Победа на Янусе - Андрэ Нортон Страница 9

— Используй для этого камень, как я.

Шенн не видел никакого смысла в таком трудоемком процессе. Если Торвальд не желает пользоваться топором, то почему Шенн не может применить для работы свой тяжелый нож? Он заколебался, готовый всадить лезвие в тонкий ствол дерева.

— Послушай… — вновь раздался строгий голос офицера; казалось, необходимость объясняться действовала ему на нервы. — Рано или поздно, троги могут выследить нас и обнаружат этот лагерь. Если это случится, они не найдут ни одного следа человеческой деятельности.

— Но кто же еще мог здесь побывать, кроме нас? — протестующим тоном осведомился Шенн. — Насколько мне известно, на Колдуне нет местного населения.

Торвальд перебрасывал с руки на руку свой импровизированный каменный топор.

— А откуда трогам об этом знать?

Еще дома подобная мысль уже приходила в голову Шенна. Теперь он начинал понимать, что, вероятно, намеревается делать Торвальд. Похоже, он раскусил его планы.

— Теперь здесь будет местное население, — произнес Шенн вместо очередного вопроса и заметил, что офицер наблюдает за ним с каким-то новым выражением лица, будто он в признал в нем человека без звания и личного дела и мысленно присвоил ему самый низший ранг Службы изысканий.

— Да, теперь здесь будет местное население, — подтвердил Торвальд.

Шенн вложил нож в ножны и отправился к берегу озера в поисках подходящих камней для обустройства лагеря. И даже теперь он все равно выполнял работу более тяжелую, нежели Торвальд. Он выбирал одно деревце за другим, пока кожа на его ладонях не покрылась волдырями, а дышать стало так трудно, что у него заныли ребра. Торвальд тем временем занимался другим делом: он отрывал концы у длинной неподатливой виноградной лозы, обдирал с нее листья и выкладывал ими землю, причем очень толстым слоем, словно они пролежали здесь долгие годы.

Вдвоем с офицером Шенн связал вместе верхушки столбиков, вбив их расщепленные концы в землю, так, что у них получилось сооружение конической формы. Вход в этот своеобразный шалаш они закрыли ветвями с крупными листьями, так что попасть в шалаш можно было лишь на четвереньках.

Их жилище было обращено выходом к озеру. Их убежище было компактным и довольно уютным, и Шенн ничего подобного прежде не видел, ибо оно весьма отличалось от сооружений уже несуществующего лагеря. И, растирая зудящие от боли руки, он сказал об этом Торвальду.

— Это очень древняя форма строений, которые сооружали примитивные народы на Терре, — пояснил тот. — Безусловно, что жуки пойдут не в самом начале через озеро.

— Неужели мы не останемся здесь? Или мы проделали такой адский труд ради одной ночи?

Торвальд проверил прочность убежища, несколько раз резко его тряхнув. Зашелестели листья, но каркас стоял прочно.

— Это всего лишь маскировка. Как на сцене, — улыбнулся Торвальд. — Нет, мы здесь долго не задержимся. Это — доказательство в поддержку нашей игры. Даже троги не настолько тупы, чтобы поверить, что аборигены проделали путь через всю планету, не оставив никаких следов своего пребывания.

Шенн со вздохом сел. У него уже не было сил ни спорить, ни возражать. Он закрыл глаза и сразу увидел Торвальда, продвигающегося на юг и повсюду методически воздвигающего подобные хижины. И все для того, чтобы сбить с толку проклятых трогов. А офицера уже занимала другая проблема.

— Нам понадобится оружие…

— У нас есть шокеры, боевой топор и ножи, — проговорил Шенн. Он не добавил, как сильно ему хотелось бы, чтобы у них были бластеры.

— Оружие аборигенов, — задумчиво промолвил Торвальд со своей обычной резкостью. Он ушел на пляж и возвратился оттуда с целой грудой камней, выковырянных из гравия.

Шенн вырыл крохотную ямку прямо перед хижиной и разложил небольшой костер. Он был голоден и с тоской поглядывал на походный ранец Торвальда. Осмелится ли он порыться в нем в поисках пищи? Ведь, вне всякого сомнения, у Торвальда есть с собой концентраты.

— Кто же тебя научил так раскладывать костер? — раздался знакомый голос.

Торвальд снова вернулся с озера и теперь начал отбирать круглые камни размером примерно с его кулак.

— А что, есть правила? — с вызовом спросил Шенн.

— Да, есть правила, — согласился Торвальд. Он уложил камни в ряд, а затем бросил ранец Шенну. — Слишком поздно для охоты. Но нам придется довольствоваться этой пищей, пока мы не сумеем раздобыть еще.

— Где?

Неужели Торвальд знал о каком-то запасе провианта, который они смогли бы присвоить?

— У трогов, — ответил Торвальд тоном, не допускающим возражений.

— Но они не едят нашу пищу…

— Для них было бы самым благоразумным оставить в лагере нетронутыми съестные припасы.

— В лагере?

Сначала губы Торвальда изогнулись в некоем подобии улыбки, которую нельзя было назвать ни веселой, ни теплой.

— Налет аборигенов на лагерь захватчиков. Что может быть естественнее? И для нас лучше будет сделать это как можно быстрее.

— Но как? — Подобное предложение казалось Шенну совершенным безумием.

— Когда-то на Терре были инженерные службы, — сказал Торвальд. — И у них был девиз: «Невероятное мы совершаем мгновенно; невозможное — чуть дольше». Что, по-твоему, мы будем делать? Сидеть тут и хандрить в этом чертовом лесу и дать возможность трогам объявить Колдун одной из их баз, не оказав им сопротивления?

С этого мгновения Шенн представлял себе только одно будущее, и он был вполне готов принять суровую правду; только некоторая мрачность в голосе офицера удерживала его от того, чтобы высказать свои мысли вслух.

Наконец, через пять суток они добрались до юга, как раз в то место, откуда Шенну удалось увидеть лагерь терранцев совершенно с иной стороны. С первого взгляда могло показаться, что в нем произошли совсем небольшие перемены. Шенна интересовало, воспользовались ли чужаки лагерными постройками как убежищами для себя. Даже в сумерках несложно было заметить, побывали ли троги на станции связи со шпилем-антенной передатчика, пронзающего ее крышу, и в огромном помещении склада.

— Две их тарелки приземлились на посадочной полосе, — донеслось до Ланти.

Это Торвальд материализовался из тени, его командный голос сейчас превратился в шепот.

Шенн почувствовал, как росомахи беспокойно трутся о его бока. С тех пор как Тагги набросился на трога, больше ни одно животное не осмелилось появиться рядом с тем местом, где ощущался зловонный запах пришельцев. Так что лагерь, куда они добрались, был ближайшей точкой, к которой человек смог бы подманить какое-нибудь животное, кроме росомах, что явилось для Шенна неприятной неожиданностью, поскольку росомахи были бы превосходнейшими партнерами для неожиданной вылазки, планируемой ночью. Они разделили бы с людьми опасность. Но проклятая вонь от трога…