Наследник черного престола  - Егор Серебрянский Страница 9

– Я в тебя верю, – отозвалась Трина от окна.

Петюня услышал и хмыкнул:

– А это кто там? Уволили – и ты сразу побежал стресс снимать? Уважаю!

– Да нет. Это соседка забежала… яйца попросить.

– Ну, тогда не буду отвлекать. Выдай соседке яйца. А субботний вечер не занимай – мне тут про заведение напели, там лохи в покер кидаются. Любители, ставки крохотные, но мы будем не мы, если пройдем мимо беспризорных лохов.

– Хоть одна отличная новость за сегодня! – обрадовался Николай. – Скинь адрес.

– Ну да, щас. Вместе пойдем. А то знаю я тебя, безработного, сейчас один рванешь, мне ни одного теплого лоха не останется. До субботы, дружище!

– До субботы.

Николай поймал себя на блуждающей улыбке. В картах ему обычно очень везло, а когда за столом одни любители – везение росло в геометрической прогрессии. И не беда, что ставки невелики: азартные новички очень легко ведутся на провокации и забывают о том, сколько могут позволить себе проиграть. Главное в такого вида деятельности – вовремя свалить, пока лохи не начали чувствовать себя лохами.

Он нехотя глянул на девицу, развернувшуюся профилем. Надо же, придумала назначить порядочного человека императором зла! И мама у Николая была очень хорошим человеком, она только грустила часто, но была слишком мягкосердечной и всепрощающей. А об отце Коли вспоминала всегда вскользь и лишь в контексте «не сказалась бы наследственность». Не сказалась, напрасно мама переживала, все идет прекрасно, положительным героем вырос Николай – вон, даже не поддался тщеславию, когда ему плюшек в виде гор скелетов наобещали! Больше он о папаше ничего не знал, а Трине верить пока готов не был, потому и не спрашивал. Лучше уж считать отца ублюдком, бросившим женщину с ребенком, чем ублюдком вселенского масштаба, повергающим в ужас целые миры.

Николай оставил в стороне затею добыть шмотки халявным способом и направился к шкафу. В ворохе одежды кое-как отыскал древний спортивный костюм, порадовался, что редко наводит порядок и только потому его не выкинул. Подошел к шорсир и великодушно произнес:

– Держи, от сердца отрываю. Дуй в душ и переоденься. Даже в моих трениках ты будешь выглядеть не так вопиюще, как в своем… как это называется?

Трина проследила за направлением его взгляда и снова подняла голову.

– Мой наряд называется наряд, Киан. Униформа.

– А, точно, униформа, а не какой-нибудь там сюртук с колготами или пшырнывальсе, что в переводе с вашего языка должно означать «упади замертво всяк, кто узрел». Униформа же!

– Именно так, Киан. Она способна защитить от арбалетного болта и магического огня, выполнена из кожи редких рептилий туинарре, что обитают…

Коля перебил:

– Ну, теперь все в порядке. Короче, снимай туинаррскую униформу и айда в ванную. Сделаем из тебя подобие человека, а не рептилии. Стоп, стоп, не здесь раздевайся! Совсем стыда нет?

Она только успела отстегнуть от пояса кожух с ножом и глянула на него:

– Перед вами? Нет, конечно.

Николая запоздало догнала мысль, которая до сих пор крутилась где-то на подкорке сознания:

– Постой-ка. А если я прикажу раздеться, лечь на вон ту кровать и ублажать меня до послезавтрашнего утра?

– Я исполню приказ своего хозяина.

– Прико-ольно. То есть у меня появилась карманная наложница? – Николай вынырнул из странной фантазии и подскочил на месте. – Погоди. То есть ты и с моим отцом?… Фу-у! Неприкольно!

Ее глаза слегка сузились.

– О чем ты говоришь, Киан? Разумеется, я ни разу не была женщиной лорда Тария, иначе не стояла бы здесь.

– Поясни, – совсем растерялся Коля.

– Шорсир выполнит любое желание своего лорда. Даже позволит стать ее мужчиной. После удалится и перережет себе горло. Ведь это показатель – если черный лорд думает, что шорсир годна быть лишь утехой, наподобие тысяч его женщин, то это плохая шорсир. Не лучшая из лучших, а лишь тело с промежностью, ничем не отличающееся от остальных для своего лорда.

– Во как, – обескураженно отозвался Николай. – С ума сойти от этих ваших распорядков. Спасибо, что сейчас сказала, а не когда я тебя наутро с перерезанным горлом обнаружил. Но разве не ты говорила, что шорсир участвуют во всех лордовских страстях?

– Участвуют, если он захочет, но не становятся его женщинами, если хозяин доволен своей шорсир и не хочет от нее избавиться.

– Во как, – повторил Коля, хотя понимал теперь еще меньше. – Прошу прощения за бестактность, а ты случайно не девственница?

– Кажется, ты хочешь меня обидеть, Киан.

– Не понял ответа. Это да или нет?

– Ни один мужчина, кроме моего лорда, не имеет права даже думать обо мне. Лорд может – он может все.

– Но только один разочек?

– Именно так.

Коля засмеялся:

– Наконец-то я понял устройство вашего мира, Трина! Там развлекается только один человек, а все остальные или не развлекаются, или его обслуживают, или глотки себе режут, если случайно развлеклись. Все верно?

– Не все. «Моего» мира, а не «вашего». В остальном почти верно.

– Красотенюшка! – сделал Николай единственный разумный вывод. – Все, все, идем, я покажу, как пользоваться душем.

Спровадив на водные процедуры гостью, которая оказалась весьма сообразительной и быстро ориентировалась в любых новых «механизмах», Коля крепко задумался. А ведь он уже почти перестроился – говорит с ней так, словно уже включился в ее правду. Мол, «вот эту фиговину поверни, если нужно будет погорячее» объясняют только тогда, когда признают уже на уровне осознания, что объяснить нужно. Это что же получается, он теперь тоже спятивший безумец, раз начал всерьез считать ее пришелицей из другого измерения?

Медленно подошел к дивану, где Трина оставила пояс, взял кожух и медленно вытащил за рукоять нож – совсем небольшой, лезвие сантиметров двадцать. Оно издавало слабое свечение. Уже ощущая холодный пот на спине, Коля осторожно дотронулся пальцем до лезвия и ничего не ощутил: ни жара, ни холода. Но свечение осталось! Провел лезвием по воздуху, после чего голубое пламя вспыхнуло ярче, оставляя след по траектории. Парень в ужасе бросил оружие на диван, не в силах заставить себя впихнуть его обратно в ножны и сделать как было.

Отступил на пару шагов, но взгляда от ножа оторвать не мог. Он светится! А когда двигается в пространстве, разгорается еще сильнее. Это фокус какой-то? Или все-таки магия? Никакие из бредовых объяснений так быстро не погружают в веру, как единственное наглядное доказательство. Так он и стоял, пока за спиной не раздался голос Трины. Она даже двери открывать и закрывать умеет бесшумно?

– Я переоделась, как ты велел, Киан. Но должна сразу признать, что эта одежда менее удобна – в случае опасности я могу действовать не на пределе возможностей.