Война Кланов - Влада Крапицкая Страница 8

Да нет, все мои дети разные и каждым из них я горжусь. Да, Дениэль, мой единственный сын, поэтому я переживаю за него больше всего, тем более, что однажды, став Лордом клана, он взвалит на свои плечи огромную ношу.

За Ванессу и Соню я была полностью спокойна. Они росли жизнерадостными и весёлыми девочками, и уже определились с выбором. И их выбор устраивал не только меня и Дейма, но и Макс уже понял, что его дочери правы. Микаэль и Володар души в них не чаяли, и постоянно баловали их.

Беспокоила меня только Настя. Она была слишком замкнутой. Вернее, она также радовалась всему окружающему, как и Соня с Ванессой, но иногда я ловила на себе её взгляды. И мне становилось не по себе. Это был взгляд не ребёнка, а умудрённой жизнью женщины, и меня это пугало. Я терялась в догадках, почему она так себя ведёт. Потому что она пока одна, или потому что видит что-то в будущем? Я много раз пыталась с ней поговорить, но она уходила от этой темы.

— Мамочка! Можно с тобой посидеть? — раздался голос Насти за моей спиной, и я вздрогнула.

— Конечно, — я посадила её к себе на колени. — Чему вас сегодня учил Дейм?

— Мы проходили биохимию, а Дениэль занимался с нами арабским и фарси. Но это больше нужно Соне, а не мне.

— А тебе какой язык надо знать в первую очередь? — спросила я, надеясь хоть что-то выяснить.

— Русский, — вздохнув, ответила Настя.

Я решила предпринять ещё одну попытку узнать будущее у Насти.

— Настенька, ведь ты знаешь своё будущее, почему боишься сказать нам о нём с папой?

— Когда я вам что-то рассказываю, оно меняется, и я становлюсь всё дальше от своего счастья, — печальным тоном произнесла она. — Если я вам его расскажу, вы всё измените, и я стану несчастной.

Я прижала Настю к себе и тихо произнесла:

— Тогда не рассказывай! Не надо.

Она обняла меня за шею и прижалась своёй щёчкой к моей щеке.

— Мамочка, я не знаю что мне делать! — она посмотрела мне в глаза. — Для моего счастья, ты должна стать несчастной. Тебе будет очень больно! Я хочу быть счастливой как Ванесса или Соня, но я могу сделать несчастной тебя. А я этого не хочу! — у Насти на глаза навернулись слёзы, и я почувствовала, что тоже готова заплакать.

Взяв себя в руки, я ответила:

— Солнышко мой, главное чтобы ты была счастлива! Если твоё счастье зависит только от меня, я сделаю всё необходимое! И ради тебя перенесу любую боль, — я провела пальцами по её щечке, стирая слезу. — Только не плачь и ни о чём не беспокойся. Хорошо?

У меня внутри всё похолодело. Вот почему Настя такая замкнутая. Ей надо сделать выбор между своим счастьем и моим с Максом. А для ребёнка это нелёгкий выбор. Для меня, как для матери, было главным счастье моего ребёнка. Но для неё, для маленького ребёнка, это был тяжёлый выбор. Я прижала её к себе, и стала гладить по голове.

— Не думай обо мне, — попросила я. — Главное, ты. Ради тебя я готова ко всему. И поверь мне, папа скажет тебе тоже самое.

— И папе будет больно! — Настя уже начала всхлипывать. — Из-за меня всем будет больно!

Когда то и я, именно так, обвиняла себя во всех несчастьях своих родителей. Я думала, что если бы не родилась так рано, возможно мой отец и моя жить жили бы счастливо, а потом, я обвиняла себя в том, что некрасивая и глупая. А потом, в том, что я балласт для своей матери, и из-за меня она не может найти себе спутника жизни. «Я не позволю своему ребёнку так думать!».

— Настя, посмотри мне в глаза, — строго сказала я, и она подняла на меня свои заплаканные глазки. — Не смей ни в чём обвинять себя! Ясно! Твоё счастье важнее всей моей жизни. Понимаешь? Если надо, я умру ради тебя!

— Мамочка, умирать не надо, — испуганно произнесла она. — Тебе просто будет очень тяжело, и ты должна будешь сделать выбор.

— Выбор!? И всё?

— Да, — грустно ответила Настя, а потом серьёзно посмотрела на меня. — Так странно, будущее многих я вижу очень чётко, а твоё будущее всегда такое расплывчатое, и оно каждый раз меняется. И от твоего будущего зависит моё счастье, и соответственно моя судьба тоже меняется. Есть определённые точки, к которым ты подходишь, и всегда, когда ты принимаешь решения, моё будущее тоже меняется, — она замолчала, задумавшись, а потом тихо произнесла. — Ты встретишь своё прошлое, и оно перевернёт всю твою жизнь. Есть два варианта твоей судьбы. Но конечного результата я не вижу, пока ты не примешь решения, как тебе жить дальше.

Чем дальше Настя говорила, тем больше я теряла в догадках. Моё прошлоё? Там ничего интересного не было. Одна работа. Что же я должна встретить, что Настя так переживает?

— Мамочка, ведь ты меня поддержишь, кого бы я ни выбрала? — доверчиво спросила она.

— Если ты будешь любить его и он тебя тоже, тогда поддержу в любом случаи, — пообещала я.

А потом мне пришла в голову страшная мысль.

— Настя, он что будет из Лиги? — я затаила дыхание, ожидая её ответа.

Она отвела свой взгляд и, глядя в окно, тихо произнесла:

— Не совсем.

Хм, что значит «не совсем»? Кого может выбрать Настя, если он будет не из Альянса, и не совсем из Лиги? Осталось только два варианта — он Вагант, или человек.

— Настя, он человек? — спросила я, надеясь на это.

— Нет, — насупившись, ответила она.

— Вагант? — сердце замерло в груди. Ваганты были ещё хуже кланов Лиги.

— Не совсем, — у Насти опять появились слёзы в глазах. — Мамочка, я пока не могу тебе сказать, ты потом всё поймёшь! Не спрашивай сейчас!

— Хорошо, малышка, — я прижала её к себе, и стала потихоньку качать, ругаю судьбу за будущее, которое она приготовила для моего ребёнка, и заставила его сейчас так мучиться.

Через пять минут Настя успокоилась, и посмотрела на стол, где лежали мои записи про нектэрий. Она посмотрела в тетрадь, а потом, улыбнувшись, произнесла:

— Ты нашла!

Я удивлённо посмотрела сначала на неё, а потом в тетрадь. До прихода Насти я задумалась о нектэриях, и о своих детях и, держа ручку в руках, автоматически что-то рисовала. И только после слов Насти обратила внимание на листок — везде были написаны двойки. Точнее, стояла цифра двадцать два, а через тире ещё одна двойка. Я непонимающе посмотрела на Настю.

— Что я нашла?

— Раз в двадцать два года рождается две нектэрии! — весело воскликнула она.

— Настя, не думаю, что всё так просто. Если бы они рождались так часто, то их находили бы чаще. А у меня в записях разные сроки, и цифра двадцать два фигурирует только один раз. Это разница в возрасте между мной и Лифен. Все остальные сроки имеют большую разницу.

— Но все они делятся на двадцать два? — хитро спросила она.

— Делятся, но они также делятся на любоё чётное число. Не думаю, что всё так просто.