Я – доброволец СС. «Берсерк» Гитлера - Эрик Валлен Страница 2

Как ни странно, он отказывается принести личную клятву Адольфу Гитлеру, что было обязательно для эсэсовца, но его все-таки оставляют в 5-й танковой дивизии СС «Викинг», хотя довольно быстро переводят в 11-ю добровольческую панцер-гренадерскую дивизию СС «Нордланд». В составе этой дивизии он сражается в разных местах, и вот здесь начинаются неясности. В послужном списке упоминается Хорватия, но туда эсэсовцы в 1943 году могли попасть только в качестве карателей, а этим как-то не принято хвастаться среди правильных европейских фашистов. Потом он воюет в Прибалтике, в частности в Курляндском котле, Померании и Бранденбурге, в мае 1945 года сражается в Берлине. Там он получает тяжелое ранение и попадает в госпиталь, после чего начинается заключительная и не менее захватывающая часть его одиссеи.

Валлен каким-то чудом избавляется от эсэсовского мундира, который гарантировал ему практически верный расстрел, и бежит из госпиталя, хотя тот охраняется советскими солдатами. Он пробирается в шведскую дипломатическую миссию, несколько дней живет на конспиративной квартире (!), а потом вместе с товарищем отправляется пешком через половину Германии к британской зоне оккупации. Вы верите в это? Я – с большим трудом. Не проще ли предположить, что он был просто завербован советской разведкой, которая обеспечила переброску агента к месту будущей работы? Конечно, в Германии в то время царил страшный бардак, но не до такой же степени. Так или иначе, но Валлен через Бельгию и Данию возвращается на родину, где попадает на три месяца в тюрьму за дезертирство и кражу военного имущества (мундира). Опять эти мягкие шведские законы! После этого он пишет книгу, которая в декабре 1945 года выходит в Швеции под названием «Ragnarok» – «Гибель богов». В 1947 году книга была переиздана в Буэнос-Айресе под названием «Endkampf um Berlin» – «Последние бои в Берлине», причем под псевдонимом Викинг Йерк.

После войны Валлен много путешествовал, побывал в Марокко, Афганистане, где встречался с королем Закир-шахом. Во время путешествий Валлен успел пообщаться с известным советским писателем и пропагандистом Ильей Эренбургом. Законный вопрос: мирному, добропорядочному шведу такое надо? А вот советскому агенту – очень даже кстати.

Валлен скончался в 1997 году в Берлине на слете ветеранов дивизии СС «Нордланд» (и здесь ухитрился отличиться!), но похоронен в Стокгольме. Его могила расположена в 50 метрах от могилы его бывшего командира гауптштурмфюрера СС Ханса-Гесты Перссона, с которым вы еще встретитесь на страницах этой книги.

Несмотря на скромный объем, книга Эрика Валлена открывает нам много любопытных деталей, касающихся последних боев в Берлине в мае 1945 года. Прежде всего несколько неожиданно выясняется, что далеко не все было благополучно и на германской стороне линии фронта. Для меня стали форменным откровением признания Валлена, что им стреляли в спину, то есть Германия в эти последние дни была далеко не столь монолитной, как в период побед.

Еще один интересный психологический момент. Уже во второй книге, которую мне пришлось переводить, бывшие солдаты противника описывают тот ужас, который вселяли в них «Сталинские орга́ны», или «Катюши». Это вам не советские агитки военных времен, а невольные признания злейших врагов Советского Союза и Красной Армии. И Леон Дегрелль, и Эрик Валлен признают, что они до судорог боялись «Катюш».

Я неспроста упомянул здесь Леона Дегрелля, которого с Валленом роднит патологическая звериная ненависть к русским. Собственно, и для Дегрелля, и для Валлена, и вообще для всех правильных европейских фашистов и эсэсовцев русский народ не существует. Нам опять рассказывают про диких косоглазых вонючих монголов, которые пришли порушить великую европейскую цивилизацию. А вот что делали эти цивилизаторы на Дону и Волге, авторы скромно умалчивают. В последнее время модным стало размахивать интервью, которые битые эсэсовцы давали спустя полвека после окончания войны, распинаясь, как они любят Россию и великий русский народ. Ну, еще бы, в 1990-х годах начнешь бормотать про «славянских недочеловеков», так, чего доброго, в приют для слабоумных попадешь. А вот книги, написанные сразу после капитуляции Германии, прекрасно показывают, что действительно думают о России и русских эти, с позволения сказать, герои. Почитайте, как Валлен искренне недоумевает, почему славянские рабочие, которых привезли в Германию и позволили работать на бла-ародных немецких господ, этих самых господ ненавидят и убивают.

Небольшая документальная вставка. Во время визита в шведское посольство в Берлине в октябре 1941 года два шведских добровольца СС сообщили, что солдаты дивизии СС «Викинг», значит, и они сами, обращаются с пленными крайне жестоко и убивают их. Шведский военный атташе записал: «Ваффен СС редко берут пленных. Если только они не сдаются группой большой численности – более роты, их расстреливают на месте. С пленными обращаются очень грубо, их подгоняют пинками и ударами. Женщин в форме убивают немедленно. Так поступают не только СС, но и Вермахт». (Westberg, Lennart, «Svenska frivilliga i tyska Waffen SS 1941–1945» in Meddelande Armemuseum .) Заметьте, это нейтральный свидетель, не питающий любви к Советскому Союзу и русским, как все шведские военные, но все-таки не доброволец СС.

Поэтому помните, какую участь готовили нам не только нехорошие гитлеровцы, но и чистенькие европейские фашисты! Помните, от чего нас избавила Красная Армия!

Глава 1 Сочельник, 1944–1945

Вместе с группой армий «Север», которая состояла из 16-й и 18-й армий, III танковый корпус СС под командованием обергруппенфюрера СС Феликса Штайнера был отрезан от остальных немецких войск и попал в Курляндский котел. Для окруженных войск особую важность представлял морской порт Либава. С середины октября 1944 года танковый корпус Штайнера, состоящий из 11-й («Нордланд») и 23-й («Нидерланден») панцер-гренадерских дивизий СС, удерживал линию фронта от Приекуле через Пурмсати и до Скоуодас.

Основная линия обороны проходила вдоль железной дороги через развалины Пурмсати и деревеньку Бункас. По одну сторону путей стояли войска СС, по другую – Красная Армия. Бункас находился примерно в километре к северу от Пурмсати. В то время было очень холодно, до минус 30 градусов.

Мы сидели за грубо сколоченным столом в блиндаже и играли в карты, слушая по радио новогоднее обращение главнокомандующих видов войск и веселенькие рождественские песни. Мы, как могли, украсили наш бункер к Рождеству. У нас была елка, свежесрезанные еловые ветки и даже мишура, а еще маленькие сувениры, которые принесла перед Рождеством полевая почта. К Сочельнику в нашем временном подземном бункере царила почти домашняя атмосфера. Загрубелые, потрескавшиеся от мороза солдатские руки бережно и нежно собирали по кусочкам это новогоднее чудо, чтобы каждый мог насладиться духом Рождества. Мы все еще могли волноваться о таких мелочах в последние дни декабря.

В походной печке у нас было несколько котелков с дымящимся горячим глоггом , северной версией подогретого вина со специями. То один, то другой солдат подходил к печке и делал полный глоток из котелка, вычищенного до блеска по такому случаю. Мы с наслаждением курили специальные, рождественские сигареты, которых тогда у нас было в избытке. Их доставила каждому полевая почта, и с ними в пакетах были сладости и печенье. Игральные карты звучно шлепали по грубой поверхности стола, и тихое звучание рождественских песен по радио изредка прерывалось чьим-нибудь азартным комментарием об игре или храпом одного из товарищей, вернувшихся из дозора. Эти ребята спали, вырубившись прямо на полу, и это нормальный сон для солдат первой линии обороны.