Попаданец с секретом - Кира Фарди Страница 9

— Зря ты мне не веришь, — тихо сказала Олеся. — Судьба у тебя совершенно необычная, и она уже на пороге.

— Ладно, допустим. Мужики меня одолеют. Что с того? Разберусь как-нибудь, — все еще хорохорилась я, но уже поглядывая на дверь. Чувство тревоги, с которым я пришла к гадалке, вернулось и усилилось многократно. — Ну, и когда мне ждать это счастье?

— Оно уже за углом.

— За каким углом?

— Это образное выражение. С одним мужчиной ты уже знакома, а другой вот-вот появится.

— А маленький?

— Не могу разглядеть. То ли с тобой живет, то ли нет.

— Вот тут я тебя и поймала, — невольно выдохнула я. — Я живу одна. Только кот рядом. Он меня, конечно, любит, но не настолько, чтобы за мою руку и сердце бороться.

— Да, тут какая-то неувязочка, — гадалка ударила в бубен. — Нет, третий точно есть. Да и судьбу ты уже свою встретила. Просто не знаешь еще.

— А я? Что со мной будет? — не выдержала Ирочка. — Только Виолетте предсказываете! — поджала обиженно губы она.

— А что ты? — гадалка стукнула в бубен. — У тебя все обычно.

— В смысле?

— Родители обожают, работа ладится, коллеги любят.

— Ну, это неинтересно, — Ирочка чуть не плакала. — Виолетте, вон, судьбу предсказали, а мне — кукиш.

— Кавалера хочешь?

— Ну, да…

— Будет, но не скоро. А пока влюбишься без памяти в недостойного человека. Не хотела тебе говорить, чтобы не расстраивать. Сама выпросила.

— Витка, пошли отсюда! Не буду деньги платить за такую чушь! — Ирочка вскочила и потянула меня за руку.

— Вот так всегда! Если хорошее предсказание, последнюю рубашку снять готовы, а если плохое — платить не хотят, — тихо ответила гадалка. — Я сама с вас деньги не возьму, Первый раз с такой необычной судьбой встречаюсь.

Ее слова напугали меня еще больше. Мне уже не казались ее слова ерундой. Я дернула Иру за руку, глазами приказав замолчать.

— Сколько с нас?

— Я же говорю, денег не надо. Но, если нетрудно, приди ко мне через месяц, расскажи, как у тебя все сложилось. Толик, — гадалка хлопнула в ладоши, — дай девушкам льготный талон.

Мы, потрясенные, вышли на свежий воздух. Метель прошла. Мягкий снежок плавно кружился в воздухе и опускался на лицо. Я глубоко вздохнула и вытащила телефон.

— Ты ей веришь? — спросила Ира.

— Да, — выдохнула я.

Девушка обиженно посмотрела на меня, а я улыбнулась: кажется, мы поменялись местами.

Второй раз я очнулся уже поздно ночью. Открыл веки и ничего не увидел. Сердце сначала дернулось, гулко стукнуло в тишине, потом забилось ровно и спокойно.

Глаза привыкли к темноте, и я сообразил, что лежу на кровати и, кажется, все в той же комнате. Я сел и застонал: боль прострелила виски так, что пришлось прижать к ним ладони.

Что это? Подушечками пальцев я нащупал какую-то ткань, опоясывающую мой лоб. Хотел сдернуть ее, но как только потянул, резкая боль пронзила меня и откинула снова на подушку. В глазах взорвался сноп искр, словно кто-то бросил на жаровню свежее полено.

Я немного полежал, глубоко вдыхая, чтобы успокоиться. Наконец стало легче, но мучило нестерпимое желание опорожнить мочевой пузырь.

«Тихо, — внушал я себе, — спокойно. Ты в мире Виолетты. Здесь все не так, как в родной Хилле. Значит… надо разобраться в ситуации и отправиться на поиски чужестранки».

Принять правильное решение — одна часть дела. Но как выполнить вторую? Я встал и огляделся. Комната освещалась бледным светом, льющимся сквозь узкие вертикальные щели. Я подошел ближе и увидел множество плотных полос, закрывавших прозрачную стену. Это было огромное окно. Таких больших листов стекла я не встречал ни в одном замке.

— Интересно, как они держатся в стене? — пробормотал я, но разглядеть ничего не удалось.

Я раздвинул полосы. Взгляд невольно поймал огни. Огромное количество огней, перемигивавшихся до самого горизонта. Одни были на уровне глаз, другие — ниже, а третьи — выше. Самые высокие, красного цвета, имели геометрический рисунок, как на картах у звездочета. А в центре неба сияла полная луна, но какая-то маленькая и невзрачная.

Я застыл от восхищения. Это было невероятно красиво. Словно все боги зажгли факелы и спустились с небес, чтобы осветить землю.

— Слушай, ты чего в окно пялишься?

Я вздрогнул от неожиданности и обернулся.

Только сейчас заметил, что в комнате стоит две кровати, и на подушке той, что была ближе к двери, торчала чья-та голова.

— Красиво, — улыбнулся я.

— Чего там красивого? Обычная городская иллюминация. Спать иди. Ночь на дворе.

— Не могу. Я хочу…, — непроизвольно я переступил ногами.

— В туалет, что ли?

Туалет? Точно! Так Виолетта называла то деревянное приспособление, которое она приказала сделать слугам над дыркой в полу. Хотя, нет. Оно называлось по-другому.

— Унизад где? — спросил я, гордо подняв голову: правителю не пристало интересоваться бытовыми вещами.

— Что? Ты о чем? — человек приподнялся в кровати. — Какой унизад? А-а-а! Черт! Ты по-русски не кумекаешь совсем? Унитаз. Повтори. У-ни-таз.

— У-ни-таз.

— Ага. Вон, за той дверью.

Рукой мужчина указал куда-то на стену. Я пошел в ту сторону, наткнулся на кровать, потом на еще одно сооружение маленького роста, больно ударился бедром. Что-то звякнуло и свалилось на пол.

— Простите.

— Да, ты свет включи, чумной! Зачем в темноте шабраться?

— А где у вас светильники и огонь?

— Чег-о-о-о? Точно тормознутый! На стене справа выключатель. Рукой пошарь.

Половина слов была незнакомых. Что такое «выключатель»? А «пошарь», как это?

Я сделал еще два шага вперед, вытянув руки, и наконец наткнулся на стену. Но она была плоская и гладкая. И как здесь найти выключатель?

— Эй, парень! — окликнул меня мужчина, — ты головой стукнулся?

— Нет, меня ударили.

— Оно и видно! Я не могу тебе помочь. Смотри, нога привязана к стойке.

Я пригляделся: в свете луны тускло блеснула металлическая палка, рядом с которой на весу белела нога соседа. Странно в этом мире пытают. Сначала ломают ноги, а потом их лечат? Или это новый способ пытки? Подвешивают за ноги? Надо завтра разглядеть.

Я подошел к соседу и потрогал стойку: прохладная. Приятно.

— Погоди. Я тебе телефоном посвечу.

Опять незнакомые слова. И как в этом мире жить?