Поле брани - Дейв Дункан Страница 93

Им предстоял трудный день. Долгий подъем в горы. Хорошо бы отправиться пораньше, пока хороших лошадей не разобрали. Впрочем, пока еще не слышно никакой возни на конюшне.

Он перекатился на бок и теснее прижался к лежавшей рядом женщине.

– М-м-м? – томно потянулась она. Ило лизнул ее ухо и почувствовал, как она затрепетала от наслаждения.

– Нам надо отправиться пораньше, – прошептал он.

– М-м-м!

Его рука скользнула дальше, и ладонь коснулась крепкой теплой груди. Всего лишь две недели назад ему понадобился бы час, чтобы она потянулась к нему.

– Пора вставать, – прошептал он.

– Майа еще не проснулась, – произнес сонный голос.

– И что?

– Чего же ты ждешь?

* * *

Через некоторое время Ило подал фаэтон к передней двери. Эшиала стояла на ступенях крыльца, дорожные сумки лежали у ее ног. Он спрыгнул и подошел, чтобы забрать их.

Лицо Эшиалы все еще горело, наверное от счастья. Она одарила его такой улыбкой, о каких мужчины мечтают всю жизнь. Теперь уже никто не мог бы назвать ее Ледяной Императрицей – Королева Весны, да и только! То и дело мимо проходили люди, и все мужчины приосанивались при виде Эшиалы, но она смотрела только на него. И это было очень, очень приятно.

– Какой воздух! – сказала она. – И эти вершины! Знаешь, раньше я видела горы только на картинах.

– Я создал их специально для тебя.

Он поднял сумки.

– Я так и думала. Осторожнее, здесь молоко.

– Положись на меня. И если тебе нравятся эти холмики, что ты, интересно, скажешь, когда мы одолеем перевал.

Ило поискал глазами Майу. Девочка гонялась без разбора за кошками, собаками и голубями. Убедившись, что все в порядке, он повернулся, держа в каждой руке по сумке, и едва не налетел на человека, направляющегося к двери. Ничего страшного. Тот спокойно отошел в сторону, но затем…

Можно по-разному посмотреть в лицо встречному. Порой взгляд прямо говорит: «Я вас знаю», но если другое лицо испуганно меняется на секунду, а потом становится непроницаемым – беда.

Ило стоял и смотрел, как незнакомец поднимается по ступеням в таверну.

– Эти алые цветы… – начала было Эшиала и, осеклась. – Что-то случилось?

– Нет, ничего.

Но кое-что все же случилось. Ило не мог вспомнить незнакомца, но тот явно его знал. Хотя сейчас он в гражданской одежде, по возрасту вполне может быть солдатом.

Более пяти тысяч человек в Квобле знали Ило в лицо. Вообще-то точнее было бы сказать двадцать тысяч, но Ило казалось, что мало кто узнал бы его без формы и знаменитой белой волчьей шкуры на плечах. И все же… Все же он достаточно высок для импа, и, не покривив душой, можно сказать, что у него запоминающаяся внешность. Мужчины не очень охотно это признавали, но обращали на него внимание ничуть не реже, чем женщины. Шанди, тот мог исчезнуть в своей собственной стране, но Ило люди помнили.

Пока он грузил и для надежности привязывал сумки, его пальцы двигались автоматически, а мысли текли по другому руслу. Незнакомца неожиданная встреча удивила, и это вполне объяснимо. Личный знаменосец нового императора должен быть в Хабе, при дворе, а не здесь, в провинции. Вполне возможно, ничего страшного в его реакции не было, и…

Но если Сговор схватил Ионфо… Если им все еще нужна маленькая императрица…

Не стоило ехать по Большому западному пути. В Квобле много других городов, кроме Гаазы, где размещается XII легион. Надо было двигаться на восток до пересечения с какой-нибудь другой дорогой, а затем в Ангот или даже в Босвуд.

Ладно, сейчас уже поздно жалеть о содеянном. Если он изменит планы, то встревожит Эшиалу, а он не хотел чем-либо омрачать ее вновь обретенное счастье. Он подсадил ее в фаэтон и передал ей Майу, лучезарно улыбаясь и не понимая ни слова из того, что она говорила.

В конце концов, одна дорога ничем не лучше другой. Армия контролирует все.

Тхайла неслась по ночному небу, словно окруженный сиянием метеор. Сначала она отправилась на север, и костер, зажженный ею у подножия гор Прогист, становился все меньше и меньше, оставаясь внизу и позади. Наконец его крошечная завитушка исчезла из виду.

«Лииб, – думала она. – О Лииб! И мое дитя! Я так и не узнала свое дитя».

На секунду она увидела неподвижную скорбную фигуру Хранительницы, огромной тенью возвышавшуюся над горами и глядящую ей вслед.

Вскоре она пересекла побережье Утреннего моря, легко пройдя сквозь волшебные границы Тхама. В магическом пространстве перед ней промелькнуло отражение удивленного старика – она узнала в нем архонта, охранявшего эти берега. Затем все исчезло, Тхайла была во внешнем мире, парила прямо под звездами, устремляясь на север.

Ее охватил холод. Она покинула Тхам, свою родину, землю своего народа. Внизу, в темноте, блестело море – холодное, чистое море. Она чувствовала легкое покалывание, догадывалась, что это корабли, и не обращала на них внимания, как не реагировала на людей, спящих внутри. Вскоре перед ней, а затем и прямо под ней показалось побережье Гувуша. Там, в темноте, двигались люди, маленькие человечки, занятые своими делами, сновали, словно муравьи. Они были враждебны ей. Тхайла чувствовала, насколько отличается от них, и ее бил озноб. Внешний мир! Она в окружении демонов, и хотя теперь знает, что демоны – это всего-навсего люди, вроде нее самой, впечатлительный ребенок, которым она некогда была, ожил в ней и теперь хныкал от ужаса. Тхайла вспомнила одно из видений Теснины: она Кволь, которую тысячу лет назад вместе с ребенком разодрали голодные гномы.

Как мало магии! То тут, то там она чувствовала слабые проблески, скрытое движение, крохотные язычки пламени, старательно спрятанные от чудовищ, крадущихся в темноте. Тхам был полон магией, согрет ее теплом, а внешний мир казался застывшим, холодным – и земным. Впереди опять показалось море, простиравшееся до безжалостной ледяной земли, которую уже озаряли первые скупые отблески рассвета. Тхайла изменила направление, спасаясь от надвигающегося дня, как молодой олень убегает от выстрела охотника. Она поспешила на запад, в самое сердце ночи. Далеко внизу проплывали города – огромные скопления людей, каких она даже не могла себе представить, так как никогда не видела больше тридцати – сорока человек одновременно. Эти громадные толпы ужасали ее. Она поднималась все выше и выше, под самые звезды.

Волшебница была не птицей, даже не летящей женщиной, а самой мыслью, несущейся через ночь. Только обладая огромным могуществом, можно было двигаться таким образом, но она знала, что ее могущество велико, ибо великая сила несет с собой и мудрость. Ее можно поставить в один ряд с легендарными волшебниками древности – Трэйном, Ис-ан-Оком или Кииф.