Пехотинец в Сталинграде. Военный дневник командира роты вермахта. 1942-1943 - Эдельберт Холль Страница 11

Гроссман, останьтесь на минуту, пожалуйста.

Три моих товарища вышли с КП.

– Гроссман, когда прибудут два штурмовых орудия, вы останетесь со вторым из них. Им командует вахмистр. Мы должны находиться по возможности на расстоянии слышимости и, если нужно, суметь перекричать звук мотора, чтобы обратить внимание экипажей штурмовых орудий на встреченные препятствия. И вы должны ясно дать понять своим солдатам, что они всегда должны держаться подальше от машин. Они будут притягивать наших людей, поскольку те попытаются найти за машинами укрытие. Но верно прямо противоположное: машины хорошо различимы для противника. Их броне не страшно легкое оружие, но все, что находится снаружи, является первоклассной целью. Нашей главной задачей будет защитить оба штурмовых орудия от неожиданностей и придать экипажам чувство уверенности. Если мы не сможем общаться с командирами языком жестов, будем обозначать цели перед ними сигнальными ракетами. Вы установили связь с соседями слева?

– Так точно, герр лейтенант!

– Что-то еще неясно?

– Нет, герр лейтенант. Все ясно.

– Тогда желаю вам спокойной ночи.

– Благодарю, герр лейтенант.

Я посмотрел на часы. До полуночи оставалось еще полчаса.

– Павеллек!

– Господин лейтенант?

– Я собираюсь немного поспать сейчас. Проверьте, правильно ли расположились часовые снаружи, и, если что-то случится, немедленно будите меня.

– Яволь, герр лейтенант. Спокойной ночи!

– Данке.

На полу своего нового КП – он располагался теперь в коридоре первого этажа того крыла высотного здания, которое мы штурмовали днем, – я сгреб в сторону мусор, приспособил в качестве подушки планшет и растянул вместо одеяла свой цельтбан[20].

Мой стальной шлем находился наготове рядом с головой, автомат – под рукой. Когда я попытался обдумать, не забыл ли о чем-нибудь, усталость взяла надо мной верх.

25 сентября

Похлопывание по плечу заставило меня резко подскочить. Меня разбудил мой компаниетруппфюрер. Какую-то секунду я соображал, где нахожусь, затем заново приводил в порядок свои рефлексы. Я посмотрел на часы: было 06.15 утра 25 сентября. Я потянулся и зевнул.

– Герр лейтенант спал как бревно.

– Вы правы, Жушко, я устал как собака. Что-нибудь случилось?

– Нет, господин лейтенант, иначе мы не дали бы вам спать так долго.

– Принесите воды, я хочу немного освежиться.

– Сию минуту, герр лейтенант.

Я вышел наружу и облегчился. Было все еще темно. Вдоль всего фронта слышались лишь редкие звуки выстрелов. На небе не было ни облачка, то есть нам предстоял еще один жаркий солнечный день. Я вернулся в развалины. Ох, как хороша была холодная вода. Ее хватило лишь на то, чтобы слегка умыться, но прохладная жидкость бодрила.

Наш шписс[21] прислал водителя с двумя канистрами с горячим кофе. Теперь каждый из нас мог попить горячего вместе с утренним пайком. Кроме того, мы могли наполнить фляги.

Лишь в подобных обстоятельствах ты понимаешь, насколько важно иметь на должности «ротной мамочки» ответственного человека.

Появился батальонный посыльный Марек:

– Герр лейтенант, сообщение из батальона: господин майор Вайгерт принял командование. Наша задача – выйти к Волге – все еще в силе. Штурмовые орудия на подходе. В вашем секторе будут действовать передовые наблюдательные посты артиллерии. Господин майор желает господину лейтенанту и его солдатам всяческих успехов.

– Данке, Марек. Доложите господину майору, что на передовой все в порядке и что атака начнется, как только подойдут штурмовые орудия.

– Яволь, герр лейтенант. Ах да! Я чуть не забыл: на место лейтенанта Вайнгартнера будет назначен новый офицер. Он прибыл вчера вечером вместе с майором Вайгертом. Его зовут гауптман Функе. Я должен проводить его к лейтенанту Вайнгартнеру, показать ему что и как, а потом вместе с лейтенантом Вайнгартнером вернуться в штаб батальона.

– Прибыли ли еще офицеры?

– Нет, господин лейтенант.

– Тогда передайте господину майору, что мы рады видеть его своим командиром и что здесь, на передовой, все в порядке. Я проинформирую командиров 6-й и 8-й рот, что командование 5-й ротой примет гауптман Функе.

Марек скользнул наружу.

Значит, решили, что для нашего батальона достаточно будет еще одного офицера. Когда же (хотя бы приблизительно) прибудет пополнение в унтер-офицерском и рядовом составе? Мы не сможем продолжать наступать, имея такой низкий численный состав. Вчера нам повезло. Но что принесет сегодняшний день? Как он сложится? Я ничего не имел против того, что моего друга Ули заберут в штаб, а этот гауптман Функе примет командование вместо него. Ули был ненамного моложе нашего командира, но он, по крайней мере, был в курсе того, с чем нам приходилось сталкиваться на фронте лицом к лицу.

Одного офицера было недостаточно, чтобы пополнить так остро необходимый состав подразделений передовой линии. Надеюсь, что кто-то наверху понимает это и попытается исправить положение.

Пока снаружи не рассвело полностью, я приказал, чтобы ко мне вызвали командиров 6-й и 8-й рот, а также фельдфебеля Гроссмана. Я проинформировал их о перестановках в командовании батальоном, а также о том, что лейтенанта Вайнгартнера сменит гауптман Функе, с которым нам вскоре предстояло познакомиться. Лейтенант Фухс обеспечивал контакт с левым флангом 3-го батальона нашего полка под командованием гауптмана Риттнера, а моя рота – с правым флангом 171-го разведывательного батальона.

– Господа, самое важное сегодня – это факт, что оба вчерашних штурмовых орудия снова будут здесь, чтобы обеспечить нам поддержку. Кроме того, в нашем секторе, как передал через посыльного майор Вайгерт, будут действовать передовые наводчики огня артиллерии. Я желаю вам всего наилучшего. Ауфвидерзеен!

Мои товарищи вернулись в свои подразделения. Теперь мне предстояло просто дождаться лейтенанта Хемпеля и два его штурмовых орудия. Ожидание может быть тяжелым испытанием для нервов. Я и не заметил, как совсем рассвело, и вдруг наступил ясный день. С тремя солдатами отделения управления своей роты я скрытно вел наблюдение за местностью перед нашим фронтом. Для того чтобы добиться лучшего обзора, я и Павеллек вскарабкались вверх по лестнице, которая была полностью засыпана мусором, на второй этаж. Через наши бинокли мы внимательно осматривали здания напротив, пытаясь обнаружить там признаки, указывающие на присутствие противника. Однако, должно быть, они успели хорошо замаскироваться: нам так и не удалось ничего разглядеть. Ясно было одно: сегодня нам нельзя действовать в лоб, как это удалось вчера, когда мы воспользовались тактической внезапностью. Во-первых, перед нами были лишь руины высотных зданий: частные деревянные дома были сожжены; во-вторых, иванов вчера кто-то заблаговременно предупредил; и, в-третьих, нам придется осторожно двигаться от здания к зданию, если мы не хотим внезапно оказаться в западне. В это время стрелки наших часов медленно подходили к девяти. Скоро должен появиться лейтенант Хемпель со своими StuG III. За Волгой красным шаром появилось солнце. Во всех отношениях сегодняшний день обещал стать жарким. Вот уже добрый час артиллерия с обеих сторон исполняла свою убийственную «мелодию». Сначала слышался доклад, затем – свистящий звук летящего снаряда по траектории намного выше нас, а затем где-то далеко за фронтом или в нашем тылу – звук попадания и взрыв. Нам очень хорошо были знакомы эти звуки сражения. Поскольку они не затрагивали нас напрямую, никого они особенно не беспокоили. Падение мины из тяжелого миномета с характерным глухим шлепком разрыва было для нас гораздо опаснее. Так же как и 76-мм снарядов пушек ратш-бум, потому что здесь ты никогда не знаешь, что услышишь раньше, звук разрыва или попадания в цель, которой ты являешься.

Конец ознакомительного фрагмента