирается переступить порог, как замечает в полумраке нескольких мужчин кавказской внешности, которые сидят за двумя сдвинутыми столами в дальнем углу. Один из них, проглотив большой кусок баранины, вдруг начинает громко смеяться и Виктору кажется, что он узнает этот голос.

– Нет, пойдем в тайский. Не хочу пересекаться с чеченской диаспорой, – говорит он, проходя дальше по коридору к мраморной лестнице на второй этаж – Ебаные хачи!

– Вы ведь не взяли с собой огнестрельное оружие, парни? – добавляет он, обернувшись.

Олег показывает указательным пальцем на свой пах:

– Мой ствол всегда со мной!

– Твой скорострельный пистик? Против их крупнокалиберного оружия? – Виктор мрачно хмыкает, – Ну-ну…

Кира закатывает глаза, показывая, как она устала от их ребяческих шуток, но тоже улыбается. Тайский зал стилизован под занюханную забегаловку с Walking Street начала века. Вначале они идут по длинному, кое-как освещенному голыми лампочками коридору, в конце которого их встречает грудастый, начавший стареть транссексуал. Он что-то говорит на смеси тайского с английским. Накладные ресницы, заколотые в конский хвост черные волосы. Он протягивает им какую-то деревянную ступу, в которую Виктор небрежно бросает пару купюр из своего бумажника. Поблагодарив его за щедрость («Сенкью»), таец-транссексуал стучит в невзрачную, обшитую стальными листами дверь, из-за которой слышны низкочастотные удары ритмичной клубной музыки, и та распахивается навстречу гостям. Две молодые проститутки на высоких каблуках встречают их улыбкой и провожают к столику перед сценой. Олег начинает дергать головой в такт жесткого бита, одновременно поглаживая обтянутый латексом зад приглянувшейся ему девочки. Яркие цвета, блики, вспышки света. На сцене в этот момент танцовщица, абсолютно голая, с некрасивым лицом, вставляет себе во влагалище какую-то трубку. Официантки принимают заказы и одновременно предлагают посетителям взять один из разноцветных воздушных шаров с гелием.

Виктор заказывает большое блюдо с креветками, жареную на углях рыбу Пла Плу и салат с крабами Сом Там Бу. Официантка, приняв заказ, вручает ему красный воздушный шар и уходит на кухню. Низкочастотная пульсация барабанов, механический скрежет и стоны бесполых существ. Виктор пару мгновений мешкает, не зная, куда деть этот шар, и тут ему на глаза попадается Артур, впившийся взглядом в побритую промежность девочки со сцены. Виктор окликает его, передает ему шарик на нитке, показывает, что его нужно держать повыше, над головой. В этот момент девочка с зажатой в половых губах трубкой приподнимает таз над полом сцены и стреляет дротиком. Артур вздрагивает от резкого хлопка пробитого иглой шара – ему на колени падают резиновые ошмётки, похожие на порванный цветной презерватив. Олег громко смеется, кто-то аплодирует.

– Представляешь, какие у нее мышцы любви, если она может вытворять такое? – говорит Олег, оторвавшись от меню, чтобы посмотреть на лицо Артура. Тот, кажется, немного смутился.

Пальнув еще пару раз в другие стороны, некрасивая девочка уходит со сцены и ее сменяет другая, которая, пританцовывая вокруг шеста, открывает стеклянную бутылку с водой, вставив ее себе между ног и резко повернув, так что металлическая крышка с резьбой осталась зажатой в ее малых половых губах. Прежде чем выплюнуть её, девочка показывает крышку зрителям: присев и откинувшись назад, она поворачивается широко раздвинутыми ногами ко всем желающим. Гладкая внутренняя поверхность крышки ловит разноцветные лучи прожекторов и красочно бликует. Потом девочка повисает на шесте вверх ногами, берет рукой открытую бутылку и выливает воду из нее в свое нутро. Опять встает на ноги, проходит по сцене, помахивая пустой бутылкой под музыку, затем замирает на середине сцены, прямо напротив Артура, и выливает из себя жидкость обратно в бутылку. Вода изменилась – из прозрачной она стала цвета черного кофе или кока-колы. Из зала доносятся смешки и разрозненные аплодисменты.