Эрнест Хемингуэй. Обратная сторона праздника. Первая полная биография - Мэри Дирборн Страница 11

Однако картина была намного сложнее. Эд, безусловно, был более твердым в вере. Потом Эрнест расскажет [6], что отец – как и его брат Виллоуби, успешный врач миссии в Китае, – хотел отправиться миссионером на Гуам или в Гренландию, но Грейс ему не позволила. Когда дети привлекли на свою сторону Грейс, в процессе скоординированной кампании в защиту уроков танцев, Эд воспротивился. И хотя и дети, и Грейс стали учиться танцевать, он держался в стороне, по-прежнему считая танцы чудовищным обычаем, открывавшим двери иным тяжелым грехам.

Только повзрослев, Эрнест смог взглянуть на жизнь отца под иным углом зрения, но и тогда, казалось, он был одержим мыслями, проявлял или нет его отец мужественность. Он продолжал испытывать глубоко противоречивые чувства. Эта тема сбивала его с толку. Роберт Джордан, вымышленный персонаж книги «По ком звонит колокол», имеет много общего с Эдом Хемингуэем, вплоть до того, что тоже покончил жизнь самоубийством при помощи пистолета времен Гражданской войны. Роберт Джордан с печалью вспоминает первую большую разлуку с отцом: старший мужчина целует сына в обе щеки и бормочет: «Да не оставит нас Господь, пока мы с тобой будем в разлуке». Эти строки из Книги Бытия (31:49) любили в семье Хемингуэев и часто упоминали в письмах. Герой Хемингуэя явно смущен интимностью этих слов и замечает во время объятий, что усы отца мокрые от слез.

Юность Эрнеста Хемингуэя начиналась во многом так же, как у любого другого молодого человека из хорошей семьи со Среднего Запада того времени: школа, работа, церковь, летние каникулы в деревне, первые ростки интереса к девочкам, развлечения и общение с друзьями. Но затем все обернулось не совсем обычно. Эрнест не будет поступать в колледж, а пойдет начинающим репортером в канзасскую газету. Через семь месяцев, разочаровавшись в бесплодных попытках вступить в американскую армию, он уедет в Италию и будет работать водителем машины «Скорой помощи» в Красном Кресте. На первый взгляд он оставался послушным сыном любящих родителей. На самом же деле, как подозревали Эд и Грейс, и не без причины, в Эрнесте было что-то своенравное, какие-то амбиции или импульс, которого они не могли понять, и чувствовали по этому поводу глубокое беспокойство.

Как человека и зрелого писателя Эрнеста сформировала жизнь в «Уиндмире» в Северном Мичигане. Семья старалась проводить как можно больше времени на озере каждое лето. Обычно доктор Хемингуэй воссоединялся там с семьей на несколько недель, если не на все лето (там же он принимал пациентов, в том числе местных индийцев оджибве). Эрнест целыми днями купался вместе с братом и сестрами или (чаще) ловил рыбу. В то лето, когда ему исполнилось четырнадцать лет, он спал в палатке во дворе, а став старше, проводил большую часть времени в других местах и подолгу оставался у Дилуортов, которые жили у соседнего залива Хортон-Бэй. Летом 1905 года Эд купил ферму на другой стороне озера от «Уиндмира». Они с Грейс назвали ферму «Лонгфилд», точно так же, как называлось поместье в их любимой книге, викторианском романе Дины Мьюлок Крэйк 1856 года «Джон Галифакс: джентльмен» (третий ребенок Хемингуэев, Урсула, получила имя в честь героини этой книги). Когда Эрнест стал старше, объем его работы по дому увеличился вместе с карманными деньгами (раз в неделю он получал несколько монет, равных числу его лет). Раз в неделю он разносил в Оак-Парке «Листья дуба» и косил лужайки; в Мичигане ему приходилось работать в «Лонгфилде», где он часто и жил, в палатке. Он сажал семена, копал картошку и собирал фрукты с деревьев, которые посадили они вместе с отцом.

Эд с сыном часто обменивались деловыми письмами о качестве урожая и о том, сколько бушелей Эрнест продал местным и сколько отправил в Оак-Парк домой. В свое время Эрнест Холл советовал Эду Хемингуэю: «У всякого человека с некоторыми сбережениями должна быть ферма», и идея о том, чтобы кормить большой выводок плодами собственной земли, имела определенную привлекательность для отца Эрнеста. Но Эрнест не любил физический труд, даже на свежем воздухе. Когда он стал старше, уклонение от домашних обязанностей стало предметом серьезных конфликтов с родителями и, в свою очередь, послужило испытанием его личности.

Вместе с другими детьми, приезжавшими к озеру на лето – Лью Клараханом, Рэем Олсеном, Карлом Эдгаром и Биллом и Кэти Смит, братом и сестрой, – Эрнест ходил в походы и попадал в обычные для подростков передряги. Один случай оставил в нем очень глубокое впечатление. Тогда Эрнест отправился на рыбалку вместе с сестрой Санни, которая родилась в 1904 году и была четвертым ребенком Хемингуэев. Они с Санни перебирались вброд через исток озера Валлун и тащили одну из лодок семьи, «Урсулу из Уиндмира», по направлению к болотистой местности под названием Крэкен. Внезапно Эрнест заметил синюю цаплю. Он поднял ружье и выстрелил – это было запрещено местными правилами охоты – и сказал Санни, что отцу наверняка захочется добавить чучело птицы к своей коллекции. Когда они сошли на берег пообедать, Эрнест убрал мертвую птицу под сиденье лодки. Вернувшись, они не нашли птицы. Что случилось потом, до конца неясно; по одной версии, Эрнест встретил сына охотинспектора, который сказал, что его отец ищет Эрнеста. Понятно, что охотинспектор не встретил теплого приема, когда приехал в «Уиндмир» за Эрнестом. Грейс Хемингуэй, выпрямившись во весь рост, обернула ситуацию таким образом, что сама стала допрашивать охотинспектора и наконец выпроводила его из своих владений с дробовиком в руках. Эрнест между тем сбежал. В этом месте мнения снова расходятся. В конце концов Эрнесту пришлось прийти с повинной и заплатить большой штраф. Потом он будет приукрашивать рассказ, утверждая, что судья едва не приговорил его к исправительному дому. Он никогда не забудет об этом столкновении с властями; очевидно, что нарушение закона произвело на него значительное впечатление. Кроме того, Эрнест был поражен тем, что Грейс заступилась за него, хотя и знала, что он был не прав. История о Грейс, размахивающей ружьем, стала любимой в семье.

Вернувшись в Оак-Парк, Эрнест начал ходить в школу Ривер-Форест рука об руку с Марселиной и строил смутные планы стать врачом. Планы начали меняться после того, как Эрнест посетил уроки английского языка и затем курсы писательского мастерства и особенно журналистики. И хотя читать Эрнест научился довольно поздно, он сразу же стал увлеченным читателем. Марселина вспоминала, как они оба запоем читали Скотта, Диккенса, Теккерея, Киплинга и Роберта Льюиса Стивенсона. К урокам, извлеченным из романов Горацио Элджера, Эрнест отнесся чрезвычайно серьезно. Семья выписывала множество журналов, от «Образцового хозяйства» до «Скрибнерс», «Компаньона молодого человека» и «Журнала святого Николая». Дети регулярно их читали. Эрнест с сестрой приняли участие в конкурсе в Третьей конгрегационалистской церкви, кто первым прочтет полную Библию короля Якова; даже после того, как победил его друг Гарольд Сэмпсон, Эрнест и Марселина продолжали и закончили чтение.

В первый год обучения на уроках английского языка брат и сестра, вместе с Франком Платтом, руководителем отделения английского языка, читали повествовательную поэзию, библейские рассказы и греко-римские мифы. Однако Эрнест по-настоящему загорелся только в старших классах, на занятиях с учителями Маргарет Диксон и Фанни Биггс. По рассказам одноклассников, опрошенных исследователем творчества Хемингуэя Чарльзом Фентоном, Маргарет Диксон была «откровенной либералкой», энергичной современной женщиной и замечательной рассказчицей, которая оказывалась в центре внимания на любом общественном мероприятии. Диксон проявляла особый интерес к Эрнесту и поощряла его ранний интерес к писательству.