Романы Романовых - Михаил Пазин Страница 12

В августе 1689 года в Кремле поймали трех человек с ножами. Под пытками они сознались, что их подослала «медведиха» (Наталья Нарышкина, мать Петра) с целью зарезать Софью. Шакловитый тут же обвинил Нарышкиных в намерении убить Софью – чем не повод для бунта? Нарышкины, конечно, все отрицали.

Потом дело замяли, а безвестные бродяги, разгуливавшие по Кремлю с ножами, странным образом бесследно исчезли. Не исключено, что их тайно подослал сам Шакловитый. Судя по всему, Шакловитый пытался таким образом «сварганить дело» против Нарышкиных, но, когда к ним не потянулась однозначная ниточка, отказался от этой затеи. Ничтожество Федора проявилось и в этом – он не смог даже использовать такой «очевидный» факт, как «намерение» убить Софью.

Затем последовала акция клана Нарышкиных. Через несколько дней после поимки «убийц» Софьи ночью в Преображенское, где тогда жил Петр, прибежал некий человек с криком, что, мол, где-то в кустах сидят вооруженные люди, которые хотят «извести» Петра. Эта история еще туманнее предыдущей. Во-первых, этих злоумышленников никто и в глаза не видел. Почему они делали засаду именно на царя? И кто сказал, что их подослала Софья? Может, это были обыкновенные разбойники, которым было все равно кого резать и грабить. А может, кто-то просто устроился на ночлег в тех злосчастных кустах? Испугавшись шума, они запросто могли уйти от греха подальше. Вполне вероятно, что это была провокация, подстроенная все той же хитроумной «медведихой». Чем не повод для мятежа?

Как бы то ни было, но семнадцатилетний «второй» царь, Петр, страшно испугался. Вернувшись пьяным из Немецкой слободы, он завалился спать. А тут такое известие! Не разобравшись, в чем дело, с пьяных глаз, в одной ночной рубашке он вскочил на лошадь и помчался в Троице-Сергиеву лавру. Там он отдался на волю монахов – спасайте, мол, святые отцы, убивают! На следующий день Сашка Меншиков привез ему кое-какую одежду. Но Петр наотрез отказывается выйти из-за толстых монастырских стен, и к нему из Преображенского вынужден был перебраться весь его двор. Клан Нарышкиных объявляет мобилизацию – по всей стране звучит призыв собирать дворянское ополчение в лавре и двигаться против изменщиков, якобы пытавшихся убить Петра Алексеевича.

Разумеется, Софья от своего имени тоже созывает ополчение, но уже в Москве. Только с ней уже не было верного друга Василия Голицына. Человек, пользовавшийся непререкаемым авторитетом в армии и среди боярства, уж он-то сумел бы навести порядок! Но Голицын, оскорбленный своей бывшей возлюбленной, во время этих событий уехал к себе в имение и жил там безвылазно. Кстати, идею Шакловитого о коронации Софьи он, умный и трезвый политик, не поддержал, считая ее несусветной глупостью.

Вопрос – а почему он не ринулся ей на выручку? Ведь момент-то был роковым, переломным! Он что, не мог переступить через свою гордость незаслуженно обиженного человека и кинуться на выручку Софье, попавшей в беду? Мы не знаем, насколько велика была его обида и почему он так поступил… Может, он ждал от Софьи сигнала? А гордая женщина посчитала ниже собственного достоинства получать помощь от брошенного ею возлюбленного? Чувствовала свою вину перед ним?

Как бы то ни было, Софья осталась без опоры, а Шакловитый, это ничтожество, ничего не смог сделать для нее. В конце августа 1689 года Россия оказалась на грани гражданской войны. Но никаких решительных действий ни одна, ни другая сторона не предпринимала. Наоборот, Софью начали предавать. Постепенно из Кремля в Троице-Сергиеву лавру, к Петру, начали уходить стрельцы, бояре и, казалось бы, преданные ей, тысячу раз проверенные люди. Ушел в лавру и патриарх Иоаким, предположительный отец Петра. Наконец, Софья не выдержала и, решив запросить мира, отправила в лавру своих послов – те тоже будто растворились на монастырском подворье. Тогда она сама отправилась в лавру, но ее туда не пустили. Осознав, что ей больше ничего не добиться, она поселилась в Новодевичьем монастыре.

Почему так случилось, что страна выбрала Нарышкиных? Ведь большинство из перебежавших к Петру дворян, солдат и стрельцов руководствовались не соображениями о судьбах России, а собственными эгоистическими стремлениями, страхами и расчетами. Иногда, правда, это делали по прямому приказу своих начальников и благодетелей. Однако выбор у них, несомненно, был. Расчет на милость Нарышкиных, если они победят? Но ведь и Милославские не поскупятся ради тех, кто посадит Софью на престол! Был ли это прямой подкуп со стороны Нарышкиных? Тоже сомнительно, ведь никаких особых богатств, ни возможностей раздавать придворные чины у них не было, а вот у Милославских они были! Да и претендент на трон у Нарышкиных был какой-то неказистый – «второй» царь, а вовсе даже не первый…

Так почему же страна все-таки выбирает Нарышкиных? Ответ один – это пол Софьи. Да, Россия была готова признать женщину правительницей, но не правящей царицей. Поэтому-то Россия и вручила власть клану Нарышкиных. Заметим, не Петру, а клану, у которого был «второй» царь, Петр. Петра, кстати сказать, в эти дни было не видно и не слышно. Кто сказал, что россияне выбрали Петра? А никто. Знали его мать «медведиху» Наталью Кирилловну, знали клан Нарышкиных, патриарха. Вот эти-то люди и шли к власти. А что же Петр? Он ни в каких переговорах не участвовал, не устраивал никаких альянсов, никого не уговаривал и не запугивал. Так было и в дальнейшем. Его, кстати сказать, Наталья Кирилловна до самой своей смерти в 1694 году, то есть еще 5 лет, к власти и близко не подпускала, а правила сама. По замечанию все того же Куракина, правление Натальи Кирилловны характеризовалось как «правление весьма непорядочное»: при ней процветали «мздоимство великое и кража государственная», на Россию обрушились «судейские неправды» и прочие беды. Это ни в какое сравнение не идет с характеристикой правления Софьи, данной тем же Куракиным!

И еще одно замечание. Голицын и Софья – это реформы, это перемены, это движение вперед, чего боярство страшно боялось. А Нарышкины – это кондовый застой, который всех устраивал. Все, кстати, так и случилось – изменения, которые вводились при прежних царях, Алексее Михайловиче и Федоре Алексеевиче, были отменены (они еще не знали замыслов Петра, от которых Россия содрогнется!). Это еще один ответ на вопрос, почему Россия выбрала Нарышкиных.

Вернемся к нашим героям. Федора Шакловитого Софья, как ни жаль ей было своего нового любовника, была вынуждена отдать на расправу Петру. Это случилось в сентябре. После дыбы и пыток он сознался в злоумышлении против Петра, напоследок обвинив во всех смертных грехах Голицына. После собственноручного письменного «изъяснения» дела он 11 октября 1689 года был «казнен смертию».

А что же Голицын? Узнав о крахе Софьи, он решил сдаться на милость победителя, и вместе со своими немногочисленными приближенными сам явился к Петру в лавру. Его тоже туда не пустили и прямо у монастырских стен зачитали приговор. Он лишался боярского чина, всех званий, имущества и ссылался в город Каргополь, а затем в деревню Яренск. Его обвиняли в неудаче Крымских походов и взяточничестве: якобы при заключении «Вечного мира» получил от поляков 100 тысяч рублей, за взятку в 10 тысяч назначил Ивана Мазепу гетманом Украины, два бочонка золота получил от крымских татар за остановку своих войск перед Перекопом во время второго Крымского похода, и так далее. Якобы у него после ареста в тайниках нашли 100 тысяч червонцев, 400 пудов серебряной посуды и другого добра. Обвиняли Василия также в «изповышении» (незаконном титуловании) царевны Софьи, в том, что он приказал пытать того самого колдуна Ивана Бунакова, который «вынимал» его след, а также сжечь человека, который готовил для него приворотное зелье, чтобы добиться благосклонности Софьи.