Калигула - Саймон Терни Страница 12

Мы с Друзиллой оставались на вилле прабабушки, а Агриппина, вышедшая замуж за Домиция Агенобарба через месяц после ареста матери, переехала в собственный дом. Свадьба стала, мягко говоря, любопытным событием. Разумеется, жениха выбирал император, и церемония проводилась в его особняке на Палатине, но при этом с Капри поздравлений не пришло и сам Тиберий, конечно же, не счел нужным почтить столь дальнюю родственницу своим присутствием.

Раз императора не было, место хозяина особняка занял Сеян, и весть об этом привела нас всех в ужас. Мрачный, как тень Аида, он почти всю церемонию простоял в задних рядах, держа под прицелом подозрительных глаз гостей свадьбы, а те беспокойно, заискивающе на него оглядывались.

Меня нарядили в темно-синюю столу, а поверх нее накинули голубую паллу, придавшую коже мертвенную бледность. Рабыни попытались укротить мои волосы, чтобы я хоть немного отличалась от Медузы, но их старания пропали даром. Кудряшки так и падали на глаза, и приходилось то и дело заправлять их за уши.

По завершении самой церемонии – показательно, что всех десятерых свидетелей набрали из числа преторианцев, – начался пир, и я оказалась предоставлена самой себе. Агриппина хозяйничала, гоняя рабов, Калигула куда-то исчез, Друзилла сидела с Лепидом… Я была одна в море людей, по большей части мне незнакомых. И пока я глазела по сторонам, соображая, чем заняться, чтобы избежать внимания префекта претория, в дверях возник Калигула и поманил меня к себе:

– Можешь отыскать жениха? Тут один сенатор желает с ним поговорить.

Я нахмурилась. Римская аристократка не должна бегать с поручениями на пиру. С другой стороны, брат с кем-то беседовал, а я ничем не была занята. Моя природная практичность взяла верх. Я поспешила к Агриппине, которая только что отхлестала по щекам молодую рабыню за разлитое на скатерть вино.

– Какой-то сенатор ищет твоего мужа. Ты знаешь, где он сейчас?

– Переодевает тунику. – Пина на миг оторвалась от наставлений запуганной девушке и махнула в ту сторону, куда ушел Домиций.

Я кивнула и пересекла зал в указанном направлении. Перед тем как войти, я постучалась, не желая застать своего нового родственника без одежды. Грубый голос Агенобарба велел заходить, и я открыла дверь.

– Мой брат беседовал с одним сенатором, который…

Хотя Агенобарб оказался вполне одет, я забыла, с чем пришла. Две полуголые девушки-рабыни укладывали складки на его тоге, из-за них я и потеряла дар речи: у одной была разбита губа, у второй расплывался синяк под глазом, и тела обеих покрывали старые и свежие синяки. На полу лежала третья девушка и тихо всхлипывала. На ее волосах запеклась кровь.

Что за чудовище подобрал император в качестве мужа для моей сестры?

– Чего надо? – рявкнул мой новый родственник.

Он оттолкнул рабынь и сам расправил складки. На избитых девушек внимания не обращал, словно их не было в комнате.

– Я… Гай… Он говорил с сенатором. И… он хотел, чтобы я тебя позвала, – заикаясь, выдавила я. – Они в круглом таблинуме. – Увиденное потрясло меня до глубины души.

Агенобарб лишь кивнул и прошел мимо меня к гостям. На его лице блуждала похотливая ухмылка. Я задержалась на секунду, не в силах оторвать взгляд от несчастных рабынь, и выскочила следом. Когда я оказалась в зале, Агенобарб уже говорил с сенатором, а Калигула выходил из таблинума с явным облегчением на лице.

– Ты не представляешь, что я видела, – зашептала я брату и повела его в тихий уголок.

– Что случилось?

– Этот человек… Пока гости его тут ждали, он силой взял трех рабынь. И потом еще поколотил их. Надо рассказать обо всем Агриппине.

Реакция Калигулы стала для меня полной неожиданностью. Он как будто не был уверен, что делать, и взвешивал варианты.

– Гай!

– Ливилла, это не наше дело. Жениха выбирал сам император. А мы с тобой еще дети и в любом случае не имеем никакой власти или влияния. Свадьбу контролирует лично Сеян. Видишь, как он следит за каждым движением? Не поднимай шума.

– Она должна знать, – упрямо возразила я и тотчас направилась к сестре.

Пина в этот момент поправляла на столе гирлянду, отослав раба, который, на ее взгляд, с задачей не справился. Брат пошел за мной, и я едва сдерживала раздражение.

– Пина, – подступила я к сестре.

– Что?

– Твой муж… Я только что застала его… Он был с рабынями. Силой взял их, а потом еще и поколотил!

К моему изумлению, сестра равнодушно пожала плечами:

– И что? Это же рабы.

– Гм… да, – согласилась я; Агенобарб был в своем праве, верно, и я не относила себя к числу борцов за свободу рабов, но не в этом же дело… – Но раз он такой человек…

– Репутация моего мужа была известна и до свадьбы. Мы все догадывались, что он за человек. Ливилла, то, что ты увидела, ничуть меня не волнует. Пока Агенобарб бьет рабынь, он не бьет меня. Если потребуется, я сама буду посылать ему девушек.

Я заморгала. Боги, что за холодная расчетливость! Однако не могла не признать, что решение Агриппины вполне практично. Калигула поймал взгляд сестры:

– Пина, ты волевая и сильная девушка. Я очень надеюсь, что ты не дашь себя в обиду, но знай: если он причинит тебе боль, я заставлю его страдать. – С этими словами брат ушел прочь, а я, повернувшись, наткнулась на ледяной взгляд префекта.

Свадьба не доставила мне ни малейшего удовольствия.

После свадьбы с Агриппиной мы встречались часто: то сами ее навещали, то она приезжала на виллу с визитом, и каждый раз у нее были новые синяки, по поводу которых она давала нелепые объяснения. Когда мы с Друзиллой предположили, что ей следовало бы подумать о расторжении брака, Пина велела нам не совать нос не в свои дела. Разумеется, муж имеет полное право бить жену, когда сочтет нужным, тем не менее я была уверена: Ливия сумела бы что-то сделать, если бы Агриппина попросила. Но, по-видимому, наша сестра действовала по собственному плану – использовала брак как возможность повысить свой статус в обществе – и не желала, чтобы ей мешали.

Мы с Друзиллой и Калигулой продолжали жить на вилле Ливии. Причем брат так официально и оставался ребенком, без мужской тоги и без опасных обязанностей, прилагающихся к ней. Несмотря на его прагматический взгляд на вещи, который так разочаровал меня на свадьбе, брата пришлось чуть не силой удерживать во время одного из визитов Агриппины и ее мужа, потому что Пина была не только в синяках, но и со свежим шрамом на шее. Она объяснила травму неловким обращением с ножом для фруктов. Никто ей не поверил, а Агенобарб даже не скрывал самодовольной ухмылки. Калигула под каким-то предлогом покинул семейное собрание, бормоча под нос злобные ругательства.

Друз тоже жил с нами на вилле Ливии, но с разрешения императора он женился на Эмилии Лепиде, сестре нашего друга, который по-прежнему проводил у нас много времени и ходил вокруг Друзиллы, как щенок с высунутым языком. Молодая жена и необходимость изображать верноподданного не позволяли Друзу мстить за побои нашей сестры мерзкому Агенобарбу.