Божественный театр - Инна Шаргородская Страница 9

Назвал ее «редким цветком». Сказал, что верит в лесных дев. Еще удивительней! Улучить бы время, расспросить его обо всем – о девах, о столице… о том, в конце концов, кто же он на самом деле такой?…

Катти и не подозревала, как сильно ей пришлось бы удивиться, если бы она могла заглянуть в мысли самого Волчка – в тот миг, когда, поднявшись после разговора с нею в чердачную каморку, отведенную ему для проживания Корхисом, он рухнул не раздеваясь на топчан.

Ибо, подложив руки под голову и закрыв глаза, новый работник «Веселой утки» немедленно завел про себя до крайности странную и непонятную речь…

«…Здравствуйте, бесценная Катерина Матвеевна… то бишь Вероника Андреевна! Добрый день – тьфу, ночь на самом деле, – веселая минутка!

Да уж, навеселиться я успел так, что язык заплетается и ноги не держат. Работа в трактире – не сахар, доложу я тебе, любовь моя, не сахар…

Но ничего, ничего, зато я страшно горд собой.

В доверие ко всем, конечно, втерся, но это пустяки, дело привычное. Главное, я в кои-то веки – не поверишь, душа моя! – сумел удержаться от неосторожного обещания. Смотрел на хозяйскую сестру, и с языка так и рвалось: «Да разберусь я с вашими лесными девами, они мне всех вернут – и кого в самом деле увели, и кого в глаза не видали!..» Но я смолчал. Чудом. Героически. Поумнел, видно, наконец… и то сказать, давно пора – в мои-то почтенные лета!..»

Квейтакка, век CLI Новых Времен, год 40 правления магистра Гратты

«Почтенных лет» недавно стукнуло тридцать восемь. Что Катти, возможно, не слишком удивило бы, зато казалось невероятным всем, кто знал Волчка и виделся с ним в последнее время.

Две недели назад капитан квейтанской магической разведки Кароль Хиббит и сам поразился, когда, завершив кое-какие несложные манипуляции по изменению внешности, посмотрел на себя в зеркало.

Магией на этот раз он не пользовался. Всего лишь выкрасил волосы в темно-каштановый цвет. Такими они были от природы, и, собственно говоря, с целью слегка помолодеть с виду капитан и решился пожертвовать на время своей эффектной белоснежной сединой.

Результат превзошел все ожидания – из зеркала на него глянул давно забытый юнец с вызывающим выражением глаз и нахальной улыбкой…

Улыбка, впрочем, тут же увяла, а в глазах мелькнул испуг.

– Ну и ну, – пробормотал капитан. – Жена родная не узнает!

Некоторое время он, глядя в зеркало, привыкал к своему новому – или старому? – виду. Отметил с удовлетворением – тот, да не тот!.. Когда-то цвет волос у юнца менялся еженедельно, в глаза собеседнику он предпочитал не смотреть, и улыбка у него была кривой и неопределенной… Затем капитан завершил преображение – при помощи тонального крема и нескольких незаметных штрихов косметическим карандашом. Юнец приобрел бронзовый загар и легкую азиатскую раскосость.

Вероника, увидев мужа, вышедшего из ванной, и впрямь едва не села мимо стула.

– Ох, – сказала она. – Теперь и мне нужно срочно молодеть…

В управление же, куда капитан Хиббит явился продемонстрировать возможности земной косметики, его и вовсе не хотели впускать. Начальство – полковник Рон Аннон и магистр Ариэль, – отказываясь верить своим глазам, даже прощупало объединенными усилиями поле капитана на предмет магического воздействия. Один из них был потомственным магом, Бог знает в котором поколении, другой – эльфом; и, хотя существование косметических средств тайной для них не являлось, они и представить себе не могли, что можно настолько изменить внешность без помощи чар.

– Знай наших! – сказал обоим Кароль Хиббит, весьма возгордившийся в тот миг своим простым, земным и человеческим происхождением. И, откозыряв, отправился овладевать ускоренным курсом нибурского языка.

Странное задание выпало на сей раз красе и гордости квейтанской разведки, капитану Хиббиту, об изворотливости и везучести которого успели прослышать в самом Высоком Совете. Как и о врожденной неприязни этого лиса-одиночки с довольно темным прошлым к любым запретам и ограничениям…

Пользоваться магией при исполнении ему запретили категорически. Отчего и пришлось пустить в ход краску и прочее – маскировка, хотя бы минимальная, была необходима, поскольку в лицо его знали не только друзья, но и враги. И все предстоявшие капитану действия заключались в том, чтобы изображать из себя самого обыкновенного человека. То есть не делать ровным счетом ничего – просто находиться в другом мире, глазеть по сторонам и бить баклуши.

Ну, не совсем так, конечно, – он должен был стать актером бродячего театра. Но и только. Дальше же – комедианствовать в свое удовольствие и ждать незнамо чего неведомо откуда. Как долго? – на этот вопрос ответа тоже не имелось.

Казалось бы, с подобным заданием вполне мог справиться любой другой агент. Для «красы и гордости» выглядело оно мелковатым… Заказчики, однако, желали видеть исполнителем только капитана Хиббита. Ибо слава его за те десять лет, что он прослужил в разведке, успела докатиться, помимо квейтанского Высокого Совета, еще и до других миров. Среди которых оказался такой.…

Да, капитану и впрямь было чем гордиться.

Но по порядку – началась эта из ряда вон выходящая история с того, что в один прекрасный день на прием к правителю Квейтакки заявился небывалый посетитель.

* * *

Скромно одетый, неказистой внешности, представился он просто – кавалером Виллером. После чего огорошил магистра Гратту, сообщив, что является посланником мира Монтальват.

Магистр Гратта мог бы сразу вызвать врача.

Но будучи правителем, а значит, посвященным в кое-какие тайны, насчет которых сильные мира сего предпочитают обычно держать всех прочих граждан в неведении, магистр сдержал первоначальный порыв и решил все же выслушать беднягу.

В конце концов, у Высокого Совета имелись некоторые основания предполагать, что Монтальват действительно существует, более того, рассылает по другим мирам своих идеально законспирированных эмиссаров. Не стоило исключать и такую возможность – кавалер Виллер тронулся умом, став свидетелем чего-то воистину сверхъестественного, подтверждающего эти предположения. Информация же лишней никогда не бывает…

Здесь необходимо пояснить, что для Квейтакки – волшебного мира, населенного бессмертными магами и фантастическими существами, известными смертным лишь по сказкам и мифам, – легендарный Монтальват испокон веков был примерно тем же, чем для землян… рай. А именно дивной заоблачной страной, краем вечной радости и неизмеримых иных возможностей, куда уходят души квейтанцев, переживших огненное преображение.

Кто-то из них искренне верил в существование Монтальвата, кто-то лишь посмеивался над этой верой, но доказательств своей правоты не имела ни одна сторона. Из заоблачной страны никто и никогда не возвращался, чтобы подтвердить ее наличие. Также не представлялось возможным и опровергнуть летописное предание о ней, продиктованное – в чем точно не было сомнений – самим Аллилу, демиургом Квейтакки.