Моя скандальная няня - Сьюзен Хансен Страница 15

Я должна была быть к этому готова! Не друг и не член семьи. Как там меня учили? «Няня берет на себя заботу о части семьи, но сама не является членом этой семьи». Безусловно, разумом я это понимала. Но как же нелегко было это принять! Ведь я проводила здесь двадцать четыре часа в сутки. Мы делили кров, разве мы не должны разделить большее? Да, я хотела, чтобы во мне видели профессионала. Но… члена семьи тоже. Я знала, что не должна так думать, но, впервые оказавшись надолго вдали от дома, я ощущала потребность в семейной близости.

Однако вряд ли она была возможна. Джуди часто отсутствовала, но и дома была недоступной. И я почти не видела Майкла. Обычно он исчезал рано утром и возвращался около десяти или чаще одиннадцати вечера. Он не ходил, а носился — этакий вечный двигатель. Шейкер. Разговаривал он со мной дружелюбно, но всегда на бегу, мимоходом.

И никак не выпадало удобного момента оформить письменный договор. Зато была уйма времени, чтобы наладить отношения с детьми. Пора забыть о намерении заканчивать работу в шесть или семь вечера. Как я поняла, конец рабочего дня для меня вообще не был предусмотрен. А я-то наивно полагала, что вечера у меня будут свободными! Но Джуди считала само собой разумеющимся, что няня находится при детях постоянно. Опасаясь, как бы меня не сочли бездельницей, я не решилась оспаривать это ее убеждение.

Вскоре я узнала, что не одна я в подобном положении, но предпочитают не роптать. Семью обслуживала целая когорта работников. Кармен (живущая в доме повариха), Делма — она тоже жила в доме (горничная, помощник повара и няня на выходные), Глория и Роза (горничные по будням), приходящий раз в неделю садовник, парень, ухаживающий за автомобилями. И множество других, кто приходил выполнять отдельные поручения.

Кармен сразу же стала моей подругой и со временем заменила мне мать. Ей было около сорока. Невысокая милая толстушка с блестящими черными волосами и в очках с толстыми стеклами. Ходила она всегда в белых брюках и рубашке в сине-белую полоску навыпуск, на ногах белые тапочки медсестры. Я также сблизилась с Делмой, ей было всего двадцать четыре, не намного больше, чем мне. Прямые, черные, коротко стриженные волосы обрамляли ее круглое полное лицо, выражение которого обычно было добродушным. У Овитцев она работала уже четвертый год, вдвое меньше, чем Кармен.

Служащие в офисе Майкла — включая ассистентку Сару, которая занималась его личными делами, второго ассистента, в чьем ведении находились нужды клиентов, и Джея, который был помощником Майкла в тренировках — тоже вскоре стали Членами моей маленькой семьи. Они были моей связью с внешним миром, моими доверенными лицами и время от времени подставляли свое плечо (или два), чтобы я могла выплакаться.

Они все понимали. Мы все тут, чтобы удовлетворять потребности семьи Овитц. А Майкл планку держал высоко, внешний блеск — вот что заботило его больше всего. Однажды Глория позволила себе утром появиться на работе в бигуди. Так Майкл заставил жену сделать ей внушение. Даже если никто больше не видел служанку, чистящую его ванну и выбрасывающую за ним мусор, Майкл непременно желал, чтобы она выглядела безупречно. Профессионально. Точно. Безукоризненно. Все должно быть выполнено именно так. Медный дверной молоток и черные лакированные двери должны блестеть. На лестничных панелях из прозрачного пластика, установленных для детской безопасности, не должно быть никаких следов детских пальцев (совершенно невыполнимое условие, это может подтвердить любой, у кого есть дети). Мраморные полы должны быть отполированы до ощущения разлитых под ногами сливок. Каждое утро первой обязанностью Розы было вычистить изумрудно-зеленое покрытие на лестнице. Как она ни старалась, пылесос не справлялся с этой задачей. Став на четвереньки, она собирала микроскопические пушинки руками. Единственный, кто из прислуги был у Майкла на особом счету, — это Кармен. Наши вечерние обеды из трех блюд ничуть не уступали тем, что можно отведать в ресторанах Жака Ла Ривьере. Дважды в неделю Кармен пополняла запасы холодильника свежими продуктами, закупаемыми в лучшем супермаркете, и виртуозно превращала их в изысканное меню. Еда была низкокалорийной, но поистине восхитительной. Пекущийся о здоровье глава семьи высоко ценил кулинарные способности поварихи. Кармен не стеснялась использовать его благоволение в свою пользу. Джуди ворчала, когда она сидела на кухне, попивая «Гурман», в то время как все остальные хлопотали по дому. Кармен же не двигалась с места. Почему? Она знала, что ее работа — вне каких бы то ни было посягательств.

Майкл платил ей щедрое жалованье, но я знала, что Кармен сыта по горло своим особым статусом. Каждые пару лет она просила отпустить ее. У нее был собственный дом, жених, она хотела свою собственную семью. Хотела личной жизни. Но Майкл и слышать не желал об этом. Он разрешал ей отлучаться только на выходные. Ее жалованье держало ее в золотой клетке. Кармен сказала мне, что нигде больше не будут платить столько. И добавила, что злопамятность Майкла ей хорошо известна. Если она вздумает уйти, то ей не только не видать рекомендаций, но и вообще будет трудно найти работу. Я думаю, она сгущала краски. Но она имела на это право. Ведь ее выкрали прямо из кухни Нила Даймонда…

Уже к концу своей первой рабочей недели я стала тосковать по дому. Однажды ночью я открыла ящик комода рядом со своей кроватью и вытащила дневник, который родители Кристи подарили мне по случаю окончания школы. «Желания и Мечты» шла надпись через всю обложку, украшенную цветами. Я раскрыла его и в который раз перечитала короткое посвящение:

Сьюзи!

Пусть все твои мысли будут счастливыми, а переживания — важными вехами на жизненном пути. Мы любим тебя.

Джордж и Мэри-Энн

Внезапно я поняла, как далеки от меня те, кто любит меня и помнит ребенком. Здесь, в Голливуде, обо мне никто ничего не знал. Правда, у меня есть несколько друзей — Кармен, Делма, Сара, — но все равно я тут одинока. Наверное, пришло время осветить настоящее и начать записывать новую жизнь. Пока я жила в Голливуде, почти каждую ночь я возвращалась к этой тетради, чтобы излить поток своих мыслей и переживаний.

Я здесь уже неделю — и только теперь со всеми познакомилась, но мне все равно тоскливо. Я скучаю по своим друзьям, сестрам, маме и папе. И мне действительно не хватает Райана. Стараюсь не скучать. Пытаюсь. Каждый день один и тот же заведенный порядок. Ну, не совсем. Чтобы начать что-то, ты должна что-то закончить. Хотя думаю, что мой день никогда не заканчивается. Вот как он обычно проходит:

Поднимаюсь до 7.00, кормлю Брэндона, помогаю Кармен или Делме с завтраком для детей.

Помогаю Аманде и Джошуа одеться в школу.

Кармен упаковывает школьные завтраки; вмешиваюсь в неминуемые дебаты с Джошуа по поводу их содержимого.

Помогаю детям собраться, чтобы Джуди отвезла их в школу.

Занимаюсь с Брэндоном и развлекаю его, пока Аманда не вернется домой из детского сада в 12.30, а Джошуа — в 3.30.

Читаю детям книги, играю с ними или становлюсь жертвой видеомагнитофона. Благослови, Господи, Золушку!