Великие Борджиа. Гении зла - Борис Тененбаум Страница 13

В общем, все это начинало напоминать сильно разогретый котел с очень горячей кашей – и крышка с этого котла свалилась в 1476 году, как раз в день Святого Стефана, когда герцог Миланский, Галеаццо Мария Сфорца, отправился на утреннюю мессу.

На пути к собору он был зарезан.

Казалось бы, какая связь между убийством правителя в Милане и конфликтом между Папством и Флоренцией? Связь, однако, была, и при этом самая непосредственная. К 1476 году Республика Флоренция оставалась общепризнанным культурным центром Италии, но как военная и экономическая сила значительно ослабела и представляла собой что-то вроде буферного государства между владениями Милана и владениями Венеции. И понадобилось все дипломатическое искусство Лоренцо Медичи для того, чтобы поддерживать это положение посредством перестраховочных союзов с обоими своими сильными соседями, которые как бы балансировали друг друга.

Убийство герцога Галеаццо Сфорца баланс этот нарушало – его наследником был семилетний мальчик, сам править неспособный. Так что в Милане началась свара его дядюшек за позицию регента, и ничто другое их уже не беспокоило. Теперь Республике Флоренция следовало опасаться своего союзника, Венеции, – там как раз могли появиться идеи насчет округления своих владений за счет Республики – но, как оказалось, угроза появилась и в другом месте.

В первые недели 1477 года в Риме началась планомерная подготовка к свержению режима Медичи во Флоренции. Главным лицом заговора был, по-видимому, Джироламо Риарио – обладание Имолой его не удовлетворило, теперь он целился на добычу покрупнее, на Феррару, союзницу Флоренции, – и ему надо было убрать Лоренцо Медичи со своего пути. К Джироламо примкнул и Франческо Сальвати, неудавшийся архиепископ, – он надеялся получить Флоренцию в качестве своей новой епархии.

Наконец, имелся и еще один Франческо – Франческо Пацци, глава римского отделения того самого флорентийского банка, который снабдил Святой Престол деньгами на покупку Имолы. Он полагал, что семейство Медичи набралось слишком уж большой гордости, правит Флоренцией, не принимая во внимание интересов других «простых граждан», и хорошо бы заменить его другим семейством.

Например, семейством Пацци?..

Правда, глава банкирского дома Якопо Пацци к идее своего молодого родственника Франческо отнесся скорее холодно. Старый Якопо был известен не только как почтенный банкир, но и как азартный игрок. Однако в данном случае он посчитал, что ставки слишком велики, а шансы на успех слишком незначительны. Но Франческо Пацци не унимался и не оставлял своих усилий убедить дядюшку. По его просьбе Джироламо Риарио организовал встречу главных заговорщиков со Святым Отцом. Ему было сказано, что имеется план устранения Лоренцо Медичи – и он согласился, что это было бы хорошим делом, угодным Господу.

Правда, папа Сикст поставил условие – никакого смертоубийства, ибо «одобрение таких замыслов противоречит его сану». Каким образом можно отстранить действующего главу государства от власти, не прибегая к смертоубийству, Святой Отец не пояснил, но самой идее смены режима во Флоренции дал свое благословение.

Папское одобрение решило дело – Якопо Пацци перестал колебаться.

Весной 1478 года Флоренция принимала высокого гостя, кардинала Рафаэля Риарио. Он был сыном племянницы Сикста IV и кардиналом стал в возрасте 16 лет, сразу после того, как чисто формально, со скоростью метеорита закончил образование на теологическом факультете Пизанского университета. Встречали его со всем возможным блеском и радушием, которые полагались ему по сану, и даже этот высокий стандарт пышности был перекрыт – уж очень хотелось уладить все «возникшие недоразумения» между Римом и Флоренцией. Торжественная церковная служба была назначена на 2 мая 1478 года Санта-Мария-дель-Фьоре, главном соборе Флоренции, и кардинал Риарио должен был там самолично служить литургию. На службе присутствовали оба соправителя Флоренции – и Лоренцо Медичи, и его брат Джулиано.

Как только кардинал поднял Святые Дары, на братьев напали убийцы.

В Италии того времени в ходе политических споров делались самые разные дела, но все-таки в церквях убивали нечасто. Но так уж сложились обстоятельства. Обоих братьев надо было непременно поймать одновременно и вместе – если бы один из них был убит, а другой уцелел, то он успел бы собрать своих сторонников. Покушение поначалу намечалось осуществить на банкете в честь кардинала Риарио. Но Джулиано на обед не явился, и планы пришлось менять на ходу. Импровизации в таком тонком деле, как политическое убийство, редко приносят хорошие результаты. Так случилось и в данном случае. Джулиано Медичи, правда, был убит на месте, но Лоренцо удалось ускользнуть – его друг и приближенный, Анжело Полициано, успел втолкнуть его в ризницу собора и захлопнул за ним дверь. Момент оказался упущен. В городе поднялась тревога, толпы сторонников семейства Медичи буквально на части разорвали тех из заговорщиков, до которых сумели добраться, а дальше уже в более организованном порядке взялись за остальных.

Семейство Пацци, естественно, попало под главный удар – больше двух сотен их друзей, родственников и сторонников оказались в тюрьме, и в ходе «допросов с пристрастием», когда подследственных нещадно пытают, было выяснено действительно немало.

Все имущество дома Пацци было конфисковано. По всей территории владений Республики шли облавы на заговорщиков. Одному из них удалось ускользнуть и добраться до Турции. Его, однако, выдали и оттуда. Султан поддерживал хорошие отношения с Флорентийской Республикой, случалось, обменивался подарками с ее правителями и вообще заговоров не одобрял. Так что беглец был выдан в цепях во Флоренцию, где его благополучно и повесили. Процедура выдачи заняла много времени, так что случилось это только в 1479 году.

Главных же участников заговора повесили сразу. Якопо Пацци не пришлось ждать так долго – его поймали в деревне под Флоренцией, пытали и повесили. Его племянника Франческо Пацци нашли в чулане его дома и вместе с еще четырьмя заговорщиками повесили в окнах верхних этажей главной правительственной резиденции, дворца Синьории. Одним из них был архиепископ Пизанский, Франческо Сальвиати. Поскольку обычным способом повешенья в таких случаях служило выбрасывание из окна с веревкой, надетой на шею, смерть наступала моментально, просто от перелома позвонков, но с архиепископом, по-видимому, поступили менее милосердно. Анжело Полициано записал в своих воспоминаниях, что Сальвиати еще какое-то время был жив, с вылезающими из орбит глазами вертелся на веревке и в последний момент впился зубами в ногу висящего рядом с ним Франческо Пацци.

Впрочем, Полициано был поэтом – он мог все это попросту вообразить.

«Заговор Пацци» – под таким названием все вышеописанное вошло в историю – сам по себе провалился, но провал вовсе не закончил дела. Кардинала Рафаэля Риарио, племянника папы, не убили чисто случайно – он успел спрятаться в соборе, за алтарем, а уж оттуда его выручили слуги Лоренцо Медичи. Лоренцо проследил, чтобы с кардиналом не случилось ничего плохого, а потом тайно отправил его в Рим – переодетым и с большим эскортом. Гнева Святого Отца это не смягчило. Он, что называется, «двигал Небо и Землю», призывая громы на голову проклятого Лоренцо, а поскольку на громы надежда у него все-таки была плоховата, папа отлучил Флоренцию от Церкви, мобилизовал все свои военные силы, организовал нападение на владения Флоренции и привлек к этому предприятию силы короля Неаполя Ферранте. Ну, с отлучением у него получилось не слишком хорошо – епископы Тосканы отнеслись к такому начинанию Святого Отца без всякого энтузиазма, а вскоре и вовсе объявили его незаконным. Папские силы, двинувшиеся было от Имолы в сторону Флоренции, тоже большого успеха не имели – но вот с Неаполем у папы Сикста все получилось. Король Ферранте действительно двинул свои войска на север, в покоренных Флоренцией Пизе и Лукке началось брожение, а Венеция, номинальный союзник Флоренции, в помощи ей отказала. Вообще-то, в создавшейся обстановке успехом надо было считать уже одно то, что Светлейшая Республика Венеция не напала на Флоренцию – но, понятное дело, для флорентийцев это было слабым утешением. Выстоять одновременно против всех своих врагов они бы не смогли – и тут Лоренцо Медичи доказал, что он действительно замечательный дипломат.