Тайны египетских пирамид - Александр Попов Страница 19

Но внимание арабов вновь привлек упавший с потолка коридора большой камень. Они поняли, что он составляет часть огромной прямоугольной пломбы из красного и черного гранита, а та, по всей видимости, закрывает еще один коридор, ведущий вверх пирамиды.

В сочинениях античных авторов ни о чем подобном не упоминалось. Аль-Мамун решил, что он на пороге разгадки и может попасть туда, где до него не бывал никто. Арабы попытались сломать пломбу, но она не поддавалась, и халиф приказал долбить более податливый известняк вокруг нее. Камни поддались, но за ними оказалась следующая пломба, снова гранитная и такая же толстая. А за ней – еще одна. Далее оказался коридор, весь забитый камнями, а когда его освободили, обнаружилась следующая пломба. На довольно коротком участке арабы встретили в общей сложности около двух десятков препятствий.

Наконец они попали в узкий восходящий коридор около 1,2 метра в высоту и ширину. Через 45 метров они вышли в низкий горизонтальный тоннель. В конце его оказалась прямоугольная палата с известняковыми стенами, грубым полом и двускатным потолком. У арабов существовал обычай помещать умерших женщин в склепы с двускатной крышей, а мужчин – в склепы с плоской крышей, и потому аль-Мамун назвал этот зал усыпальница царицы. Вот уже скоро полторы тысячи лет египтологи повторяют это название.

Здесь, в восточной стене, обнаружилась ниша, и арабы решили, что она может быть началом прохода в следующий зал. Но, прорубив около метра стены, они решили, что там ничего нет, и снова отправились исследовать коридоры. В восходящем тоннеле, на боковых стенах, они обнаружили отверстия, говорящие о том, что тоннель некогда продолжался, скрывая отходящий горизонтальный тоннель, ведущий в усыпальницу царицы.

При свете факелов арабы поняли, что находятся на дне узкой галереи, которая ведет, как казалось, к самому сердцу пирамиды.

Новый тоннель был узким и скользким, но по бокам его имелись две каменные полосы с пазами, с помощью которых можно было карабкаться вверх. Преодолев 45 метров подъема, арабы наткнулись на огромный камень, вскарабкавшись на который, оказались на платформе размером 1,8 х 2,4 м. За ней находился горизонтальный тоннель высотой чуть больше 1 м. Он привел в небольшую комнату, из которой шел коридор в большую палату 10 м длиной, 5 м шириной и 5,7 м высотой. Стены, пол и потолок этой комнаты были выложены отшлифованными плитами красного гранита. Увидев ее плоский потолок, арабы назвали этот зал усыпальницей царя.

Но ничего интересного в этом зале, кроме большого саркофага из отполированного гранита шоколадного цвета, найдено не было. Арабские авторы указывают, что саркофаг был без крышки. Легенды говорят, что якобы аль-Мамун нашел в саркофаге каменную статую человека, а внутри нее мумию в золотых доспехах, украшенных драгоценными камнями, и меч, которому нет цены. Но никаких свидетельств, достойных доверия и подтверждающих такую находку, нет.

В ярости арабы начали рубить новый ход в углу усыпальницы, и аль-Мамун понял, что пирамида либо разграблена до него, либо, если учитывать преодоленные препятствия, была пуста изначально. Он велел своим людям отправиться на отдых, а сам подкинул в пирамиду золото из личных запасов и объявил эту «находку» особым благоволением Аллаха. После этого арабы покинули пирамиду, и четыре столетия она никого не интересовала.

Сильные землетрясения последующих веков разрушили большую часть построек в Северном Египте, и местные жители пустили известняковую облицовку Великой пирамиды на перестройку своей новой столицы. Подобный подход оказался весьма рациональным, и камнями, обработанными древними египтянами, пользовались несколько поколений жителей тогдашнего Египта. Всего сняли около 8,8 гектара покрытия. Были даже построены два моста через реку для перевозки тяжелых камней. Один из самых знаменитых минаретов Каира был построен в 1356 году султаном Хасаном практически полностью из плит, снятых с пирамиды.

Французский барон Д’Англюр, посетивший Египет в 90-х годах XIV века, сообщал, что разборка пирамид продолжается, а камни, обвалившиеся со стен Великой пирамиды, уже закрыли прорубленный аль-Мамуном вход.

Следующий всплеск интереса к пирамидам произошел уже в XVII веке. Джон Гривс, английский математик и астроном, преподававший в Лондоне геометрию, решил отправиться в Египет и все-таки отыскать в пирамидах научные трактаты древних египтян. О существовании древних знаний говорил в предыдущем столетии близкий друг Леонардо да Винчи, выдающийся миланский физик и математик XVI века Джироламо Кардано. Он тоже был уверен, что абсолютно точные научные знания существовали задолго до греков. Ведь еще Пифагор считал, что древние меры берут начало в Египте, и египтяне вывели их из неких природных констант. А Великая пирамида была построена ими с целью зафиксировать размеры Земли и установить стандарты линейных мер. Гривс был уверен, что, даже если он и не отыщет древних трактатов, уже одно измерение пирамиды сможет сообщить ему довольно много об устройстве мира.

Он сумел проникнуть внутрь пирамиды и прошел по пути, проделанному когда-то аль-Мамуном. Пирамида была населена сотнями тысяч летучих мышей, и Гривс отстреливался от них из пистолета. В узких коридорах каждый выстрел оглушал и звучал словно канонада.

Архитектура пирамиды поразила Гривса, и он назвал ее одним из величайших на Земле строений, и в то же время задался вопросом: неужели такое величественное сооружение возведено лишь с целью поместить в него погребальную камеру с пустым гробом?

Особым мерным шестом, основанным на стандартном английском футе, хранящемся в Гилд-Холле, Гирс измерил длину, ширину и высоту усыпальницы царя. Также он подсчитал ряды гранитных блоков, вычислил их длину и ширину и произвел замеры гробницы с точностью «вплоть до тысячной доли фута».

Вернувшись к подножию Большой галереи, Гривс обнаружил, что с одной стороны выдолблена плита, открывавшая колодец, уходивший отвесно вниз. Ученый спустился на 18 метров до уровня, где колодец расширялся и имелось нечто вроде грота. Ниже, из-за страшной вони и полчищ летучих мышей, Гривс спускаться не стал, но, бросив вниз горящий факел, выяснил, где находится дно.

Вернувшись в Лондон, он изложил все свои измерения и мысли в книге «Пирамидография», за что был удостоен звания профессора астрономии Оксфордского университета.

Его книга вызвала в научном сообществе оживленные дискуссии, и знаменитый английский врач Уильям Харвей, первооткрыватель системы кровообращения, предположил, что в усыпальницах должны быть вентиляционные отверстия, иначе воздух в помещениях был бы непригоден для дыхания: «Мы никогда не вдыхаем тот же воздух дважды, а нуждаемся в порции свежего воздуха». Гривс отверстий не заметил, вернее, принял их за ниши для ламп. Правота Харвея подтвердилась лишь через несколько десятилетий.

Покидая Египет, Гривс оставил свои инструменты встреченному здесь юному венецианцу Тито Ливио Бураттини, которого также интересовали пирамиды и отраженная в них система измерений. Поездку Бураттини спонсировал иезуит Афанасий Кирхер из Кракова, перебравшийся незадолго до того в Рим и состоявший в переписке с сосланным во Флоренцию за поддержку идей Коперника Галилеем. И Кирхера, и Галилея весьма интересовала универсальная система мер, и они надеялись обнаружить ее в пирамидах.