Русское старообрядчество. Традиции, история, культура - Дмитрий Урушев Страница 16

Из далекого Пустозерска по всей Руси расходились сочинения страдальцев. Они воодушевляли смелых, подбадривали робких и утешали скорбящих.

В темнице по просьбе протопопа Аввакума инок Епифаний написал «Житие» — рассказ о своей многотрудной жизни. Но в этом сочинении чернец писал не столько о себе, сколько о разных чудесах Божьих, свидетелем которых он был. Поэтому жизнь Епифания известна нам недостаточно.

Будущий святой подвижник родился в крестьянской семье. После смерти родителей он оставил деревню и ушел в некий большой и многолюдный город, где прожил семь лет.

В 1645 году молодой человек пришел в Соловецкий монастырь и остался там послушником. Через семь лет он был пострижен и наречен Епифанием. После этого инок прожил в обители еще пять лет. Его хотели поставить в священники, но он смиренно отказался.

В 1657 году на Соловки были привезены богослужебные книги, «справленные» греком Арсением по распоряжению Алексея Михайловича и Никона. Рассмотрев эти книги, чернецы загоревали:

— Братия, братия! Увы, увы! Горе, горе! Пала вера Христова в русской земле, как и в прочих землях от двух врагов Христовых Никона и Арсена.

Тогда Епифаний, не желая молиться по-новому, по совету и по благословению духовного отца покинул Соловки. С собой инок взял книги и медный литой образ Богородицы.

Чернец ушел в уединенную пустынь старца Кирилла, жившего на реке Суне, впадающей в Онежское озеро.

Кирилл, желая испытать инока, благословил его переночевать в келье, где с некоторых пор жил лютый бес.

В страхе вошел Епифаний в пустую и темную избу. Поставил на полку литую икону Богородицы, раздул кадило и покадил образ и келью. Помолился, лег, уснул и спал спокойно. А бес, испугавшись иконы, бежал из жилища. И не возвращался до тех пор, пока там находился медный образ.

Кирилл стал жить в одной избе с Епифанием. Вместе они прожили сорок недель и ни разу не видели беса ни во сне, ни наяву. Потом Епифаний поставил себе отдельную келью и перенес в нее икону Богородицы. Тогда бес вернулся к Кириллу и пакостил ему.

В другой раз, когда возле жилища Епифания произошел пожар, литой образ чудесно спас келью от сожжения. Сама изба обуглилась, все вокруг нее сгорело, а внутри кельи все было цело и невредимо.

Живя в пустыни, в 1665 году Епифаний написал книгу, обличающую Никона и его новшества. На следующий год инок отправился в Москву. В это время там заседал церковный Собор. Не боясь наказания, чернец стал принародно читать свою книгу. Царю старец подал челобитную с просьбой отвергнуть нововведения Никона.

Смелый инок был схвачен и заточен в тюрьму. Собор осудил Епифания вместе с попом Лазарем на казнь — урезание языка и отсечение пальцев на правой руке, чтобы более не говорили и не писали.

Казнь свершилась 27 августа 1667 года на Болотной площади в Москве, при большом стечении народа.

Лазарь и Епифаний мужественно взошли на помост, на котором стояли две плахи с топорами.

Сначала палач отрезал иерею язык. В это время Лазарю явился пророк Илия и повелел не бояться, но свидетельствовать об истине. И священник, выплюнув кровь, тотчас ясно и чисто заговорил, славя Христа.

Потом Лазарь положил руку на плаху. И палач отсек ее по запястье. Рука упала на землю и сама сложила двуперстие.

Аввакум, видевший это, впоследствии писал: «И рука долго лежала перед народом. Исповедала, бедная, и по смерти знамение Спасителево неизменно. Мне и самому сие чудно: бездушная одушевленных обличает!»

Соловецкий монастырь. Фотография 1914 г.

А Епифаний стал умолять палача, чтобы он не отрезал язык, а сразу отрубил ему голову. Палач растерянно сказал:

— Батюшка, я тебя упокою, а сам куда денусь? Не смею, государь, так сделать.

Тогда старец перекрестился и вздохнул:

— Господи, не оставь меня, грешного!

Он руками вытянул язык изо рта, чтобы палачу было удобнее резать. И палач, дрожа от волнения, насилу отрезал его ножом.

Потом Епифанию рубили руку. Палач, жалея инока, хотел резать ее по суставам, чтобы скорее зажило. Но чернец показал знаками, чтобы рубили поперек костей. И старцу отсекли четыре пальца.

Изувеченного Епифания отвели в темницу. Мучаясь от боли, он лег на лавку. Кровь текла из ран, а чернец молился:

— Господи, Господи! Возьми душу мою! Не могу терпеть горькую боль! Помилуй меня, бедного и грешного раба Твоего, возьми душу мою от тела моего!

Старец долго молился и плакал, а потом впал в забытье. И почудилось Епифанию, будто пришла к нему Пресвятая Богородица и Своими руками ощупала его больную руку. Инок хотел удержать руку Богоматери, но Она исчезла.

Когда чернец очнулся, рука не болела. И мало-помалу совершенно зажила. И урезанный язык начал постепенно отрастать, так что старец смог внятно говорить.

Затем мучеников отправили в Пустозерский острог. Здесь инока вместе с диаконом Феодором снова подвергли казни — 14 апреля 1670 года им повторно резали языки.

После этого чернец не мог не только разговаривать, но даже пережевывать пищу. Он стал молиться:

— Господи, дай язык мне, бедному. На славу Тебе, свету, а мне, грешному, на спасение!

Так он молился более двух недель. И однажды, задремав, увидел во сне два своих языка — тот, что отрезали в Москве, и тот, что отрезали в Пустозерске. Старец взял пустозерский язык и вложил рот. И язык тотчас прирос на прежнее место.

Инок проснулся и задумался: «Господи! Что будет?»

С той поры его язык стал расти и сделался прежним.

В 1682 году Епифаний был сожжен вместе с соузниками. Когда костер погас, палачи стали разгребать пепел и нашли тела Аввакума, Лазаря и Феодора. Они не сгорели, но только опалились. А тело святого Епифания не было найдено. Но многие видели, как он вознесся из пламени на небо.

Царь Алексей Михайлович и патриарх Никон поручили «справу» наших богослужебных книг иноземцам, оказавшимся в Москве в поисках почета, званий и богатства. В разное время нашими церковными делами занимались разные проходимцы: заезжие греки и многочисленные малорусы и белорусы — уроженцы западнорусских православных земель, захваченных Польшей.

Латиняне-поляки притесняли русских, не позволяли им иметь училища и учителей. Из-за этого христиане были вынуждены искать образования в школах иноверцев. Чтобы поступить в эти учебные заведения, приходилось хотя бы временно и для вида оставлять православие и принимать латинство.

Малорусы и белорусы были по-европейски образованными людьми, превосходно владевшими латинским и польским языками, умевшими произносить торжественные речи, слагать замысловатые вирши и гадать по звездам. Они во всем подражали учителям-латинянам, а на русских глядели с пренебрежением.