Только достойный - Морган Райс Страница 8

Ройс ничего не имел против того, чтобы работать в этот день, но ему было жаль Гиневьеву. Он хотел бы дать ей больше.

«Я бы хотел, чтобы ты взяла выходной», – сказал Ройс.

Девушка улыбнулась, и они рассмеялись.

«Работа делает меня счастливой. Она помогает мне отвлечься. Особенно», – сказала она, наклонившись и поцеловав его в нос. – «Когда мне придется ждать так долго, прежде чем я снова тебя увижу».

Они поцеловались, и Гиневьева повернулась, хихикнув. Взявшись за руки со своими сестрами и кузинами, вскоре она убежала в поле вместе с ними. Они все испытывали головокружительное счастье в этот изумительный летний день.

Братья Ройса подошли к нему сзади, и все четверо пошли своей дорогой, вниз с другой стороны холма.

«Пошли, герой-любовник!» – сказал Рэймонд. Старший сын, он был Ройсу как отец. – «Ты можешь подождать до вечера!»

Двое других братьев рассмеялись.

«Он действительно сильно влюблен», – добавил Лофен, средний брат, ниже остальных, но более коренастый.

«Для тебя нет надежды», – вмешался Гарет. Самый младший из троих, всего на несколько лет старше Ройса, он был Ройсу ближе всех, но вместе с тем сильнее ощущавший их братское соперничество. – «Еще даже не женат, но уже потерян».

Три брата рассмеялись, дразня его, и Ройс улыбнулся вместе с ними, пока они шли прочь, в поле. Он в последний раз оглянулся через плечо и мельком увидел Гиневьеву, исчезающую за холмом. Его сердце подпрыгнуло, когда она тоже оглянулась в последний раз и издалека улыбнулась ему. Эта улыбка исцелила его душу.

«Сегодня вечером, любовь моя», – думал Ройс. – «Сегодня вечером».

*

Гиневьева работала в поле, поднимаясь и замахиваясь серпом в окружении дюжины своих сестер и кузин. Они все громко смеялись в этот благоприятный день, поэтому она работала нехотя. Гиневьева останавливалась через каждые несколько ударов, чтобы облокотиться на длинную рукоять, посмотреть на голубое небо и великолепные желтые поля пшеницы и подумать о Ройсе. В эти минуты ее сердце билось быстрее. О сегодняшнем дне она мечтала с самого детства. Это самый важный день в ее жизни. С сегодняшнего дня они с Ройсом будут жить вместе до конца своих дней. С сегодняшнего дня у них будет свой дом, простое однокомнатное жилище на краю поля, скромное место, переданное им родителями. Это станет новым началом, возможностью начать жизнь заново в качестве мужа и жены.

Гиневьева просияла при мысли об этом. Она ничего не хотела так, как быть с Ройсом. Он всегда был рядом с ней, с самого детства, и она никогда не смотрела на кого-то другого. Хотя Ройс был младшим из четверых братьев, Гиневьева всегда чувствовала, что в Ройсе есть нечто особенное, нечто, что отличает его. Он отличался от всех вокруг нее, от любого, кого она когда-либо встречала. Гиневьева не знала точно, как, но подозревала, что он тоже этого не знал. Но она видела в нем что-то, нечто большее, чем эта деревня, эта местность. Словно его судьба находится в другом месте.

«А как насчет его братьев?» – послышался голос, который вырвал ее из размышлений.

Она повернулась и увидела Шейлу, свою старшую сестру, которая хихикала с двумя ее кузинами.

«В конце концов, у него три брата! Ты не можешь получить всех!» – добавила она, рассмеявшись.

«Да, чего ты ждешь?» – вмешалась ее кузина. – «Мы ждем, когда ты нас познакомишь».

Гиневьева рассмеялась.

«Я уже вас знакомила», – ответила она. – «Много раз».

«Недостаточно!» – ответила Шейла, в то время как остальные рассмеялись.

«В конце концов, разве твоя сестра не должна выйти замуж за его брата?»

Гиневьева улыбнулась.

«Я ничего не хотела бы больше», – ответила она. – «Но я не могу говорить за них. Я знаю только сердце Ройса».

«Убеди их!» – подстрекала ее другая кузина.

Гиневьева снова рассмеялась.

«Я сделаю все от меня зависящее».

«А что ты наденешь?» – вмешалась ее кузина. – «Ты еще не решила, какое платье ты наде…»

Внезапно воздух разрезал шум, который мгновенно внушил Гиневьеве страх, заставил ее опустить серп и повернуться к горизонту. Не дослушав, она поняла, что это зловещий шум, звук неприятности. Становился слышным звук галопа, и на холме появились лошади.

Гиневьева повернулась и осмотрела горизонт, и в эту минуту ее страхи подтвердились. Сердце девушки ушло в пятки, когда она заметила их всадников, облаченных в лучшие шелка – зеленые и золотые – с медведем посредине, знаменующие дом Норса.

Прибыла знать.

Гиневьева ощутила ярость от увиденного. Эти жадные мужчины получали десятину за десятиной от ее семьи, от всех крестьянских семей. Они высасывали все до капли, в то время как сами жили как короли. Тем не менее, им этого было недостаточно.

Гиневьева увидела, что они скачут, и начала молиться о том, чтобы они просто проехали мимо, чтобы они не повернули в ее сторону. В конце концов, она не видела их в этих полях на протяжении многих солнечных циклов.

Но Гиневьева с отчаянием увидела, что они вдруг развернулись и направились прямо к ней.

«Нет», - мысленно молила она. – «Не сейчас. Не здесь. Не сегодня».

Но они продолжали скакать, все приближаясь и приближаясь, очевидно, направляясь к ней. Должно быть, прошел слух о ее сегодняшней свадьбе, что всегда пробуждало в них желание взять то, что они могли, пока не слишком поздно.

Остальные девушки инстинктивно собрались вокруг нее, стараясь держаться поблизости. Шейла повернулась к ней и крепко сжала ее руку.

«БЕГИ!» – велела она, толкая ее.

Гиневьева повернулась и увидела открытые поля на многие мили перед собой. Она знала, что это глупо – она не убежит далеко. Ее все равно увезут, но без достоинства.

«Нет», – ответила Гиневьева холодно, спокойно.

Вместо этого она крепко сжала свой серп и выставила его перед собой.

«Я встречусь с ними лицом к лицу».

Потрясенные девушки посмотрели на нее.

«Со своим серпом?» – спросила ее кузина с сомнением.

«Может быть, они приехали не со злым умыслом», – вмешалась другая кузина.

Но Гиневьева видела, что они приближаются, и медленно покачала головой.

«Со злым», – ответила она.

Девушка наблюдала за их приближением, ожидая, что они замедлят шаг, но, к ее удивлению, они не стали этого делать. В центре скакал Манфор, привилегированный дворянин двадцати лет, герцог королевства, мальчишка с широкими губами, светлыми глазами, золотыми локонами и постоянной ухмылкой. Она презирала его. Он выглядел так, словно сверху вниз смотрел на весь мир.

Когда он приблизился, Гиневьева увидела жестокую улыбку на его лице, когда он окинул ее тело взглядом так, словно она была куском мяса. Находясь всего в двадцати метрах, Гиневьева подняла свой серп и вышла вперед.