Академия Сердцеедов. Охота - Полина Верховцева Страница 9

Что это такое?

Почему-то мне казалось, что этому не место в академии.

Куда оно спешило? А самое главное, откуда оно взялось?

И вот эта последняя мысль мучала меня больше всего. Кусала изнутри, пинала по ребрам, подначивая встать и прогуляться.

Какая-то нездоровая часть меня настойчиво желала сунуть свой любопытный нос куда не следует и разобраться в происходящем.

И посоветоваться не с кем. Коул теперь под запретом, Мерран уехал из Весмора, а больше я ни с кем не могла такое обсудить. Не к Лексу же идти.

Промучавшимь так до полуночи, я все-таки уснула, по привычке прочитав про себя наговор из Муравейника:

—Сплю на новом месте, приснись жених невесте.

Увы, этой ночью жених ко мне так и не явился. Сны были тревожными. В них я куда-то бежала, торопилась изо всех сил, но все равно везде опаздывала. На занятия, в столовую, на примерку новых платьев.

Во время очередного такого опоздания я дернулась и от испуга подскочила на кровати. За окном еще только забрезжил рассвет, на соседней койке сладко посапывала Кайла, подсунув ладонь под щеку.

—Фу-у-ух,— я упала обратно на подушку и закрыла ладонями лицо,— просто сон.

Стараясь не разбудить соседку, я выползла из кровати, достала из шкафа новые удобные брюки и футболку, и наскоро умывшись вышла из комнаты.

Академия все еще спала, пользуясь последним не учебным днем. Это завтра все вскочат ни свет, ни заря, а сегодня еще можно понежится в теплой кровати.

—Мне-то что не нежилось?— проворчала я, выйдя на крыльцо.

Погода все еще стояла летняя, и, если бы не золотые листья, появляющиеся на деревьях, трудно было бы догадаться, что осень уже вот-вот вступит в свои законные права.

Вдохнув полной грудью сладкий воздух Весмора, я спрыгнула с крыльца и легкой трусцой направилась в парк.

Пробежала по одной дорожке, по второй, сделала петлю вокруг небольшого озера, а потом незаметно для самой себя оказалась в том месте, где накануне видела призрачное что-то.

Любопытство все-таки победило. Притащило меня сюда, хоть я и сопротивлялась изо всех сил, и теперь отчаянно нашептывала, что увиденное — очень важно, что нельзя оставлять без внимания, иначе быть беде. Я внимательно осмотрела дорожку в поисках следов — их не было, хотя вчера я отчетливо слышала, как под ногами призрачных конечностей шелестела мраморная крошка. Должны быть следы! Не летело же оно!

Я пробежала немного вперед, упрямо глядя себе по ноги, но не нашла ровным счетом ничего, поэтому повернула обратно, в ту сторону откуда появилось призрачное Нечто.

Зацепок по-прежнему не было, но внутри, в области пупка неприятно кололо и пульсировало. Предвкушение какое-то, убежденность в том, что на правильном пути.

Сбросив скорость, я пошла, пристально всматриваясь в подступающие к дорожке кусты, в просветы между деревьев.

Ответ, наверное, был где-то здесь, близко. Но судьба не позволила мне добраться до него.

Навстречу вывернуло трое незнакомых парней. Я бы и не обратила на них внимания, прошла бы мимо, но один из них нагло перегородив мне дорогу, спросил:

—С самого утра уже в поисках клиентов? И почем нынче ночь любви?

—Ты дурак что ли? Она из Муравейника. Там такие вещи бесплатно раздают, ну или за сладкий пирожок. Да крошка?

Я вспыхнула. Попыталась проскочить мимо них, но они снова встали у меня на пути.

—Ну что, деревня, радуйся!— ухмыльнулся здоровенный, как лось, шатен с миндалевидными глазами,— Вот они мы. И щедрые, и веселые. И пирожков надаем, и булочек, а будешь хорошо стараться и словечко замолвим, чтобы никто больше не лез.

Я молча развернулась и пошла прочь, но уйти мне не дали. Троица придурков настигла в один миг и обступила, преграждая путь.

—Куда же ты так быстро?— один из них нагло ухватил прядь моих волос, пропустил их сквозь пальцы рассматривая, как интересный товар. Я ударила его по руке и отшатнулась, тут же налетая на того, кто топтался позади,— Ух ты какая. С норовом.

—Странно, Хеммери с таким удовольствием облизывала, а от нас нос воротит,— осклабился еще один.

—А чего вы хотели, парни? Он заслужил,— весомо заявил лось.— Вы попробуйте на себе бездарность из Муравейника протащить. У нее ж ничего кроме убогих зачатков магии нет. Как только допустили до поступления.

—А мне понравилось, как она в костюме по полигону носилась. Проворная такая, гибкая, и задница отменная.

—Это точно.

В тот же момент мне прилетел увесистый хлопок по мягкому месту. Не больно, но звонко и очень обидно.

Пусть я бедная, без родственников и связей, и дар у меня такой себе, но разве можно вот так унижать?

Мне захотелось заплакать, но вместо этого я со всей дури пнула по ноге того, кто смеялся громче всех. Он аж взвыл от боли и рухнул на одно колено:

—Тварь!

Я бросилась бежать, но и пяти шагов не успела сделать, как на моих волосах сжались чьи-то пальцы и рванули так, что глаза едва не выпали:

—Ай!— взвизгнула я, вцепившись в чужую пятерню,— пусти.

—Иди сюда, гадина!— меня поволокли обратно и толчком в спину опрокинули на дорожку. Избитый уже поднялся на ноги и теперь пылал дикой яростью.

—Извиняйся, дрянь!— снова толчок. В этот раз болезненный и злой, игры закончились.

—Сейчас ботинки будешь облизывать за то, что посмела руку поднять. Нищебродка шальная!

—Сами лижите,— огрызнулась я, пытаясь подняться, но один из них, ухватил меня за шиворот и начал пригибать к земле.

—Рот шире открывай, чтобы не пропустить ничего.

Я упиралась как могла, брыкалась, пыталась кричать. Но ткань врезалась в горло, мешая делать вдох. И вместо криков с губ срывались только хрипы.

А между тем, пыльный ботинок был все ближе. Еще немного и меня бы точно ткнули в него носом. Еще чуть-чуть…

—Какого хрена?— прогремело рядом с нами, и того, кто меня нагибал откинуло прочь.

Я даже охнуть не успела, как его хватка исчезла. Бессильно завалившись на бок, я хваталась ладонью за перетянутое гордо и надсадно кашляла, в нескольких метрах от меня по земле катался этот ублюдок, зажимая разбитый нос рукой. Сквозь пальцы хлестала кровь.

Над нами возвышался злющий, как черт Верано.

—Что вы здесь устроили?

—Учим уму разуму выскочку из Муравейника,— брезгливо сплюнул тот, чьи ботинки я должна была отполировать до блеска собственным языком.— она ударила меня.

Сжав кулаки, Лекс бросил на меня убийственный взгляд. Я же только всхлипнула и попыталась отползти подальше от них всех. Эти аристократы их Хайса страшнее отбросов с улиц Муравейника.