Великий Бартини. «Воланд» советской авиации - Николай Якубович Страница 10

От себя добавлю, что Стефановский был довольно сильный человек и из-за своей комплекции с трудом влезал в кабины истребителей.

Доработанный самолет «Сталь-6» на испытаниях в НИИ ВВС. Щелковский аэродром, 1934 год

3 сентября начальник ВВС наложил резолюцию на рапорт начальника 7-го сектора института о прекращении испытаний самолета и передаче его в НИИ ГВФ для устранения обнаруженных дефектов и доведения самолета до государственных испытаний. К тому времени было выполнено шесть полетов общей продолжительностью 2 часа 43 минуты, а с учетом заводских испытаний — 11 часов.

Отчет о государственных испытаниях «Сталь-6», подписанный главным инженером-механиком ВВС РККА Аузаном, командиром бригады НИИ ВВС А.И. Залесским и начальником 7-го сектора института Квитко, утвердил временно исполнявший должность начальника института военком Коробов 15 сентября 1934 года.

В его заключении отмечалось:

«1. НИИ ВВС считает, что конструктором Бартини в самолете «Сталь-6» решены принципиально два вопроса: 1) паровое охлаждение мотора, 2) посадка и взлет скоростного самолета на одном колесе.

а) Паровое охлаждение мотора в летных условиях во время полета имеет вполне удовлетворительную эффективность: мотор не греется;

б) при разбеге и пробеге на шасси с одним колесом самолет обладает удовлетворительной устойчивостью пути и не требует от летчика особого внимания для сохранения прямой.

2. Паровое охлаждение мотора в предъявленном виде является недовведенным.

НИИ ГВФ необходимо в самом срочном порядке устранить обнаруженные дефекты в соответствии со сводкой испытаний и передать самолет на повторные испытания…

5. Просить Начальника ВВС РККА указать ГУ ГВФ на недопустимо невнимательное отношение к доводке самолета «Сталь-6»; за 15 месяцев заводских испытаний на самолете не устранены дефекты, не позволяющие не только эксплуатировать его, но и испытывать самолет с таким оригинальным и имеющим большое значение для ВВС охлаждением».

Свою резолюцию на отчет наложил и начальник ВВС РККА Я.И. Алкснис:

«Так как совершенно новые и оригинальные конструкторские элементы — паровое охлаждение и применение одного колеса при испытании себя оправдали, рекомендовать конструкторским организациям ЦАГИ, 39-го завода и др. использовать опыт конструктора Бартини в этой части…»

Позже И.А. Берлин (авиаконструктор и соратник Бартини) рассказывал, что «Сталь-6» показали комиссии Коминтерна, куда входил и один из основателей компартии Италии Э. Дженнари, как отчет коммуниста Бартини о его партийной работе, выполнении клятвы, которую он дал, отправляясь в Советскую Россию.

Согласно летной книжке Андрея Борисовича Юмашева, последний зафиксированный полет на «Сталь-6» состоялся 5 октября 1934 года.

Других документальных свидетельств о полетах на этой машине обнаружить не удалось.

Спустя тридцать с лишним лет Петр Михайлович по этому поводу вспоминал: «Машина развивала рекордную для того времени скорость — 420 км/ч.

Достигнуть ее было непросто. Управляемых триммеров тогда еще не изобрели. На элеронах имелись регулируемые на земле ножи. А они нередко вызывали у самолета стремление выполнить то правую, то левую бочку. Возникавшие усилия преодолевались тяжело. Отгибание ножей между очередными полетами не давало нужной точности.

Но больше всего нас с Юмашевым, ставших монополистами испытаний «Сталь-6», раздражал фонарь пилотской кабины . А фонарь, открывавшийся лишь на земле, он (Бартини. — Прим. авт.) выполнил из желтого, абсолютно непрозрачного целлулоида. Решительно никакого обзора по курсу — летишь как в завязанном мешке. Только сбоку вырезано небольшое окошечко для наблюдения за землей.

И, несмотря на пристрастие к легким самолетам, интерес к «Сталь-6» у меня с каждым полетом падал. Андрей Юмашев тоже все больше разочаровывался в машине. Масла в огонь подлила неисправность в шасси, возникшая во время одной из посадок. И хотя самолет не получил повреждений, испытывать его прекратили. Он требовал доработки и доработки. И неудивительно — опытный образец».

Наиболее вероятно, что скорость 420 км/ч была достигнута в ходе заводских испытаний. Этот рубеж у некоторых исследователей вызывает сомнение. Одни считают ее завышенной, другие — наоборот. Главный аргумент последних заключается в том, что, по некоторым данным, в силу недостаточной охлаждающей поверхности испарительной системы двигатель работал не на полную мощность.

Я полагаю, что порог 420 км/ч все же был преодолен, и эта уверенность связана с тем, что Петр Михайлович написал свои мемуары спустя 30 лет, находясь в полном здравии. Жив был и Андрей Борисович Юмашев, и допустить в своих воспоминаниях такой ляп Стефановский не мог. Я хорошо помню встречу Стефановского с ветеранами НИИ ВВС, проходившую вскоре после появления на прилавках книжных магазинов первого издания его книги, в Чкаловском гарнизонном Доме офицеров. Военные испытатели больше обсуждали вопросы, связанные с неправильным изложением тех или иных событий, и сетовали, почему так мало написано. В ответ Петр Михайлович достал из портфеля несколько толстенных томов рукописи и сказал: «Вот сколько написано, а вот сколько издано», — и поднял в руке свою книгу.

Рассказывая о «Сталь-6», Стефановский почему-то обошел вниманием единственного гражданского пилота-испытателя НИИ ГВФ Н.В. Аблязовского, также летавшего на экспериментальной машине и погибшего в 1935 году в катастрофе пассажирского самолета ПС-89, построенного на заводе № 89 имени Гольцмана. А может быть, все это было в рукописи, к которой приложили руку и редакторы и цензоры.

Когда готовился отчет о государственных испытаниях «Сталь-6», в НИИ ВВС летал истребитель И-16 с двигателем воздушного охлаждения «Райт-Циклон» Ф-3. Осенью того же, 1934 года на этом самолете на высоте 3 км была достигнута скорость 437 км/ч. Вот почему в отечественной печати ничего не говорилось о перспективах «Сталь-6» с точки зрения достижения наибольшей скорости.

«Сталь-6» стал демонстрационной машиной, развивавшей скорость до 420 км/ч. Для советского авиастроения это было рекордное достижения, поскольку этот параметр у лучших серийных сухопутных истребителей не превышал 300 км/ч.

У читателя может возникнуть недоумение, ведь за рубежом летали и быстрее. Так, в 1933 году появилось сообщение о новом мировом рекорде скорости, установленном на сухопутном самолете, — 490,8 км/ч. Что касается гидросамолетов, то еще в 1929 году на «Супермарине» S.6 пилот Орлебар стал обладателем абсолютного рекорда скорости 575,5 км/ч.