Окрась это в черное - Нэнси Коллинз Страница 9

–Заткнись на фиг к чертовой матери! – цежу я сквозь зубы.

– Прости, ты что-то сказала?

– Нет, это я сама с собой.

Оставив Арло и его друзей, мы идем дальше по Декатур. В эту часть Французского квартала редко забредают туристы после темноты; здесь только гей-бары и менее полезные заведения.

Когда мы проходим мимо «Монастыря» – сомнительного бара, куда стекаются ночью пропойцы за чем покрепче, кто-то окликает меня по имени.

Из дверей «Монастыря» выходит чернокожий с заплетенными в косички волосами. Он одет в черную водолазку и безупречные модельные джинсы, на шее у него висит на цепи золотое украшение величиной с эмблему автомобильного радиатора.

– Сколько лет, сколько зим, Блу!

– Здравствуй, Мэл.

Демон Мальфеис улыбается, открывая линию зубов, которым бы место в акульей пасти.

– Киска, ты же не держишь на меня зла? Мне не хотелось, лапонька, сдавать тебя в тот раз, но приказ был с Самого Низу.

– Потом это обсудим, Мэл.

Только тут демон замечает Джада.

– Соня, у тебя новый ренфилд?

– Заткнись! – шиплю я, и моя аура трещит электрическими искрами.

Мэл выставляет перед собой ладони:

– Стоп, стоп! Киса, я не знал, что тронул больное место.

– Соня, этот тип к тебе пристает? – Джад подозрительно смотрит на демона, не видя его истинного образа.

– Нет, все путем.

Я поворачиваюсь к ухмыляющемуся Мальфеису спиной и пытаюсь заблокировать его хохот у себя в голове.

– А кто это был такой?

– Джад!

– Знаю, знаю! Я обещал не лезть в твое прошлое. Но не мог же я стоять и молчать как рыба, когда...

– Мэл мой... деловой партнер. И это все, что тебе нужно о нем знать, кроме того, что ни в коем случае ты не должен задавать ему вопросы. Никогда и ни о чем.Ни при каких обстоятельствах.

Мы несколько минут идем молча, потом Джад берет меня за руку и чуть сжимает. Мы останавливаемся на углу, и он обнимает меня. Поцелуй его горячий и осторожно-ищущий, и меня отпускает напряжение. Но тут Джад тянется к моим очкам.

Я отбиваю его руку, подавляя желание зарычать.

– Никогда так не делай!

– Я только хочу видеть твои глаза.

– Нет! – Я отодвигаюсь. Мышцы напрягаются снова.

– Ты прости...

– Я пойду. Было очень хорошо, Джад, в самом деле хорошо. Ко мне пора.

– Ты мне позвонишь?

– Боюсь, что да.

Почему ты ему не дала? Он так этого хочет, и ты тоже. От меня тебе этого не скрыть.

Голос Другой жжет, как крапива, забившаяся в извилины мозга. Ее нельзя ни выбросить, ни игнорировать. Я достаю из холодильника бутылку цельной крови и распечатываю, как пиво.

Только не это бутылочное дерьмо! Меня от него уже с души воротит! Ты бы еще снова кошек пить начала! Ты же сама бы предпочла что-нибудь вкусное и свежее. Например, симпатичный уличный грабитель, группа крови Б, резус минус. Или насильник, группа 0, резус плюс. Еще полно времени на охоту, пока не взойдет солнце... а то можно и к любовнику зайти.

–Заткнись! Я тобой сегодня уже по горло сыта!

Ой-ой-ой, какие мы нежные! Ты мне скажи, сколько ты еще выдержишь притворяться нормальной? Ты уже почти забыла, каково это – быть человеком. Зачем себя мучить, притворяясь тем, чем ты быть не можешь? Чтобы тебе симпатизировал кусок бифштекса?

–Черт тебя возьми, он же меня любит!

А ты кто тогда, моя милая?

–Пошла ты к чертовой матери, нет у меня настроения играть в загадки.

С приездом, милая! Ты наконец-то стала одной из нас. Ты Притворщик!

С визгом я выливаю недопитую бутылку крови в раковину. Хватаю карточный столик и разбиваю его об пол, прыгая на обломках. Глупо и бессмысленно, но мне становится легче.

* * *

Я продолжаю ему звонить. Знаю, что общаться с людьми – это глупо и даже опасно, но ничего не могу с собой поделать. Что-то в нем меня притягивает, несмотря на голос рассудка. Такое неодолимое побуждение бывает еще, когда мной овладевает Жажда. Это любовь? Или просто другой вид голода?

Наши отношения, хотя и заряженные эротизмом, по сути, лишены секса. Я так его хочу, что не решаюсь больше целовать или держаться за руки. Если я потеряю над собой контроль, никто не знает, чем это может кончиться.

Джад в отличие от Палмера не сенситив. Он – человек, слепой и глухой к чудесам и ужасам Реального Мира, каким был обреченный бедняга Клод Хагерти. Если резко показать ему мир, в котором я обитаю, это может причинить серьезный вред.

Джад, надо отдать ему должное, на сексе особо не настаивает. Он не очень доволен таким положением вещей, но уважает мою просьбу «не торопиться».

Это, конечно, Другую не слишком устраивает. Она постоянно меня дразнит, достает непристойными фантазиями и предложениями насчет Джада. А когда это не помогает, начинает выговаривать мне за измену Палмеру. Я стараюсь игнорировать ее подколки, но понимаю, что долго так тянуться не может.

Из дневников Сони Блу.

~~

Китти вытерла слезу в углу глаза, размазав тени по всей щеке и тыльной стороне ладони. Слова на бумаге расплылись и поползли как тараканы, но ей было все равно.

Она его любила. Любила истинно, по-настоящему. И теперь, когда она сделает то, что должна была сделать, чтобы его спасти, он ей наконец поверит. Доказать. Надо доказать ему свою любовь. А что может быть лучшим доказательством, чем спасти его из когтей чудовища?

Мой милый Джад!

Я пыталась предупредить тебя насчет Этой Женщины. Но ты слеп и не видишь, кто она На Самом Деле. Она – само Зло, она демон, посланный Адом за твоей Душой! Я это поняла, как только ее увидела, и она поняла, что я поняла! У нее с пальцев и зубов капает кровь! Глаза у нее горят огнями Ада! Она окружена облаком красной энергии. Красной, как кровь. Она хочет утянуть тебя в Ад, Джад. Но я не дам ей. Я слишком тебя люблю и не дам. Я разберусь с этим страшным монстром, ты не беспокойся. Последнее время я часто говорила с Богом, и Он мне сказал, как поступать с такими демонами. Я Люблю тебя, Люблю очень сильно. Я хочу, чтобы и ты меня Любил. Все это я делаю для Тебя. Люби Меня!

Китти.

* * *

Джад проснулся в два часа дня, как обычно. Он работал четыре дня в неделю с шести вечера до полуночи и давно уже перешел на ночной образ жизни. После работы он обычно шел в Квартал и расслаблялся с друзьями или, в последнее время шатался с Соней до четырех-пяти часов утра.