Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны следствия - Филипп Шенон Страница 18

Глава 5

Овальный кабинет

Белый дом

Вашингтон, округ Колумбия

29 ноября 1963 года, пятница

С самых первых дней после трагедии Линдон Джонсон понимал, что некоторые люди заподозрят его в причастности к убийству Кеннеди. Казалось, он принял это как данность. Возникало слишком много очевидных и очень неприятных вопросов. В конце концов, Кеннеди был застрелен на улицах Техаса, в том же городе два дня спустя убили подозреваемого в убийстве, и амбициозный вице-президент – техасец – занял кресло в Овальном кабинете. В отчетах Государственного департамента США уже появились сообщения о наводнивших столицы некоторых иностранных держав слухах, что Джонсон заказал убийство своего предшественника.

В самом деле, демонстративно оскорбительный стиль Джонсона вызывал подозрения. Будучи вице-президентом, он любил в шутку заговорить о том, насколько велики шансы, что Кеннеди умрет на посту президента – и тогда заказное убийство или несчастный случай проложит ему дорогу. Клэр Бут Люс, бывший член Конгресса США и жена основателя Time Inc. Генри Робертсона Люса, вспоминала, как во время инаугурационного бала в 1960 году спросила Джонсона, почему он согласился на должность вице-президента. Ей запомнился его бодрый ответ: «Клэр, я навел справки: один из четырех президентов умирает до конца срока. Я азартный игрок, дорогая моя». Похожие высказывания слышали от него и другие.

Джонсон болезненно относился к тому, что Даллас надолго запомнится людям как место, где был убит красивый молодой президент, что, быть может, на много лет образ его любимого Техаса будет очернен. В ночь убийства Леди Берд сказала мужу, что репутацию их родного штата может спасти – как кощунственно бы это ни звучало – то, что их хороший друг, губернатор Коннелли, тоже пострадал от пуль. Благодаря тому, что он был так тяжело ранен, слух о техасском заговоре сойдет на нет. Леди Берд сказала, что ради сохранения доброго имени Техаса желала бы, чтобы пуля досталась ей, а не Коннелли: «Если бы только это была я»1.

Для Джонсона все это было лишним подтверждением того, что руководить расследованием должен председатель Верховного суда Уоррен. Его имя мгновенно повысило бы доверие к комиссии. У него было немало критиков в Вашингтоне и по всей стране, но у него также была репутация честного и политически независимого человека, который мог убедить общественность в полной гласности расследования. «Именно добросовестность Уоррена заставит поверить в то, что будут вскрыты все факты, а выводы суда будут достоверными», – говорил Джонсон.

Днем в пятницу, 29 ноября, Джонсон направил заместителя генерального прокурора Николаса Катценбаха и главного адвоката правительства США Арчибальда Кокса в Верховный суд на встречу с Уорреном, чтобы убедить его возглавить комиссию2. Кокс, который был еще и профессором Йельской школы права, тогда временно отказался от преподавательской деятельности; ему приходилось регулярно участвовать в судебных прениях в присутствии Уоррена и других членов Верховного суда, председатель им восхищался. И это было обоюдное чувство. Кокс отзывался об Уоррене как о «самом великом председателе Верховного суда со времен Джона Маршалла»3.

Разговор закончился, не успев начаться. Посетители едва успели сообщить о предложении Джонсона, как Уоррен от него отказался. «Я говорил им, что президент поступает мудро, созывая такую комиссию, но я не могу поступить в ее распоряжение», – вспоминал Уоррен4.

Он напомнил Катценбаху и Коксу печальные примеры из истории, когда члены Верховного суда выполняли другие поручения правительства. Критиковали члена Верховного суда Оуэна за председательство в комиссии по делу о бомбардировках Перл-Харбора, а Роберта Джексона за то, что он оставил работу в Верховном суде на год для того, чтобы быть наблюдателем на заседаниях Нюрнбергского процесса в 1945 году. Бывший председатель Верховного суда Харлан Стоун описывал этот процесс как «фальсификацию» и обвинял Джексона в участии в «линчевании высшей пробы»5.

Уоррен поблагодарил гостей за визит и отослал назад в Белый дом с неприятной вестью. «Катценбах и Кокс ушли, и я подумал, что этот вопрос закрыт», – вспоминал Уоррен.

Однако, как вскоре узнал Уоррен, вопрос не был закрыт. Джонсон хотел заставить его переменить решение. «С ранних лет я усвоил урок: чтобы добиться результата, часто необходимо делать невозможное, – рассказывал президент позднее. – Я твердо знал: необходимо убедить председателя Верховного суда, что его долг – возглавить комиссию»6.

Около 15.30 президент попросил секретаря позвонить в Верховный суд и пригласить Уоррена в Белый дом. О цели встречи Уоррену не сообщили, пояснив, что вопрос «довольно-таки срочный», вспоминал он. «Я, естественно, сказал, что приеду». Из Белого дома за судьей прислали лимузин7.

Председателя собирались подвергнуть тому, что надолго останется известным в Капитолии как «обхождение по Джонсону»8. Умение обработать собеседника лестью, уговорами, ложью и угрозами Джонсон отточил до блеска в Конгрессе, дабы подчинять своей воле других. Джонсон действовал настолько нахально, настолько неожиданно и низменно, что сбитым с толку жертвам оставалось только сдаться.

Не раз в прошлом Джонсон доказывал, что при необходимости может и гордого человека заставить проливать слезы. В случае с Уорреном президент представил дело так, что судья был единственным человеком, стоявшим между народом США и угрозой мировой катастрофы.

«Меня провели в кабинет, – рассказывал Уоррен, вспоминая о своем визите в Овальный кабинет. – И когда мы остались вдвоем, он высказал мне свое предложение»9.

Президент попросил Уоррена изменить свое мнение. Расследование убийства должен был возглавить человек, равный по значимости Уоррену, пояснил он. Джонсон сказал, что его беспокоят «дикие истории и слухи, циркулирующие не только в нашей стране, но и за рубежом»10.

Джонсон упомянул имена других шести членов комиссии. Состав ее производил впечатление. Два сенатора: демократ Ричард Рассел – «Великан из Джорджии» – и республиканец Джон Шерман Купер из Кентукки, уважаемый политик умеренных взглядов, бывший посол США в Индии. Два члена Палаты представителей: демократ Хейл Боггс из Луизианы, помощник лидера большинства, человек, близкий Кеннеди, и республиканец Джеральд Р. Форд из Мичигана. Кроме того, были два высокопоставленных кандидата, рекомендованные, по словам Джонсона, Робертом Кеннеди: бывший директор ЦРУ Аллен Даллес и бывший президент Всемирного банка Джон Дж. Макклой.

По словам Уоррена, президент сказал ему, что уже говорил с остальными и «они согласны войти в состав комиссии, если я стану ее председателем»11. Слово «если», дал понять Джонсон, было важным; все шестеро согласились участвовать, только если ими будет руководить Уоррен. Президент намекал, что, если Уоррен откажется, в данном составе комиссии не будет. По воспоминаниям Джонсона, он сказал Уоррену следующее: «Все эти кандидаты согласятся, если комиссию возглавит председатель Верховного суда».