Карибский кризис. 50 лет спустя - Дмитрий Язов Страница 19

11. Вывод ракет. Почему Хрущев заявил о решении выводить ракеты по радио с московской радиостанции?

12. «Два письма». Почему мы получили от Хрущева два послания, одно в пятницу, 26 октября, и одно – в субботу, 27 октября. Когда было написано «пятничное послание» – до или после «субботнего послания»?

13. Последствия кризиса для Хрущева. Привело ли решение Хрущева вывести ракеты, бомбардировщики и тактические ядерные боеголовки к его смещению? И думал ли он о такой возможности, когда принимал это решение?

Надеюсь, что вечером мы все вместе подумаем над этим и завтра утром встретимся для обсуждения тех уроков, которые можно извлечь из ракетного кризиса, – уроков, которые могли бы снизить риск ядерной войны. Это является важнейшей задачей для мира, в котором находится 20 тысяч ядерных зарядов. Ведь использование лишь 400–500 из них может привести к гибели целых наций.

* * *

Вопросы, поставленные в докладе Роберта Макнамары, действительно были важными. Главная мысль, проходившая через весь доклад, заключалась в том, что позицию американской стороны характеризовали взвешенность, ответственность, осторожность, а позицию СССР (а заодно и Кубы) – авантюризм и безответственность.

Для осмысления тезисов выступления Р. Макнамары требовалось некоторое время.

Представители средств массовой информации, свернув свои провода, покинули конференц-зал, и после небольшой технической паузы конференция начала свою плановую работу.

По замыслам организаторов, вся конференции сводилась к проведению четырех сессий. В ходе первой предполагалось рассмотреть события, непосредственно предшествовавшие Карибскому ракетному кризису, начиная с операции на Плайя-Хирон. Вторая сессия, которая должна была проходить во второй половине дня 11 октября, посвящалась наиболее драматичным и напряженным моментам собственно кризиса. В ходе третьей и четвертой сессий, которые должны были проходить во второй день работы конференции, предполагалось рассмотреть реакцию Москвы, Вашингтона и Гаваны на развитие кризиса, а также сформулировать уроки кризиса.

Первым слово для выступления получил кубинский ученый-историк Мануэль Эвиа. Он задал тон выступлениям кубинских участников, увязав Карибский кризис с той подрывной и провокационной политикой, которую проводили США против Кубы сразу после победы революции. Кубинский профессор напомнил, что 17 марта 1960 года был утвержден план операции против Кубы, а незадолго до этого – 4 марта – в порту Гаваны в результате теракта взорвался корабль «Ля Кубр». Более 100 человек погибло в результате этого инцидента, оставшегося до сих пор до конца не выясненным. США не ограничивались пропагандистскими акциями против Кубы. Американские самолеты летали над территорией страны, сбрасывали зажигательные бомбы, сжигая на корню плантации сахарного тростника – главного богатства Кубы. США сделали ставку на контрреволюционные силы внутри Кубы и вне ее территории, поддерживали и направляли террористические действия этих банд. Рассекреченные правительством США данные свидетельствуют, что эти контрреволюционные банды имели прямую связь с ЦРУ США.

М. Эвиа в своем выступлении напомнил, что вскоре после провала операции на Плайя-Хирон американская разведка провела операцию под кодовым названием «Парти», которая была направлена на физическое уничтожение руководителей Кубинской революции. Предусматривалось также сколотить несколько банд и отрядов контрреволюции и имитировать нападение на военно-морскую базу США в Гуантанамо, после чего обвинить кубинские вооруженные силы в агрессии против США и осуществить «легитимное» вторжение на Кубу. Для провоцирования и поощрения эмиграции с острова американцы организовали и провели специальную операцию «Питер Пэн», в результате которой более 14 тысяч кубинцев покинули родину.

Однако самой крупномасштабной подрывной операцией США против Кубы стала операция под кодовым наименованием «Мангуста», целями которой были «проведение терактов, похищения людей, нападения на кубинские корабли, шпионаж, осуществление акций по экономической дестабилизации страны». ЦРУ США непосредственно разрабатывало планы военной интервенции против Кубы, занималось подготовкой террористических банд в горных районах Кубы, которые не имели абсолютно никакой поддержки у населения страны. «Дух операции „Мангуста“, – подвел итог своему выступлению Мануэль Эвиа, – до сих пор чувствуется в политике США и в террористических планах американо-кубинской мафии».

В постановочном плане кубинский историк поставил перед американскими участниками конференции несколько нелицеприятных вопросов: «Насколько близко стояла Куба перед угрозой военной интервенции США в 1962 году? Разве это не политика государственного терроризма? Почему американский народ не был информирован о тех событиях? Почему информация о тех событиях держалась в строжайшем секрете?»

Выступление Мануэля Эвиа нам, представителям России, понравилось. Оно было конкретным, ярким и четким. Члены американской делегации, как это было видно по их напряженным лицам, были несколько озадачены вопросами в их адрес.

Что ответят американцы, как они отреагируют на каверзные вопросы кубинского историка?

Слово взял Питер Корнблу из Архива национальной безопасности, главный координатор кубинского направления исследований этой организации.

«Нам всем повезло, что мы смогли разрешить кризис 1962 года, что мы можем сегодня собраться вместе и спокойно обсудить события того времени», – начал П. Корнблу. К нашему удивлению, американский эксперт поддержал позицию выступавшего перед ним кубинского историка. Он охарактеризовал американскую политику в отношении Кубы как враждебную и агрессивную, обвинил американских политиков в непонимании того, что «целью Кубы была оборона против репрессивных действий, выраженных прямыми и явными угрозами со стороны США».

«После победы Кубинской революции наши отношения, я бы даже сказал странные отношения, длились около года, – продолжал Питер Корнблу. – К декабрю 1959 года, по данным секретных документов, в ЦРУ США уже были разработаны планы убийства Фиделя Кастро, Рауля Кастро, Че Гевары. Операция в заливе Свиней началась, но сразу же провалилась. Секретные документы показывают, что этот провал только усилил враждебность администрации Кеннеди к Кубе и ее лидерам».

Американский ученый в своем выступлении остановился на подрывных планах и операциях американских спецслужб против Кубы. Некоторые из них были, как сказал П. Корнблу, странными и экстравагантными. Так, например, в то время появился план по разбрасыванию над общежитиями для латиноамериканских студентов на Кубе летучих мышей с прикрепленными к ним зажигательными устройствами. Мыши должны были стать «разносчиками пожаров» в тех местах, где, как считали в ЦРУ, велась подготовка революционеров для других латиноамериканских государств.

Были и более серьезные, даже зловещие планы. П. Корнблу упомянул о планах по провоцированию эмиграции с Кубы на маленьких судах и лодках. Переполненные беженцами плавсредства планировалось топить в море с последующим обвинением в гибели этих людей официальных кубинских властей. Предполагалось использовать эти обвинения в адрес революционной Кубы в качестве предлога и повода для вооруженного вторжения на остров.