Эхо поющих песков - Анна Шульгина Страница 9

Тамила поморщилась от горькой иронии в голосе Маары и упрямо покачала головой:

- Я просила помощи, а не попыток уверить, что всё закончится плохо.

Маара совершенно непочтительно и неподобающе статусу фыркнула, вот только веселья в этом было мало:

- И что придумала наша маленькая королева?

- Найти себе мужа, который сможет защитить Гарет от северян. И который сможет стать королем после моей смерти. Ох, оставьте! – она нетерпеливо взмахнула рукой, когда жрица попыталась что-то сказать. – За два года никто так и не смог создать противоядия, сомневаюсь, что оно вообще существует. Мне осталось не так долго, чтобы тратить это время на бессмысленные слезы и сожаления. Не думаю, что способна родить дитя, значит, на мне род прервется. Я не хочу, чтобы после моей смерти началась новая война – за власть. А если моим мужем станет конунг северян… Вы прекрасно понимаете, чем это грозит.

Жрица понимала, оттого едва заметно кивнула, прохаживаясь по комнате. Молча и сосредоточенно. Королева с видимым равнодушием наблюдала за этим движением, лишь пару раз поморщившись, когда подошвы туфель Маары с хрустом давили осколки чаши.

- Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы не допустить этого, - жрица резко остановилась, отчего подол темного наряда вихрем закрутился вокруг её ног. – Чего ты хочешь?

- Нужно, чтобы вы перенесли меня к тому, кто подарил это.

Тамила вытащила из-за высокого ворота платья простой шнурок с подвеской в виде небольшой фигурки. Степная кошка хищно щерила полупрозрачные зубы, припадая на передние лапы. Рука того, кто вырезал её из пожелтевшей кости, была тверда и искусна, передав потрясающее сходство с оригиналом.

- Красиво… - жрица, не дотрагиваясь до подвески, внимательно посмотрела в глаза королевы. – Кто он?

- Савар из рода Уртов.

- Посол Ориса?! Это ещё большее безумие, чем брак с конунгом!

- Бывший посол. Не спорю, это действительно похоже на безумие, - королева ещё раз взвесила на ладони подвеску. – Но мы одной веры, и для Ориса северяне представляют не меньшую опасность, чем для Гарета.

- Орис слишком далеко от побережья, а северяне сильны на море, - Маара упрямо покачала головой. – Марук не станет помогать.

- А я и не собираюсь обращаться за помощью именно к нему.

- Наследный принц женат.

- Долгих ему лет и плодовитой супруги, - Тамила нетерпеливо отбросила за спину лежащую через плечо косу. – Второй его сын маг, и наш брак невозможен.

- А третьему едва-едва исполнилось шесть лет. Или вы собираетесь замуж за самого короля? Он как раз недавно овдовел. Кажется, в пятый раз…

- В шестой. И нет, я не планирую становиться королевой Ориса. Мне нужен тот, кого называют правой рукой правителя – Итар Мариф.

- Нет. - Маара не повернулась к королеве, замерев на месте, будто наткнулась на что-то. – Любой другой, но не он. Пусть лучше будет конунг северян.

- Что?! – Тамила настолько опешила, что повысила голос. Она предвидела любые трудности, но не то, что у жрицы личные счеты с канцлером соседней державы.

- Итар Мариф не достоин даже ступать по земле, не то, что становится королем Гарета. Выбери другого.

- Я уже выбрала, и менять решение не намерена. Почему вы так настроены против него, чем советник правителя так оскорбил вас? – королева попыталась вспомнить какой-нибудь скандал с его участием, но не смогла. Марифа считали умным, хитрым и талантливым царедворцем, не склонным к непродуманным решениям и откровенным глупостям. А именно так можно назвать конфликт со служительницами Богини.

- Он оскорбляет самим фактом рождения, - Маара повернулась и, сделав несколько быстрых шагов, буквально нависла над невысокой Тамилой. – Его мать стала клятвоотступницей, а сам он выродок, который не достоин существовать.

В глазах жрицы разгорался фанатичный блеск, несколько встревоживший королеву. С такими глазами идут убивать во имя высшей справедливости, нисколько не задумываясь – а нужна ли кому-нибудь эта справедливость?

- Клятвоотступница… Его мать готовилась стать жрицей?

Маара отпрянула, тяжело вздохнула и сгорбилась, будто мгновенно состарилась.

- Нет, она уже была жрицей. И очень сильной, почти такой же, как я сама.

Эти слова настолько не укладывались в голове, что Тамила едва ли не на ощупь села на жесткий стул, пытаясь осознать сказанное.

Как маг не может брать в жены деву королевских кровей, так и жрица не может стать матерью. Это давно предопределено, и исключений не делали никому. Будь она аристократкой или простолюдинкой, служительница не должна давать жизнь.

Дети магов слишком сильны, их сила нуждается в долгом контроле и обучении. Поэтому издревле существует закон, по которому запрещено вливание крови мага в королевскую семью. Казалось бы, что дурного, если правителем станет маг, но тогда восстанут жрицы.

Нет, не такие, какой стала бы сама Тамила, если бы брат остался жив, и на неё не возлег бы Венец. Девы из благородных семей, которым не сумели подобрать жениха соответствующего положения. Или же вдовы, не желающие вести прежнюю жизнь после смерти возлюбленного. Таких уважали и преклоняли головы перед их выбором, но вот боялись других… Таких, как Маара – девушек, наделенных чародейской силой. Тех, чьи способности приходилось запирать, чтобы они не навредили окружающим. Их разыскивали и забирали у родителей ещё в младенчестве, слишком страшны были последствия неконтролируемого выброса силы. Они росли при храмах, учась сдерживать и приручать дар, запечатанный до совершеннолетия. Им запрещалось становиться женами и матерями, но даровалось благо быть проводниками Её воли. Некоторым такая замена казалась неравноценной, случались попытки побега. Только попытки – не сумевшая подчинить силу послушница, вырвавшись из-под сдерживающего покрова старших жриц, за несколько дней полностью сжигала себя, не зная, как укротить силу. И хорошо, если только себя…

Две стороны одной монеты, равно страдающие от унаследованного дара – маги и жрицы. И одни, и другие заперты в рамках условностей и ограничений, созданных для их и всеобщего блага, и от всей души эти ограничения ненавидящие. Однако идти против них они не собирались именно потому, что видели, чем грозит нарушение. Потому не было более фанатичных приверженцев существующих устоев.

- Как это вообще возможно? И уверены ли в том, что говорите?

- Уверена. Это случилось больше тридцати лет назад. Я тогда была ещё молодой… Да-да, юная королева, я когда-то тоже была молода и привлекательна, - верховная жрица выпрямилась и улыбнулась, сверкнув на удивление белыми зубами. – Ты же видела, какие мы в расцвете юности.

Тамила знала, потому молча кивнула. Молодые послушницы, только готовящиеся пройти таинство, действительно были на удивление привлекательны. Наверное, бурлящая под кожей сила просачивалась наружу, приковывая взгляд к этим девушкам. Даже от той, кого в обычной жизни можно было назвать дурнушкой, исходило сияние жизни, дурманящее и влекущее. Потому послушницам строжайше запрещалось выходить за стены храма даже в сопровождении наставниц.