В интересах государства-1. Дакия - Алекс Хай Страница 94

Может взрыв в Цистерне — все-таки отвлекающий маневр? Может они решили бахнуть снизу, а основную атаку провести с парадного входа — дескать, пока мы тут тонем и барахтаемся, они спокойно прочешут базилику и спустятся, когда вода вернется в Цистерну? А там и Осколок особо отбивать не потребуется…

Думай, Миша. Думай хорошо, потому что от этого сейчас зависит куча жизней. Ошибешься — и погубишь всех.

Руки уже изнемогали, сила рвалась наружу, а нерастраченный потенциал Источника жег мне кожу. Я вскинул ладони, повинуясь даже не инстинкту — некому внутреннему требованию… Сила соскользнула с моих пальцев и, словно спущенная с поводка гончая, ринулась к бассейну.

И тут общий ментальный канал дрогнул от крика.

«Это Чупрасов! Второй рубеж, Базилика! Нападение на храм! Их слишком много, мы не можем взять столько под контроль. Иллюзия разваливается!»

Филаретова чертыхнулась.

«Соколов, отставить!», — затараторила она. — «Установим барьер, чтобы сдержал воду — Жуковский с этим поможет. Нужно спешить наверх!»

Но руки меня уже не слушались. Ни пальцы, ни тело, ничего. Я превратился всего лишь в проводник силы — застыл истуканом с вытянутыми руками и не мог даже пошевелиться. Разве что получилось чуть повернуть шею.

«Уже не могу…», — прокряхтел я. — «Поздно… Никак…»

— Да мать вашу! — рявкнула женщина вслух. Впрочем, общаться ментально нашей маленькой группе уже и правда не было смысла. Ибо так ярко, как я себя обнаружил, наверное, даже император в Букурешт не въезжал.

Холодное белое сияние чистой родовой силы вспенило воды бассейна. Женщина, что ломала разум Пангеева, резко обернулась.

— Какого черта? Мы еще…

На лице Пангеева расплылась кровавая улыбка.

— Пошли в жопу, сукины отродья!

Он увидел меня. Заметил — и снова улыбнулся. Теперь, когда весь зал был ярко освещен, я разглядел его лицо. Избитое, в ссадинах, с дорожками кровавых слез — последствия взлома щитов. Из последних сил Пангеев вывернулся из хватки сбитой с толку менталистки и бросился в воду.

— Черт! — крикнул Жуковский, но Филаретова оттолкнула его к стене, чтобы он не попал под ответный огонь.

— Выживет — хорошо, — шепнула она. — Нет — похороним с почестями.

— Если сами выберемся, — так же тихо ответил я и усилил напор.

Вода закипела, и находившиеся в ней артефакторы с воплями пытались выбраться на узкие мостики. Черта с два: здесь повсюду был скользкий мрамор, их обожженные пальцы срывались, и вскоре все настройщики снова оказались в бассейне. Они уже не кричали — или я этого не слышал. Шипение кипящей воды заполнило все пространство вокруг нас.

Должно быть, очень хреновая гибель, но я не мог этому помешать. Сила вырвалась. Род так решил. Князь дал приказ. А я был просто палачом.

— Уходим! — едва державшийся на мосту мужчина схватил менталистку за руку и попытался потащить к главному выходу. — Пойдем через верх! С остальными!

— Нет! — женщина пыталась хвататься за колонны. — Нельзя уходить. Нужно активировать…

— Мы на это не подписывались!

Вода поднималась все быстрее. Весь зал теперь был окутан плотными клубами пара. Я не видел ту парочку из заговорщиков, но слышал их голоса. Мужчина пытался убедить спутницу, но она, видимо, оказалась более идейной.

— Здесь сейчас всех сварит! — орал он.

«Все натяните «Берегиню», — велел я коллегам. — «Дамочка права — здесь сейчас станет еще жарче».

Родовая сила отличалась от Благодати в первую очередь тем, что не просто подчинялась другим законам, а исполняла волю духов. Наши духи, видимо, вконец заколебались выдавать мне силу порционно и просто решили положить здесь всех недругов.

Затрещали и вырубились лампы подсветки, где-то на стенах что-то коротнуло. Вода бурлила и уже лизала поверхность мостиков. Я с трудом повернул голову к своим — хвала небесам, они успели выставить барьер в метре от начала Перехода. Меня, окутанного силой, кипяток не доставал, а вот им могло бы и достаться.

«Чупрасов! Второй рубеж!» — кричали на общем канале. — «Что у вас?»

«Бой», — коротко отвечал глава группы. — «Ремизов, Слепцова, Тарасов ранены. Якунин и Алмазова убиты».

«Перегруппироваться», — прорычал голос Великого князя. — «Направили группу с территории к вам. Минуту-две продержитесь, ребятки».

На лице Филаретовой впервые читался страх.

— Половину наших лучших бойцов положили или ранили, — шепнула она, продолжая вливать силу в барьер. Вода билась о полупрозрачную стену. — Значит, главные силы решили пустить над землей?

— Не знаю, — ответил я. — Держите барьер!

Сейчас было не до этого. Сила настолько взбаламутила воду, что она не только поднялась до потолка Цистерны, но и начинала подтачивать выставленный «Покров». Те двое аспидовцев не успели сбежать — волна кипятка накрыла их уже на ступенях, когда они, проскочив по мостам, ринулись наверх. Не успели. И наспех активированная «Берегиня» их не спасла.

Источник развлекался, собирая кровавую жатву, а я не мог ни помешать, ни ускорить процесс. И почему-то это сейчас казалось правильным. Как бы цинично ни прозвучало, но сейчас было не время для полумер. Убивать — так насмерть.

Наконец последние крики стихли, и в зале не осталось ничего, кроме пара и воды. Никто не выжил, кроме нас.

— Соколов, заканчивайте! — кричал Жуковский. — Довольно! Вы всех обезвредили!

Ага. Легко сказать. И все же я уговорил силу успокоиться. Отпустить эту несчастную воду, этих несчастных людей. Или то, что ими было всего пять минут назад. Потребовались долгие, почти бесконечные секунды, чтобы взять иссякающий поток под контроль.

Источник закрылся так же внезапно, как проснулся, и я просто рухнул на горячий пол.

— Вот же дерьмо…

Едва воды опустилась в пределы бассейна, Филаретова и Жуковский убрали остатки барьера и вместе помогли мне подняться. Женщина склонилась надо мной и подала руку.

— Жив? Цел?

— Орел, — прохрипел я. — Сейчас приду в себя. Дайте минуту.

— Нет у нас минуты. Судя по тому, что творится наверху…

Сотрудники огляделись на последствия моей работы. Ко всему прочему запахло вареным мясом. Я всегда ненавидел этот запах, и мне к горлу подкатила тошнота.

— Нужно идти наверх, — сказал Жуковский. — Если сам Юсупов уже в базилике, люди с Первого рубежа станут пушечным мясом.

— Нужен приказ, — опять упрямилась Филаретова. — Мы должны защищать Штаб. Пока Великий князь не даст…

«Переход!» — закричали на общем канале. — «Переход, что у вас?»

«Бульон на вкус так себе, но подошел», — ответил я. — «Что в базилике?»