Святой Грааль. Во власти священной тайны - Ричард Барбер Страница 18

«пока один из рыцарей Круглого Стола не совершит достаточно ратных подвигов на войне и на турнирах, чтобы стать самым знаменитым рыцарем во всем мире. Когда же таковой рыцарь достигнет таких вершин доблести, что будет достоин явиться ко двору Богатого Короля-Рыбака, и когда он задаст вопрос о том, какой цели служит Грааль, тогда Король-Рыбак тотчас получит исцеление. Тогда он поведает ему тайные слова Господа Нашего, прежде чем перейти от жизни к смерти. И рыцарь тот станет хранителем крови Иисуса Христа. И после всего этого чары, окутавшие землю Британии, рассеются, и пророчество это исполнится».

Эти скудные, крайне редкие упоминания о Граале и создают его образ, так что когда в заключительной части трилогии рассказывается о поисках Грааля, мы уже в полной мере осознаем его могущество и святость. На поиски Грааля отправляется не один Персеваль, но целое братство рыцарей Круглого Стола, хотя добраться до замка Брона, то есть Короля-Рыбака, удается одному только Персевалю. Путь ему указывает не кто-нибудь, а его дядюшка, который предостерегает его, чтобы тот там «держался с честью и учтивостью». За трапезой Персеваль видит процессию Грааля, но, как и у Кретьена, оказывается не в силах задать роковой вопрос, который должен обеспечить королю исцеление. Описание этой процессии напоминает аналогичное место у Кретьена, который, по признанию самого автора, т. е. Робера де Борона, послужил ему первоисточником:

«Когда они восседали за трапезой и им подали первую перемену блюд, они узрели деву, одетую богаче всех прочих: она выходила из соседней залы. Вкруг ее шеи была обернута дорогая материя, а в руках она несла две небольшие серебряные тарелки. За нею следовал слуга, несший копье, из кончика которого сочились три маленькие капли крови. Дева и слуга проследовали перед Персевалем и удалились в соседнюю залу. Затем вошел слуга; в руках он держал чашу, каковую Господь Наш вручил Иосифу в темнице; слуга нес ее с величайшим почтением. Увидев чашу, хозяин замка поклонился и произнес теа culpa [54]; все прочие, присутствовавшие в замке, сделали то же самое. Когда Персеваль увидел чашу, он преисполнился дивного благоговения и с радостью собрался было задать тот самый вопрос, но побоялся вызвать неудовольствие своего хозяина. Он помышлял об этом всю оставшуюся ночь, но крепко помнил наставление своей матушки, которая заповедала ему не говорить слишком много и не задавать лишних вопросов. Посему он сдержался и не задал вопроса. Меж тем хозяин замка повел дальнейшую беседу так, словно приглашал Персеваля задать сей роковой вопрос, но Персеваль так ничего и не сказал. Его настолько утомили две бессонные ночи, что он едва сдерживался, чтобы не уснуть прямо за столом. Вскоре после сего в зал вернулся слуга, несший Грааль, и проследовал обратно в ту залу, из коей он недавно вышел; за ним последовал оруженосец с копьем, сделавший то же самое; но Персеваль вновь ни о чем не спросил. Когда Брон, сиречь Король-Рыбак, убедился, что вопросов так и не последует, он был немало огорчен этим. Он распорядился поднести и показать Грааль всем рыцарям, находившимся в его замке, ибо Господь Иисус Христос поведал ему, что он, Король, не получит исцеления до тех пор, пока один из рыцарей не спросит его, для чего предназначен Грааль, и рыцарь этот окажется самым достойным в мире. Совершить это и задать вопрос было суждено самому Персевалю, и если бы он это сделал, Король тотчас получил бы исцеление».

Последствия молчания Персеваля у де Борона оказываются такими же, как и в «Повести о Граале» Кретьена: он странствует долгих семь лет, прежде чем возвращается к хижине отшельника и исповедуется ему. После этого он принимает участие в именитом турнире; по окончании одного из дней турнира Мерлин, приняв образ жнеца, хватает за поводья коня Персеваля, когда тот возвращается в свой шатер, и строго выговаривает ему за участие в турнирных поединках, говоря, что рыцарь забыл его, Мерлина, завет ни- когда не проводить две ночи подряд на одном и том же месте, пока он не найдет пути в замок Короля-Рыбака. После этого Мерлин отпускает Персеваля, но предрекает, что тот сумеет найти предмет своих поисков не ранее чем через год. Когда же Персеваль наконец находит замок Короля и входит в него, он вновь видит перед собой ту же процессию Грааля:

«Его встретили двое слуг, сердечно приветствовавших его; они помогли ему сойти с коня, сняли с него доспехи и позаботились о его коне; затем они провели его в зал, где лежал его дед-король. Как только тот завидел Персеваля, так сразу же поднялся с ложа, обрадовавшись его появлению. Персеваль сел на ложе подле него, и они принялись беседовать о самых разных предметах. Наконец, король повелел внести стол, который подали сразу же, не успел он договорить, и они вдвоем сели за трапезу.

Вскоре после первой перемены блюд в зал внесли копье, конец которого источал капли крови. За копьем последовал Грааль, а за ним вошла дева, несшая в руках две серебряные тарелки. Персеваль, который не мог больше откладывать свой вопрос, сказал королю:

— Господин мой, заклинаю вас верой, которую вы питаете ко мне и всем прочим, поведайте мне о значении этих вещей, кои я видел.

И как только он произнес это, он обернулся и увидел, что с Королем-Рыбаком произошла резкая перемена и он исцелился от своей хвори».

Так Персеваль стал хранителем Грааля, а Брон покинул этот бренный мир, успев «поведать Персевалю священные слова, которые открыл ему Иосиф и которые я не могу и не смею поведать вам».

Мерлин приказывает Блезу вступить в братство Грааля и вернуться к Артуру, чтобы сообщить тому, что «чары, окутавшие землю Британии, рассеялись». После этого начинается повесть о завоеваниях и подвигах Артура во Франции и его подготовке к походу на Рим, которая прерывается сообщением об измене его племянника Мордреда, захватившего трон в Британии. После того как Мордред повержен, а Артур оказывается на Авалоне [55], Мерлин возвращается в братство Грааля и вновь диктует Блезу повесть об этих событиях. История завершается тем, что Мерлин ретируется в свою обитель за пределами замка Грааля, которую он называет esplumoir. Это привносит новый элемент таинственности, поскольку это ранее неизвестное слово означает сбрасывание перьев, то есть линьку и, следовательно, обновление, преображение, перерождение.

Поэтическое произведение Робера де Борона в полном варианте нам известно лишь в прозаическом изложении. Следующий по времени роман, «Перлесво», по-видимому, был написан в прозе, хотя вполне возможно, что у него существовал и латинский оригинал, как это утверждает автор.