Император Наполеон - Николай Троицкий Страница 11

Вот поразительный факт, свидетельствующий о безмерном доверии императора Франца к Макку: хотя формально главнокомандующим армией был эрцгерцог Фердинанд (24-летний племянник императора), а Макк-его начальником штаба, император приказал своему племяннику исполнять директивы Макка [111]. В такой ситуации Макк возомнил себя распорядителем судеб Австрийской империи и дал волю своим запредельным амбициям. «Никогда никакая армия, - заверял он императора в письме к нему от 8 октября из Ульма, - не находилась в столь выгодном положении, как наша, для того чтобы одержать победу над неприятелем. Сожалею только об одном, что нет здесь императора, и Ваше Величество не сможет быть свидетелем торжества своих войск» [112].

Только после Ульмской катастрофы Макк потеряет всякий респект в глазах императора Франца, своих соратников и современников, и о нем будут говорить, что само имя Макка (еврейское «Mackah») означает поражение [113]. Другой фельдмаршал - лейтенант австрийской армии граф Адам фон Нейперг - кстати, будущий любовник второй супруги Наполеона Марии-Луизы и (после смерти императора) ее муж - так напишет о Макке: «Амбиции ослепили его, воображение его подвело, а неверный расчет увлек нас к погибели» [114]. Посмотрим, как это было.

Пока Макк спешил в Баварию из Австрии, Наполеон устремился туда же из Булонского лагеря, планируя «закинуть исполинскую сеть от Рейна до Дуная, чтобы поймать в нее Макка» [115]. Марш Великой армии с Ла-Манша на Дунай был не только стремительным, но и скрытным, искусно законспирированным. «Все упоминания о движении войск запрещались и отсутствовали во французских газетах, - читаем об этом у Д. Чандлера. - Границы были закрыты, чтобы предотвратить утечку информации; даже корпусным командирам давался минимум сведений из опасения, что перехваченный пакет приказов может раскрыть весь план. Но прежде всего неприятель был сбит с толку прекрасными операциями по прикрытию, которые проводили эскадроны кавалерийского резерва Мюрата, и высокой скоростью движения всей французской армии» [116].

Маневрируя своими корпусами так же легко, как он передвигал флажки на полевой карте, Наполеон сбил с толку и самого Макка, и, естественно, эрцгерцога Фердинанда, уже привыкшего повиноваться Макку. Однако при этом эрцгерцог испытывал меньше оптимизма, чем его всемогущий начальник штаба. Получив тревожные данные о приближении французов к Ульму «со всех сторон», Фердинанд предложил Макку оставить Ульм и отходить на соединение с австрийскими и русскими резервами. Макк отказался. Тогда эрцгерцог самовольно эвакуировал из Ульма кавалерию (6 тыс. сабель), как оказалось, на верную гибель. Наполеон был уже рядом. Он заметил маневр эрцгерцога и отправил в погоню за австрийской кавалерией свою - под командованием Мюрата. Сам эрцгерцог чудом спасся, но почти всю его кавалерию Мюрат взял в плен. Тем временем к 14 октября 1805 г., Наполеон буквально обложил Ульм [117].

Последнюю точку в Ульмской операции, после которой мышеловка для Макка захлопнулась, поставил маршал Ней. 14 октября блестящей атакой, которая сразу вошла в историю, он овладел крепостью Эльхинген и высотой, господствовавшей над Ульмом. Теперь положение Макка стало безнадежным: он был заперт наглухо. За этот подвиг, в котором Ней уже тогда показал себя, по выражению Наполеона, «храбрейшим из храбрых», позднее (19 марта 1808 г.) Наполеон пожалует ему титул герцога Эльхингенского.

15 октября Наполеон предложил Макку капитулировать и согласился обсудить условия капитуляции, а 19-го, на пятый день переговоров между представителями сторон, император пригласил Макка к себе в Эльхинген. Здесь Наполеон популярно, с картой в руках, объяснил Макку, что он окружен и что ему остается только капитулировать во избежание штурма крепости Ульм и гибели ее защитников. По условиям капитуляции австрийская армия должна была сдать крепость, оружие, боеприпасы, знамена, но каждому солдату, офицеру, генералу гарантировалась жизнь. В тот день Макк был уже готов к любому исходу.

«20 октября на равнине перед крепостью Ульм состоялась одна из самых величественных и драматических церемоний военной истории», - так начинает О. В. Соколов подробный рассказ о церемонии капитуляции Ульма [118]. Действительно, зрелище, занявшее три часа, было на редкость впечатляющим, и запомнили его как победители, так и побежденные на всю жизнь, конечно, по-разному. Олег Валерьевич очень уместно сопоставил воспоминания двух очевидцев того зрелища - одного с французской, другого с австрийской стороны. Генерал О. Ф. Мармон ликовал: «В каком счастливом опьянении находились наши солдаты! Какая награда за месяц их лишений! Какой пыл, какое доверие вызвали у войск эти сцены! Для такой армии не было ничего невозможного». Безымянный австрийский офицер, напротив, грустил: «Австрийцы выходили с яростью в сердце и отчаянием в душе. Они проходили вдоль строя французских войск, в то время как вражеская музыка угощала нас мелодией “Vogel Fanger” [119] . Позор подавляет нас. Грязь, которой нас испачкали, невозможно стереть» [120].

Понять таких очевидцев, как французский генерал и австрийский офицер, можно. Французские войска стояли сомкнутыми рядами вдоль стен и ворот крепости, одетые в парадную форму, при оружии, и солнце, казалось, радостно искрилось на стали их штыков, сабель, орудийных стволов. Австрийцы же, выйдя строем из крепостных ворот, складывали оружие к возвышению, где стоял Наполеон со своим штабом (при этом артиллеристы передавали французам свои орудия, кавалеристы - своих коней), после чего возвращались в крепость уже безоружными и потерявшими строй.

Всего, по подсчетам О. В. Соколова, в Ульме капитулировали 25 365 австрийских солдат и офицеров и 18 генералов, которые сложили перед Наполеоном помимо ружей, сабель и пистолетов 65 орудий, 42 зарядных ящика, 40 знамен. Причем надо учесть, что в ходе всей Ульмской операции только пленных французы взяли 37 тыс., а с учетом убитых, тяжело раненных и разбежавшихся общие потери австрийцев составили «почти 50 тыс. человек» [121]. Е. В. Тарле насчитал у австрийцев за всю операцию «61 тыс. одними только пленными; убитые, не взятые в плен тяжело раненные и пропавшие без вести тут не учтены» [122].