В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС - Хендрик Фертен Страница 12

Это произошло после того, как Германии стало известно о том, что Франция и Великобритания получали данные о немецких вооруженных силах из Генерального штаба Голландии. У голландцев действительно был хороший информатор. Его звали Ганс Остер. Это был прусский офицер и очень влиятельное лицо в Абвере, органе военной разведки и контрразведки Германии. Он продолжительное время передавал голландскому военному атташе в Берлине все последние секретные военные планы, разработанные Германией. Правда, ему не особо доверяло голландское правительство и военное руководство страны. Они не могли до конца поверить в то, чтобы прусский офицер изменял своей Родине и жертвовал безопасностью своих товарищей. Однако его сведения частично использовались. Тем не менее даже главнокомандующий голландской армией генерал Винкельман отзывался о Гансе Остере как о «подлом изменнике».

Добрососедские отношения между Голландией и Германией неожиданно закончились. Немецкой спецслужбой были похищены двое британских секретных агентов, которые вели активную деятельность в голландском городе Венло, находившемся практически на границе Голландии и Германии. Они были переправлены в Германию в ноябре 1939 года и до конца войны пробыли в немецкой тюрьме. Между тем нейтралитету Голландии был нанесен значительный урон.

Хотя Черчилль сделал все от него зависящее, чтобы настроить нейтральные страны и США против Третьего рейха, многие государства продолжали поддерживать отношения с Германией. Так, шведы, крайнему недовольству Великобритании, вели с Германией успешный и обширный бизнес. К примеру, они в течение продолжительного времени продавали Гитлеру железную руду, переправляя ее через норвежский порт в Нарвике. Не получив ответа на требование о прекращении подобных поставок, британский флот заминировал норвежские территориальные воды.

Штаб Гитлера оказался в крайне непростом положении. С одной стороны, в нем были те, кто выступал против продвижения войны на север. Но, с другой стороны, военная машина Германии крайне зависела от поставок шведской руды. К тому же нельзя было допустить существование в Норвегии военных баз союзников, чего бы это ни стоило. Время работало против Гитлера, и ему нужно было спешить. Он перехватил инициативу и 9 апреля 1940 года начал операцию Везерюбунг (буквально: «Везерские учения», Везер — река в Германии, впадающая в Северное море) силами вермахта при поддержке флота и авиации. Дерзостные расчеты этой операции сразу же оправдали себя. В своей вылазке на север Гитлер опередил Черчилля всего на несколько часов, и его войска заняли Нарвик. Норвегия сопротивлялась немецкому вторжению, ведя по врагу огонь из орудий калибром 280 мм, которыми были оснащены береговые батареи. Но их огонь вскоре удалось подавить, и важнейшая гавань была занята немецкими войсками.

В течение нескольких последующих дней шли тяжелые бои с французскими и британскими войсками, которые высадились в Норвегии, поддерживаемые бежавшими за границу польскими войсками. К силам союзников присоединились норвежские части. Немецкий генерал Эдуард Дитл со своими войсками, в которые входили десантники, горные войска и моряки, уцелевшие после уничтожения их кораблей, неделями удерживал занятые позиции, несмотря на подавляющее численное превосходство противника. Однако уже в начале июня войска союзников отступили, и Норвегия капитулировала. Немецкий «рывок на север» оказался успешным, благодаря ничтожному опережению высадки союзников. Таким образом, нейтралитет Норвегии был нарушен обеими сторонами. Битва «под небесами Северного полюса» завершилась успешно для Гитлера. В ходе операции Везерюбунг была оккупирована и Дания, причем практически без боев. Ее правительство осознавало бесполезность сопротивления и было вынуждено передать страну «под защиту» Великой Германии.

Пока Бельгия и Голландия ждали вторжения со стороны своего восточного соседа, Германия гораздо больше беспокоилась об установлении мирных взаимоотношений с этими странами. Однако они скорее были готовы позволить союзникам пройти через их территорию к Руру, чем ждать атаки с их стороны. Германия должна была любой ценой бороться с таким положением вещей. Тем более что и Бельгия, и Голландия делали попытки контакта с секретными службами союзников. Тем не менее не только эти попытки усиливали опасения германского руководства, но также преимущественная подготовка этих стран к обороне на случай вторжения именно с востока. Позднее выяснилось, что такие опасения были верны.

К этому времени в обеих странах уже были разработаны планы переноса движения с основных дорог на второстепенные для беспрепятственного перемещения французско-британских войск. Более того, французские полки в апреле 1940 года уже имели оперативные предписания по обеспечению провиантом на время своего последующего продвижения через Бельгию и Голландию. Линия Зигфрида (система немецких долговременных укреплений, возведенных в 1936–1940 годах на западе Германии в приграничной полосе от Клеве до Базеля) не была окончательно завершена и заканчивалась у бельгийско-голландских границ. Открытый фланг буквально напрашивался на то, чтобы стать территорией концентрации вооруженных сил союзников.

Говоря об этом, также уместно будет привести современное событиям высказывание Даффа Купера, позднее, при правлении Черчилля, ставшего министром информации: «Мы не можем позволить себе иметь какие-либо угрызения совести. Мы должны предпринять каждый необходимый шаг, не считаясь с соображениями нейтралитета той или иной страны». Тогда же в палате общин Чемберлен провозгласил: «Кампания, подобная проведенной на севере, может начаться где угодно. Мы задействуем в ней гораздо большие силы и достигнем значительно лучших результатов. Мы, британцы, можем развивать свои атаки везде и в любое время, когда мы захотим». Гитлер решил не давать своим противникам шанса перехватить инициативу.

План «Гельб» (от немецкого «gelb» — желтый) разрабатывался для того, чтобы уничтожить войска союзников в пределах Европы. Основной акцент в планируемом наступлении делался на «стык» между Францией и Бельгией, где заканчивалась линия Мажино. Для предотвращения последующего проникновения англичан в Голландию ее предполагалось оккупировать. Нарушение права на нейтралитет не принималось во внимание Германией, поскольку образ действий как Бельгии, так и Голландии был далек от нейтрального.

Вечером перед наступлением немецкий майор из сопротивления в последний раз проинформировал голландского военного атташе в Берлине о точном времени наступления. Эти сведения были переданы голландскому правительству. По сигналу из Гааги армия привела в исполнение заключительные меры по обороне страны. Голландские мосты были взорваны, дороги — перекрыты поваленными деревьями, а порты — закрыты. Кораблям было приказано выйти в море, где они, как можно было надеяться, избегнут атаки со стороны противника. Голландские подводные лодки, находившиеся в водах вдоль побережья, остались в засаде и ждали приближения флота врага.

Силы вермахта для наступления на запад состояли из 89 дивизий, среди которых было 10 танковых. Еще 45 дивизий оставалось в резерве. У союзников же было 144 дивизии, а также поддержка бельгийской и голландской армий. Правда, учитывая недостаток фронтового опыта у вооруженных сил двух последних стран, нельзя было сказать, что их поддержка много значила в противостоянии Германии.