Рожденный с мечом в руке. Военные походы Эдуарда Плантагенета. 1355-1357 - Герберт Хьюит Страница 12

Изготовление луков и изготовление стрел – разные, но почти всегда связанные между собой ремесла. Изготовители луков и стрел работали на продажу; иногда они заключали договор о поставке своего товара по определенной цене, а иногда их (так же, как других ремесленников) заставляли работать «за королевское жалованье».

Луки были белые или цветные, а продавались дюжинами. Стрелы обычно не делились на категории, а назывались просто стрелами. Но они могли быть «без наконечников», «с наконечниками», «с твердыми, хорошо закаленными наконечниками». Их поставляли связками по две дюжины каждая. Наконечники для стрел были кованые, но об этой работе упоминали редко. В замке Честер в 1350 году был запас из 4000 наконечников, ожидавших, когда их прикрепят к стрелам. Они стоили 52 s. 2 d. Тетивы к лукам поставляли дюжинами или большими партиями.

Большие заказы на это оружие поступали в четырех основных случаях: при снаряжении лучников, принятых на военную службу в графстве, при поставках оружия в замки, при перевозке больших партий непосредственно к месту военных действий на шотландскую границу или в один из южных английских портов для доставки во Францию и, наконец, для поддержания в порядке больших запасов оружия, хранившихся в лондонском Тауэре, который был огромным национальным арсеналом. Два эпизода показывают, каков был размер и характер заказов для Тауэра. Король Эдуард 30 января 1356 года направил из замка Бембург четырнадцати шерифам (отвечавшим за девятнадцать графств) распоряжения о поставке общим счетом 9900 связок стрел и 5600 белых луков. Половину этого оружия было приказано доставить в Лондон до Пасхи, а вторую половину – до продолжавшихся две недели праздников в честь Троицы. Второй случай произошел в 1359 году: Уильям де Ротвел, хранитель личного гардероба короля в лондонском Тауэре, получил поручение «взять в Лондоне и в других местах столько оружейников, стрельников, кузнецов и иных ремесленников и рабочих, сколько требуется для изготовления доспехов, луков, тетив, стрел, наконечников к стрелам... и дать им работу за королевское жалованье... купить и срубить лес, пригодный для изготовления стрел... а также купить 1000 луков, белых и цветных, 10 000 связок хороших стрел и 1000 связок лучших стрел с твердыми, хорошо закаленными наконечниками... 100 больших партий тетив... перья из гусиных крыльев и прочие необходимые вещи...».

Не следует полагать, что такие приказы исполнялись или хотя бы могли быть исполнены быстро и полностью. В первом из этих двух эпизодов, то как выполнялось распоряжение, можно в значительной мере проследить по отчетам шерифов, а из них становится ясно, что лишь несколько графств поставили запрошенное количество оружия к назначенному сроку. Шерифы приобрели те запасы указанных товаров, которые были в наличии в подведомственных им землях. Они докладывали о своих закупках и ценах, о том, где оружие будет сложено, каким образом оно будет доставлено в Лондон и сколько будет стоить перевозка. Например, шериф Сомерсета и Дорсета исполнил требование поставить 300 белых луков и 400 связок стрел. Общая стоимость луков (каждый стоил 18 d.) была равна 22 l. 10 s; стрелы стоили 26 l. 13 s. 4 d.; поставленное военное снаряжение было сложено на телеги и возы в Дорчестере и отослано в Тауэр под присмотром ехавшего верхом служителя; полная стоимость работ по сбору и доставке была равна 74 s. Но от Херефорда потребовали 1000 связок стрел, а поставлено было только 363 (по цене 16 d. каждая). А из Бедфорда и Бакингема, куда было отправлено указание поставить 600 связок, были присланы только 260 (по 18 d. за связку).

Именно из этих запасов, изготовленных или собранных в Тауэре, Уильям де Ротвел поставлял нужное количество оружия по приказу короля. Сколько луков, стрел и прочего было – и было ли вообще – поставлено в экспедиционную армию до ее отплытия в Бордо, я выяснить не смог. (Лучники должны были везти запас оружия с собой, а луки и стрелы, конечно, можно было достать и в Гаскони.) В начале 1356 года большие запасы этого оружия были для войск принца изысканы в Англии и, как мы увидим позже, вместе с подкреплениями отправлены в Бордо.

В течение XIV века роль лошади постоянно повышалась. Монархи, принцы и князья, знатнейшие аристократы и сам глава Церкви окружали себя и своих посланников все большим великолепием. Достоинство знатного господина создавалось не только его придворными должностями, но и количеством его конных охранников. Епископы во время поездок в Авиньон, аббаты и приоры во время поездки в родительский дом брали с собой больше конных слуг, чем обычно. Паломничества в Кентербери и Компостелу становились больше похожими на увеселительные прогулки: путешествовать верхом на коне не так утомительно, как странствовать пешком. Турниры сохранили свою привлекательность и стали более роскошными. Ордена Подвязки, Золотого руна и Звезды были товариществами не только умелых бойцов, но и искусных наездников. Управление конем было составной частью каждого воинского подвига. Отдавалось бесчисленное множество указаний насчет овса, сена, подстилки и сбруи для лошадей.

Изменения в военном искусстве и структуре армий также увеличили значение лошади. Вошло в обычай сажать на коней всех лучников или их часть. Война все больше принимала форму опустошения обширных территорий быстро продвигавшимися войсками. Поэтому армиям было нужно больше лошадей на каждые сто воинов, чем в предыдущем веке. Кроме того, увеличившийся вес рыцарских доспехов и появление доспехов для лошадей создали потребность в крепких телом конях, которые назывались боевыми, и некоторые из них стоили очень дорого. Вьючные и ломовые лошади по-прежнему были необходимы.

Доля в общем числе лошадей верховых, вьючных и тянувших телеги или возы была, несомненно, в разных случаях очень разной. Фруассар, описывая войну на шотландской границе в 1327 году, сообщает, что шотландцы обходились без транспортных средств и без приспособлений для приготовления еды, а англичане, отправляясь в поход, взяли с собой телеги и палатки, но оставили их в Дареме. Однако для кампании 1359 года англичане взяли с собой во Францию очень много хозяйственных вещей (посуду для приготовления еды, палатки, кузницы, ручные мельницы) и перевозили их на запряженных четырьмя лошадьми телегах, тоже доставленных из Англии. Обычная военная кампания была в этом отношении посередине между этими двумя крайностями: транспортные средства использовали каждый раз, когда дорога была проходима для колесных повозок. Некоторые телеги или возы могли быть специально сделаны для применения за морем. Доспехи, запас стрел, некоторое количество подков и гвоздей и немного еды и вина нужно было перевозить почти везде.

Для разведения лошадей король имел конные заводы, за которыми надзирали специальные чиновники. У принца были племенные жеребцы в Меклесфилде, Байфлите, Принсес-Рисборо и Уокинге. Он покупал десятки лошадей (и дарил тоже десятки). Но, разумеется, поставка лошадей для армии была делом не для короля или принца. Лошадь была составной частью той службы, которую были обязаны выполнять те, кто занимал земли согласно феодальному договору; лошадь стала – или могла стать – частью службы, выполняемой по договору. Феодал заключал договор о том, что он предоставит своему сеньору определенное число воинов и лошадей на тот или иной срок. Король же давал обязательство выплатить компенсацию за лошадей, погибших во время войны.

Конец ознакомительного фрагмента