Белая масаи - Коринна Хофманн Страница 16

Вся неделя с Ютой прошла очень приятно. Я находила ей клиентов, а она рисовала. Все у нас получалось, и мы познакомились со многими интересными людьми. По вечерам мы обычно сидели в «Буш Бейби Баре»: Юта изголодалась по музыке и общению. Тем не менее ей приходилось быть начеку, чтобы сразу не потратить заработанные деньги, иначе бы нам пришлось задержаться здесь еще на месяц.

Наконец мы собрали вещи. Половину одежды я упаковала в чемодан, половину оставила в домике Присциллы. Узнав, что я ухожу, она сильно расстроилась и сказала, что найти воина масаи почти невозможно: «Они постоянно переходят с места на место. Пока они не женаты, у них нет дома, и только его мама, возможно, знает, где он». Но отказываться от намеченного плана я не собиралась. Я была уверена, что поступаю правильно.

На автобусе мы поехали в Найроби. На этот раз восьмичасовую поездку я перенесла на удивление легко. Мне хотелось как можно скорее познакомиться с местностью, где родился мой масаи, и с каждым часом цель становилась все ближе.

В Найроби у Юты были дела, и мы на три дня остановились в отеле «Игбол», гостинице для тех, кто путешествует автостопом. Здесь собирались туристы со всего мира, и они очень отличались от туристов в Момбасе. Да и вообще Найроби был городом совсем иного толка. Здесь царила суета, на улицах было много калек и попрошаек. Наш отель располагался в самом «пекле», и я могла наблюдать за тем, как процветает проституция. По вечерам бесчисленные бары завлекали клиентов музыкой суахили. Почти каждая женщина в этих ресторанах предлагала себя за пиво или за деньги. Основными клиентами здесь были местные жители. Город показался мне оглушительным и в то же время завораживающим. Мы, белые женщины, здесь бросались в глаза, и каждые пять минут кто-нибудь осведомлялся, не нужен ли нам бойфренд. К счастью, Юта умело защищала нас на суахили. Она сказала мне, что после наступления темноты выходит на улицы Найроби только с рунгу, дубинкой масаи, так как без нее очень опасно.

На третий день я стала умолять Юту двинуться дальше. Она согласилась, и в полдень мы сели на автобус в направлении Ньяхуруру. Этот автобус был еще более старым и обшарпанным, чем автобус в Момбасе, который тоже нельзя было назвать роскошным. Юта рассмеялась: «Подожди, вот когда мы сядем в следующий автобус – тогда ты удивишься по-настоящему! Этот еще в полном порядке». Мы просидели в автобусе целый час, ожидая, когда он заполнится. Нам снова предстоял долгий шестичасовой переезд. Дорога все время шла в гору. Время от времени автобус останавливался, одни пассажиры выходили, другие входили. Разумеется, каждый тащил с собой целую гору пожитков, которые приходилось грузить и выгружать.

Наконец мы добрались до цели, которую наметили себе на этот день: Ньяхуруру. Дойдя до ближайшей гостиницы, мы сняли номер и после еды сразу легли спать, потому что сидеть я больше не могла. Обрадовавшись возможности наконец-то расправить свои кости, я моментально заснула. На следующий день мы встали в шесть утра, потому что в семь отправлялся единственный автобус до Маралала. Когда мы пришли, он был уже полным. В автобусе я заметила нескольких воинов масаи и больше не чувствовала себя такой чужой. Пассажиры разглядывали нас очень внимательно, потому что во всех автобусах мы были единственными белыми.

Автобус был действительно ужасен. Повсюду из сидений торчали перья или выбивался грязный пенопласт, некоторые стекла отсутствовали. Кроме того, в автобусе царил полнейший хаос. Он был буквально завален ящиками, в которых везли кур. С другой стороны, это был первый автобус, в котором царила самая непринужденная и веселая атмосфера. Здесь много говорили и смеялись. На одной из остановок Юта купила нам попить. Протягивая мне бутылочку кока-колы, она сказала: «Вот, держи. Пей экономно, потому что тебя будет мучить жажда. Мы поедем по проселочной дороге, и будет много пыли. До Маралала ты не увидишь ничего, кроме кустарника и пустыни». Автобус тронулся, и примерно через десять минут мы свернули с более-менее ровного шоссе на красную ухабистую проселочную дорогу.

Автобус моментально наполнился пылью. Пассажиры, сидевшие возле окон, немедленно их закрыли, остальные завернулись в платки или прикрыли лица кепками. Я закашлялась и зажмурила глаза. Теперь я поняла, почему свободными оставались только задние места. Автобус ехал медленно, но то и дело подпрыгивал на глубоких рытвинах, и мне приходилось крепко держаться, чтобы не соскользнуть с сиденья. «Юта, сколько нам еще ехать?» Она рассмеялась: «Если не будет аварии, то четыре-пять часов, хотя здесь всего сто двадцать километров». Я пришла в ужас, и только мысли о Лкетинге позволили мне пережить этот отрезок пути и найти в нем даже что-то романтическое.

Время от времени вдалеке мы видели маньятты, за которыми следовали длинные пустынные участки, красная земля и редкие деревья. Иногда мы проезжали мимо детей, пасших коров или коз. Увидев автобус, они останавливались и махали нам.

Примерно через полтора часа автобус сделал первую остановку. Справа и слева от дороги стояли ларьки. Я увидела даже два небольших магазинчика, в которых продавались бананы, томаты и всякие мелочи. Женщины и дети устремились к окнам автобуса, чтобы успеть за эту короткую остановку что-нибудь продать. Некоторые пассажиры закупили много еды, и автобус, раскачиваясь из стороны в сторону, двинулся дальше. На этой остановке никто не вышел, зато вошли еще три воина в боевой раскраске. У каждого было по два длинных копья. Разглядывая их, я не сомневалась, что скоро найду своего Лкетингу. «Следующая остановка – Маралал», – устало сказала Юта. От постоянной качки я тоже выбилась из сил. До сих пор нам везло, потому что не было ни аварии, ни поломки двигателя, что случалось довольно часто. Кроме того, дорога была сухая. Во время дождя земля превращается в месиво, сказала Юта.

Через полтора часа мы наконец приехали в Маралал. Автобус, громко сигналя, въехал в деревню и, прежде чем остановиться, сделал круг по единственной улице. Его тотчас же облепили десятки любопытных. Мы вышли на пыльную дорогу и заметили, что сами с ног до головы покрыты пылью. Вокруг автобуса толкались и суетились люди самого разного возраста. Мы подождали, пока выгрузят наши сумки, погребенные под многочисленными ящиками, матрасами и корзинами. При взгляде на эту деревушку и ее жителей меня охватила острая жажда приключений.

Примерно в двадцати метрах от автобусной остановки находился небольшой рынок. Разноцветные платки колыхались на ветру, на прилавках лежали груды одежды и ботинок. За прилавками сидели почти исключительно женщины и пытались что-то продать.

Наконец нам выдали наши сумки. Юта предложила для начала выпить чаю и перекусить, а уж потом отправиться к нашему домику, который находился примерно в часе ходьбы оттуда. Сотни любопытных глаз проводили нас до гостиницы. Владелица, женщина из племени кикуйю [12], поприветствовала Юту. Юту здесь знали, потому что она уже три месяца принимала участие в строительстве одного дома. Кроме того, она была белая, и в этой местности ее просто нельзя было не заметить.