Кровь моего врага - Саша Вайсс Страница 92

«Живы…» – сказал бы он, останься у него голосовые связки. Но их не осталось, и вампиру спустя некоторое время пришлось выбираться на поверхность в поисках новых.

Ночь в Парящих Птицах была тиха. Почти.

Фахрус проснулся от грохота распахнутой двери и было схватился за меч, всегда лежавший у изголовья кровати. Но на пороге комнаты стоял лишь его растрепанный девятнадцатилетний сын. Линд воззрился на него блестящими от слез глазами так, словно не видел с добрый десяток лет.

– Отец… – он наконец выдавил из себя и бросился Фахрусу на шею. Зарывшись носом в его ночную рубаху, он громко зарыдал.

– Тебе приснился кошмар? – буркнул Фахрус, неловко прижав сына к себе.

– Ага… – всхлипнул тот, не поднимая лица.

Да уж… Линд никогда не отличался особой эмоциональностью, так что кошмар должен был быть просто ужасающим.

С той самой ночи сын изменился, стал задумчив и рассеян. Фахрус часто замечал его гуляющим по холмам, лежавшим к востоку от городка.

Еще через месяц он отправился на обучение в Артаис.

Тирит открыл глаза и уставился на языки пламени, плясавшие в камине у самых пальцев его вытянутых ног. Перевел взгляд на картину над камином, изображавшую рассвет на поверхности Внешнего Мира, затем на широкое кресло с истертой обшивкой, в котором он сидел.

Комната Исаира. Вот где он находился. После того как Избранный сбежал, Тирит часто заходил в его дом. Иногда он зажигал камин, разгоняя тени на стенах и прогревая помещение, а иногда засыпал на узкой кровати в углу, даже не расстилая ее.

Тирит вздохнул. Оглядев комнату напоследок, он натянул еще не просохшие сапоги, забрал кинжал, лежавший на каминной полке, и направился к выходу. Нужно было собирать вещи.

Далеко на севере, меж покрытых снегом горных вершин, где одиноко выл ледяной ветер, в затерянной пещере осветилась комната. Сидевшая в ней фигура дрогнула, подняв в воздух густое облако пыли. Тонкая корка вековой грязи на лице пошла трещинами, обозначая рот.

– Мальчик… – раздался тихий хрип, постепенно прорезавшийся в яростный крик. – Мальчик!.. Ко мне, тварь!

Старик вскинул иссохшие руки и что было сил обрушил их на резные подлокотники кресла. Не выдержав удара, древние кости с тихим хрустом сломались.

– Нам предстоит много работы! Очень много, мальчик! И кое-кто будет сильно опечален, когда она закончится, клянусь!