Забытые битвы империи - Александр Музафаров Страница 17

Но главные события разворачивались на другом направлении. 2 сентября войска 2-го резервного корпуса атаковали Глуск. В местечке находились лазарет и продовольственный склад. Гарнизон составляли 300 пехотинцев и 30 улан под командой капитана Парадовского. Впрочем, возможно, поляков в селе было несколько больше — русские источники оценивали гарнизон местечка в 1000 человек.

Некий местный помещик проскакал через аванпосты русских войск и успел предупредить поляков о готовящейся атаке.

Гарнизон попытался отрыть окопы и оборудовать позиции для стрелков в домах местечка.

Около четырех часов дня русский авангард в составе подразделений Смоленского пехотного и 41-го егерского полков при поддержке артиллерии и казаков атаковал местечко.

После довольно упорного боя французы бежали, потеряв 80 человек пленными и примерно столько же убитыми. В плен попали и 150 пациентов лазарета.

Интересно распорядились русские войска захваченным хлебным магазином (складом) — часть зерна была использована для довольствия войск, а оставшееся — возвращено хозяевам (т. е. местным жителям) «по совершенной их бедности». Вот так русские «оккупанты» относились к жителям новообразованного княжества.

На следующий день войска Эртеля двинулись по узкому лесному тракту в сторону Бобруйска.

Беглецы из-под Глуска информировали генерала Домбровского о подходе крупных русских сил с юга. Генерал немедленно направил навстречу противнику свой последний резерв — французский маршевый полк под командой майора Эрсана, подкрепив его двумя пушками и польским батальоном. Общая численность французских сил составила 3400 человек. Им навстречу двигалась ударная группа 2-го резервного корпуса, которая насчитывала в своем составе 4500 человек и 8 орудий. Преимущество небольшое, и к тому же в лесной местности на узкой дороге использовать его было сложно.

Около пяти часов пополудни 3 сентября оба войска встретились во встречном бою в 6 верстах от местечка Горбацевичи. Завязался ожесточенный бой. По дороге двигалась ударная колонна русских, составленная из батальона Смоленского пехотного полка. Ее фланги защищали рассыпавшиеся в лесу егеря. Через полтора часа после начала боя французы попытались обойти русских лесом и атаковать части 2-го резервного корпуса с тыла. Расчет был на то, что неопытные солдаты запаникуют и побегут. Но подоспевший к месту атаки генерал Эртель не растерялся. Он развернул против неприятеля батальон 13-го егерского полка и два резервных орудия. Огонь егерей и пушечные ядра остановили и отбросили французов.

Их главные силы на дороге сопротивлялись отчаянно, но не могли устоять перед сокрушительным натиском русской пехоты. Генерал Эртель доносил на высочайшее имя:

« ... Проходил я тесные дефилеи, будучи окружен неприятелем, по ничто не могло удержать храбрые Вашего Императорского Величества войска, ни опасности, пи жестокость неприятельского огня, со всех сторон производившегося. Смоленский батальон показал себя отличным примером храброго своего батальонного командира, четыре раза опрокидывая неприятеля из самых крепких позиций...»

Около 8 часов вечера французский маршевый полк потерял строй и обратился в бегство. Русская кавалерия преследовала бегущих, пока на выручку последним не пришел батальон польской пехоты. Только ночь, по мнению генерала Эртеля, спасла этот французский отряд от окончательного уничтожения.

На следующий день генерал Домбровский, опасаясь одновременного удара но своим войскам со стороны Горбацевичей и Бобруйской крепости, отошел к Свислочи. Блокада Бобруйска была прорвана.

Хронологически действия 2-го резервного корпуса под Горбацевичами стали первой победой русского оружия после оставления Москвы. И приходится лишь сожалеть, что столь мало известны нашим современникам, а вот в 1812 году действия 2-го резервного корпуса получили высокую оценку: 1 октября император Александр I почти без изменений утвердил представленный Ф.Ф. Эртелем список отличившихся в боях за Пинск, Глуск и в сражении при Горбацевичах с одной оговоркой — «кроме пожалования Смоленскому батальону георгиевских знамен и роте 41-го егерского полка серебряных труб». Было высочайше повелено: «... помянутый список для надлежащего по сему исполнения... отправить при регистре к генерал-лейтенанту Эртелю для раздачи оных, а о благодарении войск, при сем сражении бывшим, отдать в приказ. Сверх сего за отличные распоряжения в сем деле, генерал-лейтенант Эртель награждается Мною кавалером ордена Святого Георгия 3-го класса».

Наполеон верно оценил значение Бобруйска для контроля переправ через Березину и в ноябре отдал приказ взять крепость. Однако французские генералы и не подумали его исполнять. Да и возможностей к исполнению не было. Крепость получала снабжение и имела устойчивую связь с русской армией. Французы не располагали не только осадной артиллерией, но испытывали нехватку полевой. Где уж в таких условиях штурмовать мощную крепость?

3 декабря 1812 года главнокомандующий всеми армиями, действующими против Наполеона, генерал-фельдмаршал князь Кутузов отмечал в приказе, обращенном к генералу Игнатьеву:

«Щитаю приятнейшей для себя обязанностью дополнить, что сохранение крепости Бобруйской во все время вторжения неприятеля внутрь России и когда он гнездился в наших пределах, и содействие тем самым на поражение и истребление сил его, поставляет Вас в числе генералов, наиболее в нынешнюю кампанию отличившихся».

Государь император Александр I наградил генерала Игнатьева орденом Святого Владимира 2-й степени.

Таким образом, в грозный год наполеоновского нашествия Бобруйская крепость сыграла важную роль в ходе военных действий, подтвердив правильность решения о ее постройке. События 1812 года стали звездным часом крепости, но ее история на этом не закончилась.

Нет ничего удивительного в том, что после окончания Наполеоновских войн русское командование решило усилить крепость, сыгравшую столь важную роль в 1812 году. Генерал Опперман разработал проект достройки и укрепления крепости, к реализации которого приступили в 1819 году.

Во-первых, главные укрепления крепости были усилены за счет строительства каменных люнетов и капониров, прикрывающих основные полигоны. Это были добротные сооружения из специального кирпича, чья конструкция позволяла разместить мощную артиллерию, и надежно укрыть гарнизон от неприятельского огня.

Во-вторых, вокруг главного обвода было построено кольцо внешних укреплений. Со стороны Минского форштата были построены два отдельных передовых люнета А и Б с круглыми капонирами-башнями в горже и с обороной рвов напольных и боковых фасов также из капониров. На левом берегу Березины был построен долговременный люнет с водяным рвом, являвшийся зачатком будущего тет-де-пона. За речкой Бобруйкой было построено нагорное укрепление, названное именем прусского короля «Фридрих-Вильгельм». Оно состояло из долговременного, с казематированной обороной рвов люнетам, горжа которого была сомкнута оборонительной стенкой; из двух бастионов с каменными башнями в горжах и с двухэтажным капониром перед теналью; из вынесенного за гласис равелина с казематированными фланками и с земляным редюитом в горже; из двух казематированных люнетов, дающих фланковую оборону прилегающим рвам. Все перечисленные верки укрепления «Фридрих-Вильгельм» обнесены общим гласисом с прикрытым путем; у подошвы левой части гласиса расположен капонир к, в исходящих плацдармах находятся двухэтажные редюиты, служащие вместе с тем батареями и исходными пунктами контрминной системы; в промежутках между этими редюитами расположены казематированные траверсы; на правом фланге гласиса имеется люнет, сообщающийся каменной галереей с мощной каменной батареей, получившей по воле императора Николая I название «Башня Оппермана».