Железная принцесса - Джули Кагава Страница 9

— К несчастью для тебя, — сказал принц равнодушно. — Светлымвсегда не хватало твердости. Зачем мне полукровка, дочь Оберона? Отстань отменя, смертная.

Я чувствовала себя так, словно безжалостная рука сдавиласердце и хочет вырвать его из груди. Это была настоящая, физическая боль. Ногиподогнулись, я рухнула в снег, ободрав ладони об острые льдинки. Дыханиеперехватило, я даже плакать не могла. Просто стояла на коленях, чувствуя, каксквозь джинсы медленно проникает холод. В голове еще звучал голос Ясеня.

— Как жестоко с твоей стороны, братец, — довольно заметилЯвор. — Не сомневаюсь, ты разбил сердце нашей бедной принцессы.

Ясень сказал что-то еще, но я не расслышала. Земля ушлаиз-под ног, снова накатила тошнота. Ее можно было побороть, но я ничего нечувствовала и ничего не хотела. Плевать на все. Пусть придет тьма, пустьзаберет меня. И она укрыла меня тяжелым покровом. Я провалилась в чернуюпустоту.

Я плыла между забытьём и явью. Смутные видения сплетались среальностью, и наконец я перестала их различать. Мне снились родные: Итан, мамаи отчим, Люк. Теперь они жили одни и постепенно забывали меня. В сознаниимелькали тени, голоса: Тайсин говорила, чтобы я поправлялась, потому что ей этовсе надоело, Явор объяснял Маб, что не ожидал такой реакции на простой гриб,кто-то сообщил королеве, что я, возможно, никогда не проснусь. Иногда мнеказалось, что у постели или в углу стоит Ясень и смотрит на меня горящимисеребряными глазами. По-моему, в бреду я даже слышала, как он шепотом просил уменя прощения.

— Люди такие хрупкие, — однажды ночью произнес кто-то.

Сознание то угасало, то возвращалось ко мне.

— Один кусочек выболтня, и они с ног валятся. Слабаки!

Неизвестный фыркнул.

— Говорят, эта девчонка влюблена в принца Ясеня. Интересно,что Маб с ней сделает? Королеве очень не нравится, что летняя фейри вздыхает поее любимому сыну.

— Да уж, неудачное время она выбрала, чтобы поиграть вСпящую красавицу, — заметил другой голос— Скоро ведь прибудет посольствосветлых.

Он усмехнулся.

— Если она очнется, Маб, наверное, укокошит ее уже за то,что так нервы потрепала. В любом случае позабавимся.

Смех отдалился, и я снова уплыла в забытье.

Вечность тянулась довольно однообразно. У кровати звучалиголоса. Тайсин то и дело пихала меня в бок. Ее острые когти до крови царапаликожу, но боль чувствовала не я, а кто-то другой. Мне снился дом. На крыльцемама объясняла полицейскому, что у нее нет никакой пропавшей дочери. Итан Игралв моей бывшей комнате. В ней сменили мебель, стены перекрасили, а мои вещираздали.

Сердце билось размеренно, спокойно. В другой жизни я,наверное, расстроилась и затосковала бы, но теперь смотрела на брата сотстраненным любопытством. Он разговаривал со своим игрушечным кроликом.Странно, его ведь разорвали.

— Они тебя забыли, — тихо сказал кто-то из темноты.

Голос был низкий и такой знакомый. Я обернулась.

На меня с усмешкой смотрел Машина, свернув за спинойпровода. Его серебристые волосы светились в сумраке.

Я нахмурилась и отступила.

— Тебя тут нет. Я тебя прикончила. Ты ненастоящий.

— Нет, любовь моя, — Машина покачал головой, и его волосызаструились волнами, — Ты и правда меня убила, но я с тобой. Навсегда. И с этимничего нельзя поделать. Мы с тобой — одно.

Я отпрянула в темноту, дрожа.

— Уходи!

Железный король не сводил с меня глаз, но приближаться нестал.

— Тебя тут нет, — повторила я. — Это всего лишь сон, а тыумер! Оставь меня в покое.

Я развернулась и бежала, пока мягкий свет, исходивший отЖелезного короля, не растворился во мраке.

Еще одну вечность спустя, а может, всего через несколькосекунд, сквозь растерянность и мрак я почувствовала, что у постели кто-то есть.

«Мама?» — подумала я, опять став маленькой девочкой.

А может, это Тайсин пришла ко мне приставать?

— Уходи, — сказала я, прячась поглубже в сон. — Не хочуникого видеть. Оставьте меня в покое.

— Меган. — До боли знакомый шепот вернул меня из пустоты.

Я узнала его и сразу поняла, что это ложь отчаяния. Тот,кому принадлежал голос, никогда не пришел бы сюда.

— Ясень?

— Проснись, — Его низкий голос пронзил толщу мрака. — Неуходи. Скорее очнись, иначе уснешь навсегда. Не сдавайся. Не бросай нас.

Нет. Наяву ждет лишь боль, а во сне я ничего не чувствую.Здесь Ясень не смотрит на меня с холодным презрением. Тьма стала моим убежищем.Я спряталась от голоса в милосердной пустоте. И тут сквозь бред забытьяпослышался тихий стон.

— Ну пожалуйста.

Кто-то сильно, по-настоящему сжал мне руку и вернул вреальность.

— Я знаю, как ты ко мне относишься теперь, но... — Голосдрогнул, прерывисто вздохнул, — Не уходи, Меган! Останься. Не бросай меня.

Я всхлипнула и открыла глаза.

Темно. Рядом ни души. Колдовские огни за окном наполняюткомнату серебристо-голубым светом. Воздух, как всегда, ледяной. Значит, мне всеприснилось. Туман, который так долго владел моим сознанием, наконец рассеялся,и на смену ему пришла жестокая правда. Это был всего лишь сон.

Я почувствовала себя обманутой. Меня выманили изспасительной тьмы, а взамен ничего не дали. Я хотела вернуться обратно, взабытье, где ничто не могло меня ранить, но путь назад был закрыт.

В груди шевельнулась боль, такая сильная, что я вскрикнула.Неужели так болит разбитое сердце? Можно ли от этого умереть? Раньше я думала,что девчонки в школе переигрывают. Когда их бросал парень, они рыдали днинапролет. Мне казалось, что поднимать такой шум — как-то слишком. Но тогда я незнала, что такое любовь.

Что же теперь делать? Ясень меня презирает. Он обвел менявокруг пальца, чтобы заманить в Зимнее королевство. Использовал в своих целях.

А самое ужасное, что я все равно его люблю.

Хватит! Я поняла, что вот-вот заплачу. С меня достаточно!Ясень этого не стоит. Он вообще не стоит ничего. Он просто бездушный фейри,который всегда водил тебя за нос, а ты верила ему, как идиотка. Я вдохнулапоглубже, сдерживая слезы. Пусть замерзнут, пусть все внутри превратится в лед.Чувства, воспоминания — все мои слабости. Чтобы выжить среди зимних фейри, ядолжна стать ледяной. Нет, не ледяной, а железной. Никто меня больше не ранит.Слезы высохли, обиды съежились в комочек. Если эти чертовы фейри хотят жесткойигры, они ее получат.

Я встала, и холод обжег мне кожу. Ну и пусть. Волосыспутались, мятая одежда выглядела отвратительно. Я сбросила ее и пошла в ванную— единственное теплое место во дворце. Отмокнув как следует, я переоделась вовсе черное: джинсы, топ и длинное пальто. Я зашнуровывала черные ботинки, когдав комнату вошла Тайсин.