Николай Кузнецов - Теодор Гладков Страница 19

Кроме Берлина, «Вервольф» связан подземными кабелями с Киевом, Харьковом, Днепропетровском, Ростовом и Житомиром, где расположена полевая ставка рейхсфюрера СС Гиммлера. Вокруг леса тридцать шесть наблюдательных вышек… В пяти километрах от леса с трех сторон замаскированы батареи противотанковых орудий, с четвертой стороны, помимо батарей в лесу, вдоль линии железной дороги Калиновка – Винница постоянно курсирует бронепоезд. В лесу и вокруг леса в бараках размещены войска СС внутренней охраны ставки. Через каждые двести метров – специальные секретные заставы. Установлен строжайший режим. Все посторонние лица, узнавшие что-либо о ставке, подлежат немедленному расстрелу. Местных жителей проверяет и фильтрует специальная группа гестапо – СД Даннера… Вся охрана подчинена начальнику имперской службы безопасности при ставке обергруппенфюреру СС, генералу войск СС Роттенхуберу. Он подчинен непосредственно рейхсфюреру Гиммлеру.

Тайна объекта «Вервольф» перестала существовать. Подробная информация о местонахождении ставки Гитлера поступила в Москву.

Мощные удары Красной Армии, уже разгромившей немцев в Сталинграде и перешедшей в решительное наступление, вынудили Гитлера перевести свою полевую ставку из-под Винницы в район города Растенбурга в Восточной Пруссии (ныне территория Польской Народной Республики), где она получила уже новое кодированное название – «Вольфшанце» («Волчье логово»).

Но Гитлер не забыл и о «Вервольфе». Винницкие подпольщики, связанные с отрядом, видели Гитлера в 1943 году, когда он приезжал на совещание командования Восточного фронта. Это совещание проходило на территории… психиатрической лечебницы.

…Закончив допрос пленных офицеров, Николай Кузнецов в сопровождении Михаила Шевчука, Николая Гнидюка, Николая Струтинского и Виктора Орлова направился в Ровно. Ехали на санях, застланных ковром и запряженных парой добрых рысаков. За кучера – Николай Приходько. Кузнецов и Приходько были в немецкой форме, Орлов – в форме полицая.

На рассвете приехали в Здолбуново, остановились на квартире братьев Шмерег. В тот же день Струтинский и Гнидюк раздельно ушли в Ровно, а Приходько и Шевчук отправились в ближайшее село, чтобы, по указанию Кузнецова, обменять сани на бричку: в лесу сани были хороши, но в городе уже наступала ранняя весна. На квартире Шмерег Кузнецов встретился с местными подпольщиками и передал им взрывчатку, в которой здолбуновцы остро нуждались.

Обменная операция «сани – бричка» завершилась успешно, и в тот же вечер Кузнецов, Шевчук, Приходько и Орлов выехали в Ровно, спрятав под сиденьем рацию и оружие.

Перед въездом в город бричку остановил патруль фельджандармов, но документы лейтенанта Зиберта подозрений или сомнений не вызвали.

В Ровно остановились в доме Ивана Приходько. Виктор Орлов потом вспоминал:

«Квартира находилась на втором этаже, и со двора к ней вела открытая крутая лестница с перилами по одной стороне. Первым стал подниматься Шевчук, за ним – Николай Иванович, а за Николаем Ивановичем – я с чемоданами в руках. И тут едва не стряслась беда: я споткнулся о ступеньку и, пытаясь удержаться, лицом и коленями уткнулся в ступеньки. Лишь чудом я удержался, не загремел вместе с чемоданами вниз. Кузнецов обернулся и на немецком языке закричал на меня.

В квартире, помогая мне разбирать чемоданы, Николай Иванович сказал: «Здорово я тебя отчитал, но ничего, так надо было, ведь во дворе находились люди».

Беда могла действительно стрястись: если бы Виктор уронил чемодан с рацией, нежные радиолампы почти наверняка вышли бы из строя.

По указаниям Кузнецова Орлов провел несколько сеансов связи с отрядом. Но потом обстановка в городе снова усложнилась: участились облавы, на улицах то и дело поголовно проверяли документы, появились машины с радиопеленгаторами.

Кузнецов, оценив создавшуюся обстановку как угрожающую, принял решение временно всей группой покинуть Ровно. Несколько дней разведчики пережидали на Кудринских хуторах, а затем снова вернулись в Ровно, оставив на месте Орлова. Рацией Кузнецов больше пользоваться не мог, пришлось снова обратиться к помощи связных.

Нежданная беда пришла 22 февраля: выполняя задание командования, героически погиб в неравном бою Николай Приходько, всеобщий любимец, один из лучших разведчиков отряда, человек чрезвычайного мужества и высоких душевных качеств.

Узнав о гибели Николая, Кузнецов ходил сам не свой – за месяцы совместной работы он по-настоящему привязался к своему связному и товарищу, на которого полагался во всем, как на самого себя. Особенно удручало его, что погиб Приходько на пути к нему, Кузнецову… И как рассказать о случившемся, какими словами передать горестную весть сестре и брату Николая?

И не мог, не хотел поверить, что больше никогда не увидит своего молодого товарища живым. И вспоминал, вспоминал, вспоминал…

Самой броской чертой характера Николая Приходько была, пожалуй, горячность.

Частенько бывая по делам разведки в городе или окрестных селах, Приходько с болью видел, что творили гитлеровцы. В одной из деревень Николай стал свидетелем, как молодежь угоняли в рабство, в Германию. Голосили женщины, плакали дети. А полицаи, здоровые, сытые, сгоняли прикладами мобилизованных, хлестали плетями беззащитных людей. И Николай не выдержал… Раздвинув толпу плечом, он подошел к старшему полицаю.

– Что здесь происходит?

Полицай с удивлением оглядел стоящего перед ним рослого хлопца и сквозь зубы пробурчал:

– Не бачишь? Людей забираем до неметчины. А ты сам-то кто такой?

– Кто такой? А вот я сейчас представлюсь!

Старший полицай и ахнуть не успел, как Приходько схватил за шиворот и стукнул лбами двух его подчиненных так, что они рухнули на землю, как мешки с песком, а у третьего вырвал автомат и крикнул:

– Ни с места! Бросай оружие!

Потрясенные столь решительными действиями, полицаи, хоть их и было пятеро, послушно подняли руки.

– А теперь пошли вон отсюда! – скомандовал Приходько. – Да быстрее, пока я не передумал.

Когда в село явились разведчики, шедшие следом за Приходько, они увидели своего товарища в окружении горячо благодаривших его крестьян.

Но Николаю было не до благодарностей, он чувствовал, что провинился. Нарушил приказ: разведчику, идущему на задание, никак нельзя ввязываться в подобные дела. И когда возвращались в отряд, Приходько попросил товарищей, чтобы они ничего не говорили о случившемся. И, быть может, Медведев никогда не узнал бы об этом происшествии, если бы не отнятое у полицаев оружие. Как того требовал партизанский закон, его пришлось сразу же сдать хозяйственникам.

Тут-то Николая и вызвал командир.

– Откуда принес оружие?

Приходько замялся.

– Я спрашиваю: где ты достал эти винтовки и автомат?

Краснея и смущаясь, Николай рассказал, как было дело.