Забытые битвы империи - Александр Музафаров Страница 19

Дело в том, что дядя нашего героя барон Людвиг Генрих фон Николаи был одним из наставников великого князя Павла Петровича и при возшествии его на престол стал членом императорского кабинета. Он, по-видимому, и представил боевого офицера новому государю, который назначает инженер-майора Оппермана состоять при собственном Его Императорского Величества депо карт. Этот новый орган со странным для современного уха названием был образован по указу Павла I в 1796 году для составления карт «к военному и прочему государственному делу потребных», а также по контролю и изданию карт для нужд армии и государственных органов. Именно от этого небольшого учреждения, в котором служило всего 22 офицера, ведет свою историю военно-топографическая служба вооруженных сил нашего Отечества.

Карьера Оппермана вблизи государя развивалась со свойственной этому времени стремительностью: в 1797 году он уже подполковник, в 1798-м — полковник, но в 1799-м — уволен со службы генерал-майором. Говорят, что причиной внезапной отставки был конфликт с любимцем государя А. А. Аракчеевым. Однако непредсказуемый характер Павла Петровича уже в 1800 году возвращает Карла Ивановича на службу с генеральским чином и орденом Святого Иоанна Иерусалимского!

Мартовский заговор и убийство императора Павла I не повредили карьере Оппермана. Уже в апреле 1801 года он назначен главноуправляющим депо карт и зачисляется в свиту Его Императорского Величества. Главный, говоря современным языком, проект, над которым работают в это время генерал и его подчиненные, — это составление подробной крупномасштабной карты Российской империи. Карта была выполнена в масштабе в 1 дюйме — 20 верст (примерно 8 километров в 1 сантиметре) и включала в себя 114 отдельных листов (благодаря чему и получила название «Столистовая»), на которых была отображена местность от польской границы до меридиана Тобольск — Хива. За эту блестящую работу Карл Опперман был удостоен ордена Святой Анны 1-го класса.

Начавшаяся в 1805 году война России с наполеоновской Францией уносит генерала от кабинетной тиши картографического депо на поля сражений. В 1806 году он генерал-квартирмейстер союзкой армии генерала от инфантерии Ласси, действовавшей в Южной Италии, в 1806-м — воюет в составе корпуса генерала Эссена в Восточной Пруссии. «За храбрость, оказанную в сражениях с французами», награжден орденом Святого Владимира 3-й степени.

После Тильзитского мира ввиду войны с Великобританией в спешном порядке приводит в оборонительное состояние Кронштадтскую крепость, во время войны 1809 года со Швецией руководит инженерными работами в русских приграничных крепостях.

В 1809 году назначен инспектором Инженерного департамента Военного министерства, т. е. фактически главой всех военных инженеров России. Именно в этой должности он выбирает место и составляет проект Бобруйской крепости. В 1811 году получает чин инженер-генерал-лейтенанта. В 1812 году, как свидетельствует послужной список, демарша по октябрь находился в разных разъездах по пограничным крепостям по особенным поручениям и при 1-й и 3-й действующих армиях», потом — при главной квартире фельдмаршала князя Кутузова-Смоленского. Участвует в сражениях в ходе изгнания наполеоновской армии из России.

Во время заграничных походов руководит осадой и взятием крепостей Торн (за что удостоен ордена Святого Георгия 3-й степени), Модлин, Магдебург и Гамбург. Награжден несколькими российскими и иностранными боевыми орденами.

После окончания войны занимает ряд важных и ответственных постов в руководстве инженерными войсками. Становится учителем и помощником великого князя Николая Павловича, назначенного руководить инженерной частью, а после его вступления на трон пользуется полным доверием монарха.

Бурная и полная походов жизнь не помешала генералу обзавестись семейством. Он был женат на дочери врача, действительного статского советника Ивана Кельхера, Каролине Ивановне Кельхер и имел четверых детей. Двое из которых — Александр и Леонтий — стали вслед отцу русскими генералами, удостоенными ордена Святого Георгия и Георгиевского оружия.

В конце 20-х годов XIX века Опперман разрабатывает план укрепления западной границы Российской империи системой крепостей и лично составляет проект самой знаменитой из них — Брест-Литовской. Увы, увидеть этот свой проект воплощенным в камне Карлу Ивановичу не удалось. 2 июля 1831 года инженер-генерал граф Карл Иванович Опперман умер от холеры и был погребен на Выборгском холерном кладбище Санкт-Петербурга.

За строками официальной биографии всегда сложно увидеть живого человека. Понятно, что был храбрым, по-немецки трудолюбивым, энергичным, связями полезными не пренебрегал, но главного добивался собственным усердием. Был в фаворе у трех государей, но не «за красивые глазки», а за то, что в документах называли «отличным и ревностным служением». Был немцем, но навсегда оставил свое Отечество и обрел новое тут, в России. Что виделось генералу на смертном одре — красные черепичные крыши родного Дармштадта или низкие земляные валы русских крепостей, построенных по его проектам? Клубы порохового дыма или белые листы чертежной бумаги, а может, тихие аллеи выборгского парка Монрепо, в проектировании и постройке которого он тоже принимал участие?

Увы, биография этого удивительного человека еще не стала предметом внимания историков или писателей. Висит в Военной галерее Зимнего дворца парадный портрет, написанный английским живописцем Дж. Доу, — единственный в России памятник инженер-генералу. И могилу его не сыскать — территория второго холерного кладбища в Санкт-Петербурге, что находилось рядом с перекрестком современных улиц Сапова и Алмазной, ныне застроена гаражным кооперативом.

К чести жителей Бобруйска надо сказать, что здесь об авторе проекта и строителе крепости не забыли. Когда в начале XXI века по бывшей крепостной территории прокладывали улицы, самая крупная из них получила название «улица Карла Оппермана», а вот в России, под знаменами которой генерал воевал и трудился без малого полвека, такой улицы нет. Хочется верить — пока еще нет.

Учителя географии московских школ любят задавать своим ученикам пару каверзных вопросов:

— Скажите, в каком направлении от Москвы находится Варшава?

— В западном.

— Тогда почему улица Варшавское Шоссе ведет строго на юг?

И в самом деле. Для современного путешественника дорога из Москвы в Варшаву начинается от ворот Троицкой башни Кремля. Она ведет строго на запад, через Можайск, Гагарин (дореволюционный Гжатск), Вязьму, Смоленск, Минск, Брест и далее но Польше. Этот путь кажется прямым и естественным, по нему пролегает одна из лучших дорог России — федеральная трасса Ml «Беларусь», которая на территории Белоруссии и вовсе становится автомагистралью, но...

Но если посмотреть на карту, то можно увидеть, что используемый сейчас путь действительно не самый прямой. Дело в том, что Брест и Варшава находятся не только западнее Москвы, но заметно южнее. Поэтому, когда в середине XIX века император Николай I начинает строительство в России системы «шоссированных дорог», идея совместить Серпуховскую дорогу, ведущую из Москвы на юг России, и шоссе, идущее к Варшаве, показалась инженерам корпуса путей сообщения удачной.