Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики - Игорь Молотов Страница 16

В 1996 году в Москве все было, мягко говоря, не очень ладно. Работал предвыборный штаб Сосковца, который просто напоминал партхозактивы с министрами, никогда особенно не понимавшими, что такое политика, а тем более политика в такой сложный переходный период. Действовали по команде: необходимо было собрать столько-то голосов в пользу Ельцина на железной дороге, столько-то — в металлургическом комплексе, еще где-то, то есть использовали привычные аппаратные решения. Помочь Ельцину могло только нечто сверхъестественное, политический «дьявол» — и такой дьявол был: охаживал его, аккумулировал деньги, убеждал колеблющихся.

После победы Борис Абрамович на вопрос о том, кем является для него Ельцин — просто бизнес-партнером или… ответит: «Мы этого и не скрывали. На той первой встрече (речь идет о встречах семибанкирщины с Ельциным. — И. М.) мы так и сказали: наше желание видеть вас президентом имеет чисто рациональную основу, мы считаем, что в России сегодня нет другого человека, способного выиграть президентские выборы и проводить курс реформ. Мы, собственно, сами порождение этого курса. Было важно, чтобы президент понимал, что дело не в личных симпатиях и антипатиях». Березовский яростно и безоглядно ставил на Ельцина, потом будет так же яростно ставить на Путина.

История взаимоотношений Владимира Путина и Березовского насыщенная, но и не слишком длинная. На первых порах неистовый Березовский был вдохновителем команды Путина. Начав с восторженных заявлений «Путин — тот президент, при котором я бы смог жить в России», Борис Абрамович вскоре перешел к прогнозам скорого заката «путинской России». Снова стать «евреем при царе» не получалось. В различных интервью, уже в эмиграции, он мстительно предрекал конец президента России еще до окончания срока полномочий. «Путин недооценил масштаб перемен, произошедших в последние годы. Он считает, что общество еще не готово к демократии. Он сказал мне: «Борис, они не готовы». Но я думаю по-другому. За прошедшие 10 лет миллионы людей стали независимыми». Здесь самое интересное — обращение по имени: «Борис, они не готовы». Березовский подчеркивал свою близость к Путину, вернее, снова хотел быть близок! В своем открытом письме к президенту он снова подчеркивал эту мнимую близость, бросив: «Вы неплохо меня знаете», как-то даже чересчур обидчиво. Путин на это не будет реагировать никак. В книге «Разговоры от первого лица» президент и вовсе отмахнется от назойливого Березовского, скажет, что встречался с ним только в случае крайней необходимости.

Между тем именно стараниями Бориса Березовского партия «Единство» получила большинство в Госдуме. Именно он придумал идеологию и символику с медведем, которая, как он говорил, наиболее близко соответствует духу России. И конечно, именно он был главным финансистом «Единства», поскольку находился перед выбором между Лужковым — Примаковым и Кремлем. Позже заявления о финансировании партии будут отвергнуты главой ЦИК Александром Вешняковым, правда, без доказательных документов.

В эмиграции демон российской политики сетовал, что, оказав Владимиру Путину неоценимые услуги, оказался изгоем и вынужден скрываться от «бывших кремлевских друзей». По словам БАБа, «лучше быть политическим эмигрантом, чем политическим заключенным». Хотя вопрос спорный: теоретически, отсидев в тюрьме, Березовский мог стать кем угодном — мистиком, нацболом, писателем или вором в законе. А может, и всем вместе — Борис Абрамович слыл человеком незаурядным и легко меняющим сферы деятельности. Березовский — это непрерывная импровизация на открытой арене.

Изгнанником Борис Березовский стал после того, как Путин начал воплощать в жизнь свой тезис о «равноудалении олигархов от власти». Первым свидетельством твердости намерений президента стал арест телемагната Владимира Гусинского. Уже тогда Березовский нервно заявил, будто очень сомневается в том, что президент не имеет к этому никакого отношения. После он написал открытое письмо, в котором подверг критике ряд президентских законопроектов, касающихся федеративного устройства государства. Конечно, это были колкости обиженного — никаких особых политических взглядов Березовский не имел — достаточно вспомнить его сотрудничество с красно-коричневой «Совраской»!

Следующим демаршем Бориса Абрамовича стала передача им 49 процентов своих акций ОРТ журналистам, которую он сопроводил открытым письмом. В новом письме он, среди прочего, заявил: «На прошлой неделе высокий чин Вашей администрации предъявил мне ультиматум: передать в течение двух недель в управление государству контролируемый мной пакет акций ОРТ или отправиться вслед за Гусинским, — по всей видимости, речь шла о Бутырской тюрьме». В книге Дэвида Хоффмана это пикантное «предложение» Борису Абрамовичу сделал якобы глава администрации президента Александр Волошин.

«— Послушайте, — сказал Волошин Березовскому, — или вы в течение двух недель отдаете ОРТ, или последуете за Гусинским.

— Не надо так со мной разговаривать, — ответил Березовский. — Вы кое-что забываете. Я — не Гусинский.

Березовский попросил Волошина организовать ему встречу с Путиным. Волошин согласился. Он позвонил Березовскому на следующий день в 2 часа дня и предложил магнату приехать в Кремль через час. Березовский приехал. Волошин снова ожидал его в своем кабинете. Пришел Путин, он был напряжен, и Березовский бросился оправдываться, стал говорить о том, как ОРТ освещало гибель «Курска», включая интервью с вдовами погибших моряков.

— Это помогало, а не мешало тебе, — сказал Березовский, — потому что помочь тебе может только открытость, и ничто другое.

— Это — все? — спросил Путин.

— Да, это — самое главное, — ответил Березовский.

— А теперь я должен кое-что сказать тебе, — сказал Путин. Он открыл папку и начал монотонно читать. Березовский не помнил точных слов, но суть сводилась к тому, что ОРТ коррумпировано и управляет им только один человек, Березовский, взявший все деньги под свой контроль».

Конечно, привыкший к иному отношению Борис Абрамович был ошеломлен. Всесильный Березовский, я думаю, именно тогда понял, что утратил свое влияние. Оставались деньги, но как соблазнить деньгами человека, который сосредоточил в своих руках все нити управления? Горько, обидно, ведь Березовский сам поверил в то, что лично он сделал Путина.

Конечно, это всего лишь одна, быть может, ключевая, но все же легенда оставшегося не у удел олигарха. В реальности никаких возможностей «сделать» Путина у него просто не было, хотя бы потому, что он не имел никаких выходов на главу государства, как это было в случае с Ельциным. Так называемая «семья» медленно, но верно превращалась в ненужный артефакт, лишенный магических сил, который делал Березовского вершителем судеб. Он всячески преувеличивал свои заслуги, припоминая Владимиру Путину партию «Единство», на которую он, Березовский, тратил свои деньги. Но и писателю Лимонову он дал несколько тысяч долларов, когда тот сидел в тюрьме, — однако это говорит лишь о вкусе Бориса Абрамовича, но не о его правах на что-либо. Да и, по правде говоря, «Единство» было создано не из провидческих соображений, а из сиюминутных — для разгрома тандема Примаков — Лужков, который был костью в горле Березовского.