Серебряный Клин - Глен Кук Страница 9

– Вот это да! Благодарю, ваша светлость! Заглядывайте сюда в любое время дня и ночи. В любое время. Теперь у вас есть настоящие друзья. Здесь, у Южных Ворот.

Ворон промолчал, только слегка покривился и тронул лошадь вперед, на залитую лунным светом дорогу.

– Спасибо, – сказал я привратнику. – Пока, ребята. Еще увидимся.

– В любое время, ваша светлость. В любое время. Всегда к вашим услугам.

Наверно, Ворон действительно заплатил им по-королевски.

А гримаса, мелькнувшая на его лице, была мне хорошо знакома, хотя в последнее время я ее не замечал.

– Опять бедро беспокоит? – спросил я.

– Все в норме. Бывало и похуже, – угрюмо ответил он.

Этот гад почти протрезвел. Но похмелье есть похмелье.

– Что-то оно долго не заживает.

– А ты чего хотел? Я уже не мальчик. И потом, хоть стрелял Костоправ, но то была одна из Ее стрел.

Не то чтобы Ворон затаил на них злобу. Просто до сих пор не мог взять в толк, что тогда произошло.

Может, на самом-то деле, он и не хотел ничего понимать. Ворон всегда сам себя считал не мыслителем, а человеком дела.

Иногда я просто диву давался, как он умудряется жить с такой кашей в голове.

В грязи, у перекрестка дорог, около взъерошенной клячи, стоял смертельно уставший старик.

К востоку отсюда лежали Лорды. Южная дорога вела в Розы, а через них – к другим большим городам. Те, за кем он шел следом, разделились здесь на две группы. Он не знал наверняка, кто куда поехал, хотя и мог предположить, что Белая Роза свернула, направляясь в свою крепость на Равнине Страха, а Госпожа двинулась прямо, к своей твердыне, Башне в Чарах. В тот момент, когда они расстались, краткому перемирию между ними пришел конец.

– Куда направимся? – спросил старик у лошадки.

Похоже, лохматый пони своего мнения не имел. А старик никак не мог решить, к какой из женщин ему лучше обратиться со своими новостями. Он больше склонен был тронуться на юг, но лишь потому, что по дороге на восток его бы слепило лучами восходящего солнца.

– Слишком стары мы для этого, лошадка?

Животное выдохнуло какой-то звук, который старик готов был посчитать ответом. Но пони оглядывался назад, на ту дорогу, которая привела их сюда.

Пыльное облако. Быстро приближающийся бешеный стук копыт. Похоже, скакали двое. Спустя минуту он узнал мчавшегося впереди по его манере держаться в седле.

– Скоро мы получим ответ на мой вопрос, – пробормотал старик. – А пока спрячемся.

Он заспешил вперед, по восточной дороге, потом свернул с нее в сторону и притаился в придорожной рощице, выбрав там местечко, откуда мог видеть всадников. Решено. По какой бы дороге они ни двинулись дальше, он выберет другую.

Ведь они появились здесь, погоняя лошадей так, будто черти хватали их за пятки, по той же самой причине, что и он. Думать иначе было бы просто глупо. Тот, которого звали Вороном, конечно же, услышал сигнал тревоги. В его жизни было время, когда он немного упражнялся в искусстве колдовства, а потом его дух долго блуждал в лабиринтах Курганья. Да, Ворон был достаточно восприимчив.

Старик приготовил настой из трав, который должен был помочь ему оставаться настороже, пока не выяснятся намерения тех двоих. Потом он устало смежил веки.

Натянув поводья, Ворон пустил лошадь шагом.

– Кажется, мы нагнали на того старика страху, – сказал он.

– Наверно, принял нас за бандитов, – отозвался я. – Так мы на них и похожи. Ты собрался загнать лошадей насмерть прямо сегодня? Или мы все-таки дадим им немного отдохнуть?

– Иногда ты говоришь дело, Кейс, – нехотя проворчал Ворон. – Нет никакого смысла в такой спешке, если потом придется ухлопать вдвое больше времени, пробираясь остаток пути на своих двоих. Странно. Этот старикан напомнил мне колдуна Боманца. Которого в Курганье сожрал дракон.

– Для меня все старичье на одно лицо.

– Может быть. Постой! – Он принялся изучать пыль на развилке дорог. А я пытался высмотреть, куда спрятался старик. Я был уверен, что он следит за нами.

– Ну? – наконец спросил я.

– Здесь они разошлись в разные стороны. Как и намеревались.

Не спрашивайте меня, откуда он знал это. Он знал. А может, просто выдумал. Мне к таким его фокусам было не привыкать.

– Душечка отправилась на восток. Костоправ отсюда тронулся на юг.

Я решил немного подыграть ему и спросил:

– Почему ты так решил?

– С ним была Она. – Ворон потер бедро. – А Она, конечно, направилась в Башню.

– Верно. Твоя правда. – Тоже мне, оракул. – А мы по какой дороге двинем? В любом случае, скоро понадобится отдых.

– Да. Скоро понадобится. Лошадям.

– Конечно.

Я постарался сохранить на лице равнодушие. Жаль, у меня не хватало мужества заорать на него. Какого черта он корчит из себя железного человека? Что хочет доказать? Кому? Если мне, так доказал бы лучше, что может перестать себя жалеть да вино трескать, по полведра в день. Хочешь показать мне силу воли? Ладно. Так покажи, что у тебя ее хватит, чтобы найти своих детей и попросить у них прошения.

Он что, решил покрасоваться перед тем стариком, который все еще прятался в придорожных кустах?

Всегда чувствую себя неуютно, когда знаю, что за мной подсматривают. Скорей бы уж Ворон объявлял свое решение. Чего тянет? И так все ясно.

– Кончай тянуть, – поторопил я его. – Куда двинемся?

Вместо ответа он пришпорил лошадь и свернул на южную дорогу.

Что за ерунда? Я уже начал поворачивать на восток, прежде чем сообразил, что он делает.

Догнав его, я спросил:

– Почему на юг?

Он уклонился от прямого ответа, сказал только:

– Костоправ всегда был понятливым парнем. И зла ни на кого долго не держал.

Похоже, окончательно рехнулся.

А может, наоборот? Внезапно очухался и решил больше не лить слез по своей Душечке?

Трехногая бестия принесла голову в самое сердце Великого Леса, к алтарю в центре круга из вздыбленных каменных глыб. Капище находилось здесь уже несколько тысяч лет. Тварь едва сумела протиснуться между стволами древних дубов, окружавших величайшее святилище вымираюших, но все еще многочисленных лесных дикарей.

Пристроив голову поудобнее, тварь захромала прочь и скрылась в лесу.

Отловив одного за другим шаманов всех лесных племен, бестия силой приволокла их в святилище. Туда, где находилась голова. Увидев голову, эти жалкие старые колдуны, ничтожные знахари, пришли в ужас, упали лицом в грязь и принялись биться в поклонах как перед божеством. Вконец запуганные щелкающими челюстями бестии, они принесли чудовищной голове клятву верности, после чего стали поклоняться ей как могли.