Вице-адмирал Нельсон - Владимир Шигин Страница 19

– Не хотите ли вновь вернуться на службу, молодой человек? – спросил он кандидата в парламентарии.

Нельсон на мгновение запнулся, а затем сказал лишь:

– Да, сэр!

– Вот и хорошо! – кивнул головой первый лорд. – На днях вам подберут свободное судно!

Произошедшее вскоре сокрушительное поражение тогдашнего политического кумира Нельсона премьер-министра Уильяма Питта Младшего навсегда успокоило политические амбиции нашего героя.

Из письма Нельсона: «Господин Питг выстоит против любой оппозиции; честный человек всегда побеждает злодея. Однако я с политикой покончил, пусть ею занимается кто хочет, а я устраняюсь».

Как и обещал первый лорд, спустя несколько дней Нельсон был приглашен в адмиралтейский департамент укомплектования, где сухонький старичок из бывших капитанов, пошелестев бумагами, предложил Нельсону старенький 28-пушечный фрегат «Борей», который готовился сейчас на верфи к отправке для несения дозорной службы к Подветренным островам Вест-Индии.

– Я понимаю, что раньше у вас были суда большего ранга! – сказал он, откашлявшись. – Но сейчас времена мирные, а потому, сами понимаете, с хорошими вакансиями плохо. «Борей» – это единственное, что мы можем вам предложить!

– Я согласен! – выпалил Нельсон, боясь, как бы старичок вдруг не сказал, что ошибся и фрегат уже отдан другому капитану.

О большем Нельсон в его ситуации не мог и мечтать! Радостный, он тут же известил о своем новом назначении старшего брата. Тот, однако, решил извлечь из назначения Горацио собственную пользу.

Не забыв о своей давней мечте приобщить матросов к Богу, Уильям решил увязаться судовым священником вместе с братом. Нельсону его просьба удовольствия не доставила, он принялся отговаривать Уильяма от бредовой затеи, и между братьями произошел неприятный разговор. Уильям не без оснований обвинил брата в использовании в личных интересах связей дяди Мориса.

– Если ты вот уже столько времени пользуешься связями нашего дяди, то почему я не могу воспользоваться твоими и осуществить собственную мечту, как ты осуществил свою? – выговаривал он Горацио.

– Новое назначение я получил как награду за свою прошлую безупречную службу, о которой первый лорд Адмиралтейства прекрасно осведомлен! – без особого успеха оправдывался Нельсон.

Уильям ему не поверил. Старший брат оказался настолько настойчив в своем желании нести благую весть английским морякам, что Горацио пришлось в конце концов включить его в штат своего судна. Помимо брата-священника на борту «Борея» оказался еще и младший брат не столь давно отвергнувшей Нельсона мисс Эндрюс – Джордж. Отец мальчика, помня былые отношения с Нельсоном, попросил его взять мальчишку с собой и сделать из него моряка. Нельсон не смог отказать. Помимо этого, ему пришлось включить в состав команды еще три десятка мальчишек-мичманов – детей как своих знакомых, так и их родственников. Три десятка одних мичманов – это слишком много для маленького фрегата, но отказать никому Нельсон не имел права. Такова была старая английская морская традиция. Так когда-то начинал службу и он сам.

Итак, нашему герою предстояло новое плавание, которое во многом определит его последующую карьеру и личную судьбу.

* * *

Начало плавания «Борея» было неудачным. Уже на выходе из порта Чатем фрегат сел на мель, с которой несколько часов не мог сняться. Среди матросов сразу же пошли разговоры, что такое плохое начало не сулит ничего хорошего в будущем. В происшествии капитан обвинил лоцмана: «Чертов лоцман, думая о котором, я сразу начинаю браниться, посадил судно на мель. Под днищем было так мало воды, что вокруг судна можно было гулять. Пришлось ждать следующего прилива». К счастью, днище фрегата оказалось неповрежденным и он смог продолжить плавание.

Спустя несколько дней, пережидая противный ветер у порта Дил, Нельсон узнал от рыбаков, что на стоящем там же голландском торговом судне насильно удерживаются шестнадцать английских моряков, взятых в пьяном виде в одном из портов. Капитан «Борея» действовал решительно. Он отправил на борт голландского судна вооруженный отряд, а для большей убедительности открыл пушечные порты. Голландцы вынуждены были отступить перед силой и отпустить английских моряков, которые сразу же пополнили команду «Борея». Однако, имея на руках расписки матросов, голландец обратился с жалобой на самоуправство Нельсона в английское Адмиралтейство. Если бы делу дали ход, то капитана «Борея» в лучшем случае могли обвинить в превышении полномочий, а в худшем – даже в разбое. Но, к счастью Нельсона, жалобу обиженного голландца положили под сукно.

Затем Нельсону приказали следовать в Портсмут, взять на борт пассажиров и попутно доставить их в Вест-Индию. Пока ждали пассажиров и грузили их немалый багаж, Нельсон решил навестить своих портсмутских знакомых и отправился к ним верхом на нанятой лошади. То ли лошадь чего-то испугалась, то ли Нельсон оказался плохим наездником, но в какой-то момент он не справился с ней. Лошадь понесла, и, чтобы не разбиться, капитану «Борея» пришлось спрыгнуть с седла. Этот прыжок спас Нельсону жизнь, однако сильно повредил позвоночник, от болей в котором он теперь будет страдать до конца своей жизни.

Все эти неприятности перед отплытием в Вест-Индию оптимизма не прибавляли. К тому же среди пассажиров, поднявшихся на палубу «Борея» в Портсмуте, оказалась и супруга будущего главнокомандующего Нельсона в вест-индских водах леди Хьюз, весьма докучливая и болтливая дама. При мамаше была великовозрастная и весьма некрасивая, а потому и незамужняя, дочь. И мисс и миссис Хьюз тут же устремили свое внимание на молодого капитана как на потенциального жениха, что также создало Нельсону немало неудобств. Помимо этого, по тогдашним неписаным правилам капитану вменялось в обязанность кормить почетных пассажиров за свой счет, что сразу же сказалось на его и без того не слишком толстом кошельке. Позднее Нельсон подсчитает, что проезд миссис и мисс Хьюз обошелся ему в две сотни фунтов.

И уж совсем некстати было то, что на фрегат направили четыре десятка мальчишек-мичманов, которых следовало доставить на суда вест-индской эскадры. Из-за всего этого теснота на маленьком «Борее» была страшная. Однажды, выйдя на шканцы,

Нельсон насчитал там помимо прогуливающихся матери и дочери Хьюз три десятка человек.

Однако Нельсон оставался Нельсоном. Он успевал командовать фрегатом, муштровать свою команду, оказывать положенное внимание дамам и еще обучать мичманов-практикантов. К последнему он относился со всей серьезностью, помня свои собственные юные годы.

Спустя много лет, уже будучи в преклонном возрасте, леди Хьюз в письме мужу сестры Нельсона Кэтрин вспоминала об этом плавании: «Как женщина, я могу судить лишь о тех вещах, в которых разбираюсь, например о его внимании к молодым джентльменам, находившимся на судне. Естественно было бы предположить, что среди такого количества подростков могли быть не только храбрые, но и робкие. Он никогда не делал замечания робким, доказывая, что заставляет их делать всего лишь то, что умеет делать сам, и тут же подавал пример. Помню, как он говорил: "Смотрите, сэр, как быстро я влезу на топ мачты, я надеюсь встретиться там с вами". Бедный малыш тоже начинал карабкаться вверх и добирался, как мог, до вершины. Его Светлость не обращал ни малейшего внимания на то, каким способом это делалось, но, встретив парня на высоте, бодро и весело говорил: "Как жаль мне тех людей, которые думают, что это опасно и неприятно". Я видела, как после такого блестящего примера первый робкий мальчик увлекал за собой другого, при этом повторяя слова капитана. Он регулярно, каждый день входил в класс и наблюдал, как подростки изучают морское дело, а к 12-ти часам дня был первым на палубе со своим квадрантом. Ни одному из мальчишек не хотелось отстать в учебе, если капитан подавал такой пример… И еще хочу рассказать один эпизод, который произошел на Барбадосе. Нам предстояло обедать у губернатора, и перед этим капитан попросил у меня разрешения взять с собой одного из его “адъютантов”. А позже, представляя меня губернатору, он сказал: “Ваше превосходительство, простите меня за то, что я привел одного из мальчиков. Я взял себе за правило знакомить мальчиков с хорошим обществом, в котором я бываю. Пока они находятся в плавании, они видят так мало людей, достойных уважения”. Мальчики обожали его за доброту и внимание, готовы были выполнить любое его желание. Надеюсь, что в моем скромном рассказе я смогла хоть как-то описать талант Его Светлости: умение внушать этим молодым людям, что овладение морской профессией скорее игра, чем серьезная задача».