Ты в гадалки не ходи - Надежда Первухина Страница 9

— Да какой опасности, что ты мелешь, Ром!

— Я кое-что понимаю в ваших колдовских делах, — сказал Ромул. — Поиск ведьмы, что навела порчу или сглазила, опасен тем, что может хлестнуть порчей по тому, кто ищет.

— Этого не будет, — твердо сказала Юля. — Я все предусмотрела. А знаете что?

— Что? — синхронно спросили мы с Ромулом.

— Если вам совсем не хочется спать, займите себя мытьем посуды, — ядовито улыбнулась Юля и открыла дверцы буфета. Там громоздилась целая гора пустых, не очень чистых пробирок, реторт, мензурок и прочей стеклянной мелочевки. — Вы мне очень этим поможете.

— Мерси, дорогая, — хмыкнул Ромул. — Пойду за подносом, чтобы загрузить в посудомойку твои сокровища.

— Только не в посудомойку, ты спятил! — воскликнула Юля. — Это же магическая посуда. Ее надо мыть исключительно вручную.

— Я пошутил, — сказал Ромул.

Общими усилиями мы перенесли грязную магическую посуду на кухню. Напоследок Юля дала нам "Фэйри", но не простой, а заговоренный. Что, впрочем, несильно отличало его от обычного средства для мытья посуды.

Юля заперлась в гостиной и принялась снова колдовать. А мы с Ромулом аккуратно мыли посуду и заодно болтали о том о сем.

— Скажи, Ромул, а как ты с Юлей познакомился? Ты же вроде испанец? Или итальянец?

— Наполовину испанец, наполовину итальянец, — усмехнулся Ромул. — Метис. А с Юлей я познакомился тогда, когда она, сняв с себя титул Госпожи Ведьм, жила в Оро. Нас тогда целая компания была — молодых, глупых и веселых.

— И вся компания — колдуны и ведьмы?

— Нет, что ты! Ведьмой была только Юля. Я только сейчас немного подколдовывать стал, так, по мелочи. Я благодарен судьбе за то, что она свела нас с Юлей. Без нее многие из нашей компании просто погибли бы.

— То есть как?

— У нас были две пары — Стефан и София и Бриз и Антония. Они собирались пожениться. Юля была на их свадьбах свадебной ведьмой.

— Свадебная ведьма — что это значит?

— Она полностью отвечала за магическую безопасность свадьбы. Проверяла метлы…

— Метлы? Какие метлы?

— На которых летают. В Оро нет никакого другого транспорта, кроме метел. Так вот она проверяла метлы и заговаривала их, чтобы они не сломались под хозяевами. Потом помогала невесте и жениху одеться, сопровождала до храма и обратно, проверяла праздничный стол… Да много чего вообще делала. Она нам здорово помогла. Точнее, не нам, а нашим общим друзьям. Я еще тогда в нее влюбился… Мне нравятся храбрые и бесшабашные девушки. А Юлька — она именно такая.

— А кто же на вашей свадьбе был свадебной ведьмой? — спросила я и тут же отругала себя за длинный язык, потому что лицо Ромула погрустнело.

— У нас не было свадьбы. И мы — как это по-русски — не расписаны. Живем гражданским браком.

— Прости…

— Да ничего. Просто Юля до меня была замужем за одним англичанином, Брайаном его звали. Так получилось, что она пропала на три года, вампиры ее к себе забирали. А муж не дождался и женился на какой-то фее. С тех пор Юля как-то не доверяет браку. Считает, что и так хорошо. Лишь бы была любовь…

— Ну, наверное, это правильно. Насчет любви.

— Да, только мне все же хотелось бы с нею обвенчаться в толедском храме Святой Вальпурги. Это такой храм, такая красотища, если б ты знала… Я тебе как-нибудь фотографии покажу, потому что ты вряд ли когда сможешь выбраться в Толедо…

— Спасибо.

— Да не за что пока. Подай мне, пожалуйста, вон ту реторту. Мерси.

Ромул принялся отмывать рекомую реторту, а я задумалась о браке и прочих превратностях человеческой и ведьмовской жизни.

Мы за полчаса управились с посудой и сели пить чай. К чаю Ромул подал песочные коржики с орехами — словно откуда-то узнал, что я их просто обожаю. За чаем мы болтали о том о сем, потом опять пошли откровенности.

— Ника, тебе сколько лет?

— Восемнадцать, а что?

— А парень у тебя есть?

— Нету, и опять же, а что?

— Хочешь, я тебя с одним своим другом познакомлю? Он даже не просто друг, а мой троюродный брат по линии матери. Отличный парень, двадцать два года.

— Но он ведь, наверно, в Испании?

— Так можно выправить визу, и он окажется в России.

— Ну я даже не знаю.

Я так и не смогла выговорить ничего связного по этому поводу, потому что дверь в кухню распахнулась, и нашим взорам предстала Юля. Ее лицо было бледное, словно осыпанное мукой, а глаза пылали нехорошим огнем.

— Люди! — воскликнула она. — Я нашла того, кто наслал на Нику порчу!

— И кто это? — Мне заранее стало неуютно.

— Это Баба Зина Мирный Атом. И никто другой. Седлайте коней!

— Зачем?

— Поедем на разборку с этой самой бабой Зиной!

— А не явимся ли мы к ней слишком рано? — на всякий случай спросил Ромул.

— Ничего, переживет, небось наверняка мучается старческой бессонницей. Так что собираемся, и вперед. Ром, ты нас повезешь, но в дом к бабе Зине входить не будешь, договорились?

— Договорились, подожду на улице, — покладисто сказал Ромул. — Я же понимаю — это все ваши дамские дела.

— И не только дамские! — подняла палец Юля. — Но и ведьмовские.

Все равно у нас не получилось ехать сразу, то одно мешало, то другое. Юля на расстоянии продлила срок жизнеспособности моего морока, чтобы мама считала, что я благополучно нахожусь дома. Потом, заперев квартиру, мы поехали в круглосуточный гипермаркет — он у нас в Щедром единственный такой, его хозяева вампиры — и приобрели подарки для бабы Зины.

— Без подарка нельзя, — убедительно сказала мне Юля. — Баба Зина — ведьма в годах, обидеться может, что к ней отнеслись непочтительно.

В качестве подарка были куплены низкокалорийный торт с прелестным названием "Весеннее настроение", свежий номер одиозного дамского журнала и новый компакт-диск группы "Эпика" — как оказалось, баба Зина сама не своя была от готического рока.

Наконец мы покинули гипермаркет и сели в машину.

— Насколько я помню, — сказала Юля, — баба Зина живет в переулке Челюскинцев. Поехали.

Переулок Челюскинцев даже в нашем толерантном городе пользовался дурной славой. Говорили, что живут там самые жуткие ведьмы, которым человека заколдовать или сглазить просто как воды попить. Меня сковал страх. Какой выйдет встреча с этой таинственной бабой Зиной? Уйду ли я с этой встречи в человеческом облике или меня превратят, допустим, в хорька? И прощай, молодость, прощайте, планы на будущее!