Микроубийцы из пробирок. Щит или меч против Запада - Лев Федоров Страница 11

Расширение военно-биологических работ требовало принятия соответствующих организационных мер. В апреле 1934 года Н. Н. Гинсбург на какое-то время перешел на повышение в ВОХИМУ в качестве одного из заместителей начальника вновь созданного VI (биохимического) отдела, который был призван возглавить всю военно-биологическую работу в армии и в стране. А первым начальником нового отдела стал М. Г. Гендлер, бывший до того начальником штаба Центрального военно-химического полигона (ЦВХП) в Шиханах (Саратовская область) [107]. Сфера активности у отдела была обширной — организация исследовательских и, что особенно важно, промышленных военно-биологических работ по всей стране.

Связано все это было с тем, что в 1934 года под крышей ВОХИМУ состоялось объединение всех сил биологической войны. Весной в ведение ВОХИМУ был передан объект в Суздале, ранее принадлежавший ОГПУ (туда, наконец, были отправлены сотрудники, работавшие со штаммами опасных бактерий в Москве в ИХО, — это было, скорее всего, следствие гибели в конце 1933 года работницы в результате опытов с сибирской язвой). А летом 1934 года нарком К. Е. Ворошилов передал в ВОХИМУ и институт биологической войны во Власихе, принадлежавший ВСУ, с переименованием его в БИХИ и переориентацией на решение — в основном — наступательных задач биологической войны.

Впрочем, в декабре 1936 руководителем военно-биологических работ в ХИМУ РККА по линии VI отдела стал уже А. И. Раутенштейн [108], который раньше занимался этим в ВСУ. А просуществовал биохимический отдел в общем-то недолго — в марте 1937 года институт во Власихе приказом наркома был изъят из ведения ВОХИМУ и подчинен непосредственно начальнику вооружений РККА [109]. Ну а летом того же года он был переброшен из Власихи на озеро Селигер.

Тем временем дела в ВСУ и ВОХИМУ РККА шли своим чередом.

За год с апреля 1928 года, когда был создан ИХО, И. М. Великанов вряд ли нашел свое творческое место. Работы по созданию самого биологического оружия проводили Е. И. Демиховский и Н. Н. Гинсбург и вели это дело вполне успешно. С другой стороны, сам И. М. Великанов, имевший квалификацию и вкус скорее к созданию вакцин против опасных инфекций, смог отчитаться за год лишь за создание сыворотки против заболевания газовой гангреной и отравления токсином ботулизма. Ну и одновременно с отчетом он поставил вопрос о предоставлении ИХО нового большого помещения для создания вакцин против биологического оружия с одновременным превращением в самостоятельный бактериологический институт [97]. Начальник ВОХИМУ Я. М. Фишман сформулировал эту идею более четко и вполне прагматично: «Необходимо, чтобы ВСУ организовало сывороточное отделение или отпустило бы ИХО средства для этого» [110].

Однако И. М. Великанов пошел по иному пути. Вместо того чтобы создавать средства защиты Красной армии от биологического оружия вероятного противника в самой армии «с чистого листа», он предложил более «практичное» решение — за счет оголения гражданского здравоохранения. В апреле 1929 года И. М. Великанов выступил с инициативой о передаче в ведение Красной армии Бактериологического института Наркомздрава РСФСР, разумеется поставив во главе и института, и каждого отдела по бактериологу — члену партии и подчинив его непосредственно ВСУ РККА [111]. Когда эта идея не прошла, в сентябре 1929 года он предложил новую — изъять из ведения Наркомздрава и передать в ВСУ Красной армии Институт оспы, располагавшийся в имении Власиха, что в 40 км от Москвы по Можайскому шоссе, предварительно выселив оттуда работников самого института [112]. Эта идея уже получила развитие.

В конце марта 1930 года И. М. Великанов добился аудиенции у К. Е. Ворошилова и изложил ему свое видение расширения работ «по изучению методов ведения бактериологической войны», а заодно и решения своих личных дел [113]. Однако в первой половине апреля высшее руководство Красной армии после тщательного обсуждения проблемы решило не класть все яйца в одну корзину и задачи ВОХИМУ и ВСУ четко разграничить [114]. В отношении работ по биологическому оружию было решено поступить так же, как и в случае химического оружия — поиск средств биологического нападения оставить за химиками (ВОХИМУ), а создание средств защиты от биологического оружия возложить на медиков (ВСУ). Тем не менее даже после столь четкого решения 17 апреля 1930 года «наверх» была подана докладная записка трех лиц, подписавшихся бактериологами — членами ВКП(б) (это были Н. Л. Блюменталь, И. М. Великанов и Л. Г. Рапопорт), которые после обычной констатации («работа по подготовке к будущей бактериологической войне должна идти по линии возможности применения известных нам микробов») сообщили, что, по их мнению, «разделение работ по военной бактериологии по различным ведомствам является… нецелесообразным и вредным для дела» [115]. Однако и этот демарш не имел успеха.

Так в начале 1930 года в ВСУ была создана специальная Военная вакцинно-сывороточная лаборатория (ВВСЛ). Разместилась она в имении Власиха недалеко от станции Перхушково (Московская область) и на первых порах была ориентирована в основном на решение оборонительных задач биологической войны. Руководителем стал И. М. Великанов, который перешел из ИХО РККА. Публике он был известен, впрочем, не как начальник секретной лаборатории по биологическому оружию, а как заведующий кафедрой микробиологии I МГУ и член ВКП(б) с 1919 года.

Однако с самого начала своей новой работы, то есть уже с апреля 1930 года, И. М. Великанов начал предлагать руководству армии объединение оборонительных и наступательных работ по биологическому оружию «в одну лабораторию под общим руководством». Оказывается, «работа должна производиться как по линии обороны, так и по линии нападения, причем обе части этой работы должны быть теснейшим образом связаны друг с другом, ибо являются двумя сторонами одного и того же дела» [115]. Впрочем, замнаркома обороны И. П. Уборевич, лично посетив лабораторию ВВСЛ во Власихе в сентябре 1930 года, обнаружил не столько микробиологические достижения, сколько обыкновенный беспорядок, и потому он распорядился приостановить работы до наведения порядка [116].

В следующем году, впрочем, у новой лаборатории появились и достижения — сыворотка для борьбы с заболеванием газовой гангреной [117], средство для борьбы с туляремией [118].

Нормальная работа лаборатории во Власихе по оборонительной проблематике привела и к организационным результатам. 9 января 1933 года РВС СССР приказом № 02 за подписью М. Н. Тухачевского преобразовал лабораторию ВВСЛ в Военный научно-медицинский институт РККА (ВМИ) с подчинением его ВСУ. В основном институт был ориентирован на решение оборонительных задач биологической войны: 1) разработку научных вопросов создания средств защиты от бактериологического нападения; 2) разработку и организацию производства сывороток и вакцин, необходимых для профилактических работ в РККА [119]).

Следует подчеркнуть, что конкурентные отношения двух военных ведомств (ВОХИМУ и ВСУ) за лидерское место в военно-биологической области отражали объективную реальность. Фактически речь шла о том, что именно закладывать в фундамент работ — наступательную или оборонительную составляющую биологической войны. На том этапе «победили химики», изначально выступавшие за наступательную ориентацию работ и уже добившиеся серьезных результатов в создании рецептур биологического оружия [102].