Воздушная битва за город на Неве. Защитники Ленинграда против асов люфтваффе - Дмитрий Зубов Страница 16

Кроме того, к востоку от реки Волхов каждую ночь активно действовали ночные самолеты-разведчики. В основном огни летали над хорошо различимыми даже в темноте ориентирами вроде железных дорог и рек. В этот раз «ночные призраки» были замечены над станциями Оять, Черепцово, Зеленец, Тальцы. Над поселком Прусына Горка, расположенным в 60 километрах южнее Волховстроя, была сброшена осветительная бомба, а потом дана пулеметная очередь с самолета. Также гул самолетов слышался в районе Осиновец – Волховстрой – Плежаново – Сумское. Были они замечены и над глубоким тылом: деревней Кончанское в 85 километрах юго-западнее станции Хвойная и деревней Хортей, расположенной в 100 километрах юго-восточнее Тихвина [50].

9—10 октября стали крайне неудачными днями для эскадры KG77. Во время налетов на Малую Вишеру, Будогощ и другие объекты к востоку от Волхова был сбит советским истребителем Ju-88A-5 W.Nr. 6094 из первой группы и пропал без вести Ju-88A-5 W.Nr. 2098 из 5-й эскадрильи. А на следующий день на базу не вернулось еще два «Юнкерса» из 1-й и 8-й эскадрилий.

Следующий «изнуряющий» налет на Ленинград I./KG4 выполнила в ночь на 11 октября. Любопытно, что командир группы гауптман Нёске, по всей видимости, специально выбирал одно и то же время для начала удара. Тем самым он хотел продемонстрировать предсказуемость и вместе с тем безнаказанность действий немецкой авиации, которая может бомбить Ленинград, когда захочет. И в общем Нёске был прав. Войска противовоздушной обороны города оказались совершенно не готовы к отражению ночных налетов в условиях плохой видимости и отсутствия визуального контакта с целью. Тем более по одиночным самолетам и мелким группам. Фактически велся лишь беспорядочный зенитный огонь, который к тому же не мог быть таким мощным, как, скажем, в Москве, из-за банальной нехватки боеприпасов.

Первый бомбардировщик появился в 19:20, всего на 4 минуты раньше, чем в прошлый раз, а последний в 1:03. «Самолеты подлетали к городу четырьмя эшелона ми, с интервалами от 30 до 50 минут, на высотах 4000–5000 метров и расходились над городом поодиночке, – сообщало боевое донесение штаба ПВО Ленинградского фронта. – Первые два эшелона подлетали от Сиверская, Тосно, Колпино, Усть-Ижора, вторые два эшелона от Лисино, Ропша, Стрельна, Финский залив.

В Володарском, Московском, Выборгском, Красногвардейском, Кировском, Ленинском районах города сброшено 28 фугасных и до 2000 зажигательных бомб. 9 фугасных бомб не разорвалось. Кроме того, в районе Пороховое сброшено 5 бомб на парашютах, которые также не разорвались [51]. Во время налета убито 3 человека, ранено 11 человек. ВТ объявлялась ночью 5 раз, общей продолжительностью 4 часа 25 минут». Зенитная артиллерия расстреляла 1097 снарядов калибра 85 миллиметров, 180 калибра 76 миллиметров и 231 калибра 37 миллиметров. Любопытно, что от попаданий зажигательных бомб сгорело два аэростата заграждения, поднятые на высоту 4500 метров [52].

14 октября немецкие самолеты нанесли авиаудар по станции Тихвин, в результате которого сгорело несколько вагонов и цистерн с горючим.

В ночь на 17 октября на Ленинград было сброшено 42 фугасные бомбы и свыше 2 тысяч мелких зажигалок. В результате в городе возникло 108 пожаров, в том числе 31 на предприятиях и 64 в жилом секторе.

На следующую ночь немецкие самолеты снова появились над Ленинградом, сбросив на него около 3 тысяч зажигательных и 10 фугасных бомб. На сей раз пострадали 10 районов города, а наибольшие разрушения имели место на заводе «Знамя труда», заводе имени Карла Маркса, заводе № 307, в клубе 3-й медицинской академии и здании Фондовой биржи. Снова сильно досталось аэростатам заграждения, которые поднимались на высоту 3600 метров. Из-за сильного ветра оторвались и улетели четыре оболочки, еще две были пробиты осколками снарядов зенитной артиллерии.

18 октября впервые с начала месяца активно проявила себя авиация ВВС Ленинградского фронта, в которую оперативно входил и 7-й ИАК ПВО. Это было связано с временным улучшением погодных условий. В предыдущие дни сталинские соколы практически бездействовали, ссылаясь на нулевую видимость и плохое состояние аэродромов. Всего было выполнен 61 самолето-вылет.

«В воздушном бою 4 км с/в ст. Будогощь нашим И-16 сбит 1 Ю-88, самолет противника и экипаж разбились, – сообщало донесение штаба ПВО Ленфронта. – В районе Ур. Рогатки 1 И-16 имел встречу с неопознанным 2-х моторным самолетом противника, который, не приняв боя, спикировал и ушел на юг. В районе Кр. Бор 4 МиГ-3 и 3 И-16 имели встречу с 2 Хе-113. В воздушном бою подбит 1 наш МиГ-3, который произвел вынужденную посадку в районе дер. Бугры. У самолета сломаны шасси, летчик ранен.

В районе Мга нашим истребителем сброшены бомбы. Зафиксирован пожар. В районе Сологубовка 1 И-153 был освещен прожектором и обстрелян пулеметным огнем. С высоты 600 метров сброшено 2 бомбы на прожектор, в результате освещение и стрельба прекратились» [53].

Надо отметить, что донесения, подписанные начальником ПВО войск Ленфронта генерал-майором Кругловым, его начальником штаба полковником Чумаком и начальником оперативного отдела штаба ВВС ЛФ полковником Селезневым, в целом отличались непривычной правдивостью. Обычно командующие подразделениями противовоздушной обороны, пользуясь тем, что проверить их данные довольно сложно, всякий раз сообщали о сбитых вражеских самолетах. А также следовали распространенной формуле типа «из 50 самолетов противника прорвалось к цели три-четыре». Благо Ленинград находился на линии фронта и берегу моря, и «сбитый» бомбардировщик всегда можно было полагать упавшим на территории противника или в воду. Именно так писали пэвэошники свои дутые отчеты в Москве, Севастополе, Горьком, Мурманске и т. д. А вот Круглов и Чумаков докладывали честно, указывая в сводках только проверенные данные, которые чаще всего соответствовали действительности. Так же открыто они сообщали начальству и о недостатках, просчетах в боевой работе вверенных подразделений. А также о тяжелых последствиях налетов и разрушениях.

Вечером 20 октября в ходе очередного авиаудара на Ленинград, по данным службы МПВО, упали 40 фугасных и 1 осколочная бомба. Возникло 14 очагов поражения, в том числе пять на промышленных объектах, один в жилом секторе и восемь на улицах и пустырях.

С 21 по 27 октября из-за плохой погоды авиация снова бездействовала. Над Ленинградом и Ладожским озером появлялись лишь одиночные самолеты, в основном с целью разведки. Советские самолеты и летчики также отдыхали на аэродромах.

Между тем положение советских войск южнее Ладожского озера постепенно ухудшалось. Сгущались тучи и над базами снабжения осажденного Ленинграда. Еще в середине октября, форсировав реку Волхов, 39-й танковый корпус генерала Рудольфа Шмидта начал наступление с целью соединения с финскими войсками и окончательного окружения города. Поскольку немцы продвигались по труднопроходимым дорогам и болотам, к тому же в условиях осенней распутицы, операция поначалу шла медленно.