Нансен. Человек и миф - Наталия Будур Страница 13

Однако даже в эти жаркие денёчки Нансен не переставал заниматься научными измерениями и исследованиями. Так, в Датском проливе его поразил цвет воды — какой-то бурый. Нансен пришёл к выводу, что это микроорганизмы, поскольку стоило лишь в этих водах опустить драгу, как в течение короткого времени в неё попадало большое количество ракообразных и водорослей.

Морякам приходилось тяжело: несмотря на календарное лето, в водах Гренландии было огромное количество айсбергов и льдин. Многие из них угрожали раздавить корабль. Однажды «Викинг» попал в такую передрягу, что капитан собирался даже эвакуировать экипаж на льдину, прихватив с собой необходимые припасы и несколько шлюпок. Но, к счастью, всё обошлось.

«Северный Ледовитый океан, — писал Нансен, — приносит много разочарований и неприятных неожиданностей, но надо уметь терпеливо сносить их».

Вскоре команде «Викинга» действительно пришлось оказаться в неожиданной и неприятной ситуации: 27 июня, когда рассеялся туман, окутавший плотной стеной корабль, люди увидели, что оказались в ледяном плену. «Викинг» вмёрз в лёд и начал невольный дрейф. Нансен констатировал: «Перспективы печальные».

Однако и в тяжёлые дни можно найти азартные и полезные развлечения. Например, охоту на белого медведя и акул, которые в больших количествах появлялись в разводьях поблизости от корабля.

Надо сказать, что из-за белого медведя студент стал посмешищем в глазах всей команды.

Как-то он сидел в смотровой бочке и рисовал горные вершины ледяной Гренландии. И вдруг снизу раздался насмешливый оклик: «А медведя-то ты прозевал!»

И правда — у самого носа корабля стоял белый красавец! Фритьоф скатился с мачты и бросился за ружьём. Но медведь, не будь дураком, успел улизнуть. Хоть и поскакал студент за ним по льдинам, но догнать всё равно не смог.

Позора было не обобраться — ведь юнга в тот день был вперёдсмотрящим!

Однако через несколько дней судьба дала Нансену шанс отыграться. К кораблю подошел ещё один медведь, и Фритьоф вместе с капитаном и одним из матросов бросились за ним в погоню. У студента было преимущество, поскольку бежал он без куртки, лишь в шерстяной одежде и гимнастических ботинках. Прыгая со льдины на льдину, он не удержался и сорвался в ледяную воду, успев, к счастью, отбросить ружьё на лёд, затем и сам выбрался и продолжил преследование. Улучив момент, Фритьоф выстрелил, но медведь, вильнув в сторону и бросившись в разводье, хоть и был ранен в лапу. Нансен, сделав гигантский прыжок, приземлился на льдину посредине разводья, и тут у самых его ног показалась морда белого медведя. Взбешённый зверь собирался броситься на наглеца, но студент успел первым и выстрелил ему прямо в грудь. Его самообладания хватило даже на то, чтобы не дать мёртвой туше утонуть — он придерживал зверя за уши на плаву, пока не подоспели другие охотники.

Капитан похвалил студента и велел ему возвращаться на корабль, чтобы переодеться в сухую одежду, а сам с матросами собирался продолжить преследование ещё трёх медведей. Нет, Фритьоф не мог упустить такой охоты! Он умудрился уложить ещё двух медведей, а потом, после долгой погони, последним патроном добил и третьего. После этого случая никто на «Викинге» и слова плохого ему не говорил.

А Нансен заболел Гренландией. На склоне дней об этом архипелаге он напишет следующее, основываясь на записях в своём дневнике:

«Да ведь это Гренландия! Горные вершины восточного побережья последней, ещё неизведанной части этой страны.

Цепь горных вершин тянулась с юга на запад и дальше на север. Значительная часть земли покрыта снегом, там, очевидно, много ледников и фирновых [16] полей, но видны также обширные проталины и тёмные горные вершины. Материковые льды, покрывающие внутреннюю часть Гренландии, скрыты от наших взоров. Не раз пытались мы проникнуть внутрь страны, но ни одна попытка не увенчалась успехом. Дрейфующие льдины словно стерегли землю, охватив её широким поясом, лёд в этой части Датского пролива всегда очень сплочён и препятствует высадке на берег с моря. Много мыслей проносилось в моей голове, когда я, сидя в дозорной бочке, рассматривал в подзорную трубу вершины горной цепи одну за другой. Вот бы проникнуть в глубь этой страны, пройтись по этим долинам, перевалить через эти горы и ледники! Неужели это невозможно?»

Помимо развлечений Нансен не забывал и о научной работе, ради которой его, собственно, и взяли на борт «Викинга». Кроме исследований морских обитателей он продолжал наблюдения за льдом и многообразием его форм. Именно в это время Нансен обращает внимание на бурый или грязно-серый налёт, который был на старых тяжёлых льдах, и задаётся вопросом, откуда он появился. У него было две версии: что это пыль, которая приносится ветрами, и что льды при своём формировании дрейфовали близ открытой земли, с которой также ветрами были принесены частицы пыли. Но помимо пыли он обнаружил на льду ещё и комочки ила. Позднейшие исследования, проведённые шведскими профессорами через два года после плавания на «Викинге», показали, что ил этот органического происхождения с примесью частиц земли. В результате в нём было обнаружено 16 видов микроскопических водорослей. 12 из них встречались лишь в море к северу от Восточной Сибири, что указывало на связь между морями у Бергингова пролива и у восточного побережья Гренландии.

Эта находка, как писал Нансен, была впоследствии одним из тех фактов, на которых он выстроил свою теорию о постоянном дрейфе льда из морей к северу от Сибири через Полярный бассейн.

«На судне, — писал Нансен, — я представлял для всех какую-то загадку, люди не раз ломали себе голову над тем, зачем я, собственно, копаюсь в кишках тюленей, медведей, птиц, измеряю температуру воды и занимаюсь многими другими, тоже как будто никчёмными делами. Однажды наш плотник спросил капитана: „А кем, собственно, будет потом этот Нансен?“ Капитан был несколько озадачен таким вопросом и сказал, что, по его мнению, я собираюсь быть натуралистом. Плотник никак не мог понять… и возразил: „Ну нет!.. А вот я вам скажу, кем он будет: скотским доктором!“ У меня, разумеется, были все основания чувствовать себя польщённым таким вотумом доверия!»

Студент действительно был представителем непонятного для простых мореходов мира.

Однажды во время дрейфа «Викинга» у берегов Гренландии ему непременно захотелось посмотреть на айсберг, который плавал неподалёку (всего в «каких-то» десяти — двенадцати километрах от корабля). Капитан был против рискованного предприятия, потому что в этих местах в любую минуту мог опуститься густой туман и тогда найти путь обратно для смельчаков было бы практически нереально. Но Фритьоф не унимался и, когда до айсберга осталось всего километров восемь, отправился в путешествие вместе с несколькими матросами. Вскоре они достигли цели. Айсберг был довольно небольшой — около 40 метров высоты над поверхностью воды, а его изрезанные ступеньками склоны буквально усеяны странными камнями, многие из которых были невероятно тяжёлыми.