Драконий подарок - Юлия Ляпина Страница 9

Разложив перед собой несколько листов различной бумаги, пергамента и даже пару пластинок из фарфора и слоновой кости, я отвлеченно начал открывать горшочки с красками, выбирать кисти. Подумав, отыскал и лопатки из кости и рога, вынул из пенала даже палочку мягкого серебра, а потом, отстранившись от окружающего, начал думать о виконте, подарках и визите деда.

Очнулся только вечером, когда предпоследний светильник зачадил и потух с громким треском. Встал, не глядя на стол; понял, как затекло все тело, и, выйдя из пещеры, расправил крылья. Спешки сейчас нет, а после такого труда хорошо бы освежиться в проточной воде, долечу до Радужного водопада, доем мясо, а уж потом взгляну на рисунки.

Виконт

Головная боль несколько утихла – Марта сварила отличный наваристый бульон; жаль, что леди Марина уже ушла, в ее присутствии блюда кажутся вкуснее.

Наевшись, я вышел в парк. Марина бродила по ближайшим к дому дорожкам одна, камеристка наблюдала за ней с крыльца:

– Леди попросила оставить ее одну! – пискнула девчонка, приседая в книксене.

Я благожелательно кивнул:

– Ты все сделала правильно, ступай, я сам буду сопровождать нашу гостью! – девушка убежала, а я догнал леди Марину у не работающего круглого фонтана:

– Сударыня! Примите мою благодарность за спасение от головной боли!

Леди посмотрела на меня странно – недоверчиво и в то же время решительно:

– Очень хорошо, милорд, что вы уже пришли в себя. Я хотела с вами поговорить.

Я огляделся: с утра траву и скамейки покрывал густой иней, бледное солнце еще не успело его высушить:

– Не хотите ли войти в дом? Здесь негде присесть.

– Не хочу, – леди Марина стояла прямо, как солдат на параде. – Это слишком важный разговор, милорд, и я предпочту начать его здесь.

– Хорошо, леди, давайте пройдемся по аллее, – предложил я, – и вы мне расскажете, что вас так беспокоит.

Некоторое время мы шли молча, а потом Марина все же заговорила:

– Скажите, Жан, я могу вернуться в свой мир?

– Боюсь, я не знаю точного ответа, леди. В тех книгах, которые я отыскал в библиотеке, рассказывалось о людях из других миров, но все они оставались в нашем мире до самой смерти. Впрочем, там же упоминались различные демонические и эфирные сущности, их удавалось с помощью магов вернуть в собственные миры.

– Значит, теоретически возвращение возможно?

– Вопрос не ко мне, леди – к магам, но маги берут за свои услуги очень дорого, последний дух отрабатывал сорок лет у мага, прежде чем он отправил его обратно.

Леди задумалась, но потом упрямо сжала губы и продолжила:

– Жан, расскажите мне, как устраивались в вашем мире люди из других вселенных?

– В книгах написано в основном о мужчинах, женщине у нас нельзя жить без покровительства, любой грубиян, встретивший одинокую женщину, может причинить ей вред, – Марина побледнела, но продолжила внимательно слушать. – Мужчины приносили с собой знания и вливались в семью или клан, которые их нашли. Женщины, не нашедшие покровительства, погибли, а остальные либо становились наложницами, либо выходили замуж.

Марина сделала еще несколько шагов, потом развернулась и, кусая губы, спросила:

– Жан, а вы можете стать моим покровителем и помочь мне добраться до мага?

– Леди, – я помолчал, – я слишком молод, чтобы оказывать покровительство девушке брачного возраста. Вас сочтут моей любовницей, а маг имеет полное право не разговаривать с наложницей. Также вы не являетесь моей родственницей, поэтому покровительство моего отца будет умалением моей чести, ведь я первым вас нашел.

Марина пыталась что-то сказать, но я поднял руку, призывая девушку к молчанию:

– Есть только один приемлемый вариант. Он несколько неудобен для вас, но я буду счастлив, если вы окажете мне честь и согласитесь стать моей невестой и тем примите мою заботу и покровительство.

– Невестой? – Марина была в растерянности, еще минуту назад она была готова выцарапать мне глаза, а теперь просто растерялась:

– Я еще не окончила школу, и мама… – встряхнувшись, девушка помолчала и, подняв пронзительные зеленые глаза, серьезно спросила:

– Жан, зачем это тебе? Ты красив, богат и, наверное, в невестах ходит половина округи?

Я ненадолго смутился, но все же решительно ответил:

– Я просто хочу вам помочь, леди, а без покровительства мужчины вы легко потеряетесь в нашем мире, – говоря все это легким тоном, внутри мое сердце замирало от ужаса: а вдруг она отвергнет предложение?

– Нам, увы, придется соблюсти светские формальности: заключить договор, объявить о помолвке и какое-то время изображать влюбленных, но клянусь, что не буду вам надоедать своими ухаживаниями! Итак, леди, скажите, вы согласны?

Отчаянно кусая губу, Марина еще раз всмотрелась в мои глаза и кивнула:

– Да, милорд, я принимаю ваше предложение, но с условием – при первой же возможности вы отвезете меня к магу, я хочу домой! – на глазах девушки заблестели слезы, и она со всех ног кинулась прочь.

К дому я шел медленно, внутри унялся дрожащий страх, а в голове билось: она согласилась! Значит, можно быть рядом, держать за руку, гулять и проводить вечера у камина. Неожиданно широко улыбнувшись и подпрыгнув на месте, я ускорил шаги: нужно выбрать для леди обручальное кольцо и сообщить радостную весть слугам и отцу!

Дракон

Вот зачем я оттягиваю подход к столу? Искупался, поел, а теперь медленно убираю в ящички краски и инструменты, ловя боковым зрением три изображения в центре стола. Пытаюсь оценить их издалека.

Первое на зеленоватой рисовой бумаге – тонкий лист, нежный оттенок, серые и коричневые мазки. Второй лист пергамента – тепло-янтарного, цвета осени – на нем видны решительные штрихи туши и тонкая золотая вязь. Третье изображение не на бумаге – на фарфоре, хрупком и нежном – там что-то воздушное, почти акварельное. Собрав инструменты, наполнил маслом все светильники и, не откладывая больше, шагнул к столу.

На рисовой бумаге что-то странное: серые кубики и тонкие ивовые ветви с длинными сережками. Проблеск цвета в ажурной зелени и знак начала пути.

Пожав плечами, я переключился на пергамент: тут было что-то, напоминавшее классические теневые картинки салонного театра, – сквозь ажурную решетку проступал ухоженный сад, а в центре беседки четко видны две фигуры: мужская и женская, вокруг вились золотом символы совсем другой эпохи – единорог, лев со штандартом в лапе и венок из петрушки. И снова непонятно, что это?

А фарфор представлял собой неоконченную акварель – нежные розы и незабудки сплетались в гирлянды, между ними бежали стройные борзые, летали голуби; кинжалы и маски составляли вензеля.