Тринадцатый странник - Марина Суржевская Страница 9

— Что хотите. Можете приготовить обед. Продукты найдете.

От такой невиданной наглости я действительно потеряла дар речи. Ян же развернулся и невозмутимо ушел в дальнюю комнату, хлопнув дверью. Я постояла, раздумывая, и двинулась следом.

За створкой оказался кабинет — кофейно-бордовый, удобный и очень… мужской. Ян сидел в кресле, закинув ноги на стол и устроив на коленях серебристый ноутбук. И еще на его переносице были очки. Узкие, квадратные стекла без оправы, отливающие фиолетовым в свете падающих от ламп лучей. Надо же, никогда не думала, что очки — это сексуально. Вообще до встречи с этим субъектом я о многом не думала.

Походила по комнате, бесцеремонно трогая мебель и рамки с фото, на которых не было людей, лишь пейзажи.

— Ух ты, это Амазонка? Что вы там делали? Искали вдохновение, купаясь с пираньями? Оу, Тибет! Надеялись научиться у монахов человеколюбию? Ай, ай, какой плохой ученик. Вам не удалось. А это что? Китайский город на воде? Вы любите путешествовать или это распечатки с сайта нэшнл географик?

Я специально выводила его из себя, надеясь, что эфир выплеснется, и я, наконец, увижу суть Яна. То, что фотографии его собственные — догадалась сразу, был на них какой-то отпечаток его личности — неуловимый. И не смогла не признать, что он отличный фотограф. В места, запечатленные на матовой бумаге, хотелось всматриваться. В гладь воды, спокойную, но отчетливо передающую таящуюся в мутной глубине опасность. Казалось, поднеси фото к глазам, всмотрись пристальнее — и ты увидишь внимательные глаза древней рептилии, что смотрят из омута. Или вот эта облетающая вишня. Клочок неба, поддернутого белесой дымкой, краешек моста. Ветка с тремя крупными цветками. Кружащий в воздухе лепесток. Поэзия, застывшая на бумаге. «Пышной вишни цветы, при расцвете которых я любил тебя, друг мой».

Японское хокку, воплощенное в изображении.

Да, природа определенно наградила господина Штена эфиром. Но вот насколько щедро?

Я встряхнулась, отгоняя свое восхищение. Я здесь не для этого.

— Ну так как? — обернулась, уверенно прошагала до его стола. И села на столешницу, скрестив ноги. — Кстати, что вы там пишете? Если вы держите меня в плену, то могли бы позаботиться о моем досуге, нелюбезный господин Штен.

Ян оторвался от монитора, на котором тесными рядами шагали строчки, поднял на меня взгляд.

— Интересно, чего вы добиваетесь? — задумчиво протянул он. — Кстати, слезьте с моего стола, мне не нравится, когда на нем сидят посторонние.

— Да? — обрадовалась я. — Так выгоните меня.

Улыбнулась и легла на бок, лицом к нему. Порадовалась, что на мне джинсы и свитер, а не платье. Мужской взгляд прошелся от моих ног до лица и обратно.

— Диана, вы играете со мной? Не боитесь? — голос стал еще ниже, хрипотцы добавилось.

И я ощутила, как встали дыбом волоски на руках, а губы стали невыносимо сухими и… жаждущими. Ян смотрел мне в глаза, поверх своего монитора, и я сухо сглотнула, перевернулась и скатилась со стола. Встала на ноги, не глядя на мужчину. И не желая себе признаваться. Черт. Я испугалась. И страх этот был странно… томительным. Желательным. Испугалась того, что он может сделать на столь откровенную провокацию, и того, что мне это может понравиться.

— И все же? — я надеялась, что мой голос по-прежнему насмешливо-беззаботный. — Что вы пишете? Расскажите мне.

Ян приподнял бровь.

— Вы ведь не любите фэнтези.

— Откуда вам знать? Ах, — догадалась я. — Ганс растрепал? Вы ему приплачиваете за сведения о туристках?

— Нет, лишь покупаю его эль. Этого достаточно, — хмыкнул Ян.

— Что еще рассказал обо мне этот достойный господин?

— Что вы активно мной интересуетесь, хоть и пытаетесь это скрыть. И что вас караулят два амбала.

Я резко обернулась, не сумев скрыть изумления.

Ян улыбнулся.

— Вы надеялись скрыть это в таком маленьком поселении? Каждый приезжий попадает здесь под пристальное наблюдение, которое не снилось и микробу под микроскопом.

— И несмотря на это, вы решили держать меня здесь?

— Ваши… сопровождающие сейчас мирно спят, перебрав дармового эля, — подмигнул мне Ян. — Не переживайте, их даже заботливо укрыли одеялком.

— Вы точно сумасшедший! — не смогла не восхититься я.

— Наверное, — он пожал плечами. — А сейчас мне все же нужно поработать. Или вы уже решили мне все рассказать?

Я ответила взглядом «понятия не имею, о чем вы» и отошла к стеллажу из красного дерева. Погладила теплый бок, с удовольствием ощутив живой ток под пальцами. С любовью сделано. Вытащила книгу в серо-черной обложке.

— «Дороги ветра», Северьян Штен, — с чувством прочитала я название. — Книга первая из цикла «Пленники пустыни и шторма». — Обернулась. — Очень поэтично. И о чем здесь?

Он ткнул пальцем в кресло вполне однозначным жестом. И странно, я подчинилась, плюхнулась, закинула ноги на подлокотник, раскрыла обложку. Правда, не читала, а тайком рассматривала погрузившегося в работу мужчину. Длинные пальцы уверенно стучали по клавишам, на стеклах очков отражались буквы… уголки мужских губ чуть приподнялись, словно его что-то забавляло. Хотела бы я узнать — что…

Вздохнула и уставилась в книгу. Несколько минут внимательно читала. Потом прыснула от смеха.

Ян оторвал взгляд от монитора.

— Бледнолицый некромант в рванье, с изуродованным лицом? Серьезно? Это ваш главный герой?

— Что вам не нравится?

— А где же любимый мужской персонаж — брутальный мачо-блондин с разящим налево и направо мечом?

— Это вы сейчас озвучили свои тайные желания, Диана? — Ян насмешливо поднял бровь. — Или снова блеснули ничем не подкрепленными познаниями?

— Мне казалось, что все хотят читать о благородных героях, — заупрямилась я.

— Но не все хотят о них писать. — Мужчина поставил ноутбук на стол, выпрямился и сложил руки под подбородком, уперев локти в стол. — Я так понимаю, что поработать вы мне не дадите?

— Мне скучно, — я развела руками. И небрежно отбросила книгу. — И, увы. Ваше творение меня совершенно не захватило.

Внимательно всмотрелась в лицо мужчины, ожидая выплеска эфира. Ударить творческого человека в его слабое место, не оценить работу — верный способ вызвать проявление сути. Но или мне пора менять работу, или господин Штен довольно спокойно относился к собственной гениальности. На мое откровенное хамство он лишь усмехнулся.

— Конечно. Там нет ни одного брутального и мачевидного блондина, — протянул он весело.

— Угу. Скукотища, — подтвердила я. — Совсем ни одного?

— Нет.

— Хм. Ну хотя бы не блондина? Шатена?

— Есть лысый зеленый орк, — серьезно сказал Ян. Его глаза смеялись за стеклами очков. — Сойдет?