Марш Смерти Русского охранного корпуса - Андрей Самцевич Страница 18

Многие служащие оставили воспоминания об отправке на ту, первую для них, антипартизанскую операцию. Например, очень подробно описывал события служащий II подотряда Алексей Полянский: «20-го все люди уходящего батальона были отпущены на весь день для прощания с семьями.

В 4 часа утра 21 ноября мы были подняты звуками «Старого Егерского марша», столь знакомого всем служившим в Русской армии. Полковые трубачи играли под окнами нашей казармы. В 7 час[ов] ясного осеннего утра этого дня батальон в походной колонне, имея впереди хор трубачей, выступил из Топчидерских казарм на товарную станцию Белград для погрузки. Шли через «Топчидерско брдо», Сараевской и Караджорджевой улицами. Мы уже знали, что идем для очищения от коммунистов Подринского края. После погрузки, состав был переведен на пассажирскую станцию, где собралась большая толпа родственников и близких провожать нас. Последние поцелуи, пожатия рук, пожелания, слезы, сигнал отправления и поезд тронулся. Было около 10 часов утра».

В Кленаке выгрузились около 18.00. Дальнейшее движение могло осуществляться лишь пешком, так как железнодорожный мост был взорван и по нему с трудом проезжали даже конные подводы. На другой его стороне подотряд встретил Зборовский с оркестром, под звуки марша подразделение вступило в город. Вдоль тротуаров стояли толпы горожан. «Темнота не позволяла видеть – выражали их лица симпатию или ненависть». 6-я сотня разместилась в помещении городской гимназии, а 4-я и 5-я были отправлены в находящееся за чертой сторожевого охранения здание сельскохозяйственного училища [155]. Григорие Бабович оставил в своем дневнике запись о прибытие в Шабац 2000 «русских белогвардейцев». В воскресенье 23 ноября их хор пел в местной церкви [156].

Ill подотряд был выделен для участия в общем наступлении 25 ноября, поэтому накануне узкоколейкой был переброшен на станцию Лешница, откуда перешел в Лозницу. Остальные два выдвинулись пешим маршем, и утром 26 ноября развернулись в курортном поселке Баня-Ковиляча.

Основные силы повстанцев в районе Крупаня составляли три роты Вальевского отряда, усиленного Подринским. Из-за рассредоточенности и отсутствия возможности для переброски каких-либо подкреплений на данный участок эффективного сопротивления германским частям они оказать не могли. В итоге немцы в течение первого дня наступления продвинулись на 25 км и достигли населенных пунктов Става и Иве. Отступая, партизаны пытались замедлить продвижение противника, уничтожая дороги. Так, командующий БГ «Север А» докладывал в штаб дивизии, что под населенным пунктом Ластре путь был разрушен на протяжении 300 метров, которые было невозможно ни обойти, ни восстановить, так как участок находился под постоянным огнем [157].

Ill подотряд совместно с III батальоном 697-го пехотного полка при поддержке двух танков наступал на Заячу. Продвижение проходило тремя колоннами: две немецкие роты по горам обходили поселок с севера, 7-я и 8-я сотни, тяжелый взвод немецкого батальона и танки двигались по главной дороге, а 9-я сотня и рота 697-го полка – по горам в обхват с юга. В конечном итоге, Заяча была взята в тот же день после достаточно ожесточенной перестрелки в районе высот к западу от города. Как говорилось в донесении командира III батальона, наступающие сблизились с противником на 100 м, но повстанцы не приняли ближний бой и отступили, оставив 25 трупов. Потери немцев составили одного раненого, а трофеи – две винтовки. Чуть позже партизаны, двигаясь с юга, попытались контратакой отбить фабрику, но были отброшены. Рудник был занят русскими, а на прилегающих высотах выставлено охранение [158]. На следующий день в донесении генерала Бадера командующему юго-востока в числе прочего сообщалось и о том, что одно из подразделений РГЗО впервые было задействовано в акции [159].

Остальным силам отряда возможность принять участие в боевых действиях представилась позже – они вошли в состав группировки, собранной для наступления на Крупань. II подотряд покинул Баня-Ковилячу уже утром 27 ноября, имея задачей занять исходное положение у села Радаль, чтобы на следующий день совершить бросок на высоту Мачков Камен и 29 числа атаковать Крупань с юга. В свою очередь юнкера, двигаясь горным массивом Гучево, в течение 28 ноября должны были достичь села Горня-Борина и на следующий день наступать на город с запада. 9-я сотня III подотряда, высланная из Заячи, осуществляла охранение на пути движения I подотряда. В Баня-Ковиляче оставался 3-й взвод 1-й сотни.

С севера, по главной дороге Лозница – Столица – Крупань, наступала колонна III батальона 697-го полка с артиллерийской батареей. При ней же находился майор Зборовский со штабом отряда. Замкнуть кольцо окружения вокруг партизан должен был немецкий мобильный отряд в составе трех танков, саперного и конного взводов, в задачу которого входило, продвинувшись до села Мойкович, долиной реки Ликодры наступать с востока [160].

В течение 28 ноября II подотряд дважды имел столкновения с повстанцами: 5-я и 6-я сотни у высоты 645 под Миатовичами, а 4-я – у Турски Гроба (получил ранение, но остался в строю унтер-офицер Алексей Дуброва). Первую засаду устроила партизанская рота Живорада Любичича. Партизаны пропустили вперед передовой отряд примерно в 20 человек и атаковали основные силы, заставив их отступить к Радалю. Решив, что противник не станет наступать снова, партизаны занялись готовкой пищи, но русские атаковали людей Любичича, занимавших позиции в окопах времен Первой мировой войны и отбросили их к Столице. На высоте Турски Гроб в засаде было уже не только прежнее подразделение, но и подошедшая на помощь рота Бука Цвияновича. Партизаны снова планировали пропустить авангард колонны и атаковать основные силы, но на этот раз это у них не вышло. К вечеру подотрядом было занято село Планина, где служащие расположились в школе и прилегающих к ней домах. Два человека были арестованы как партизанские агенты, а еще одна женщина – как курьер (при ней была найдена записка с информацией о действиях РГЗО) [161].