Тайный идеал тамплиеров - Делия Стейнберг Гусман Страница 2

Миниатюра. XIII в. Фото репродукции

Иногда стоит перелистать страницы истории не только для того, чтобы остановиться на каких-то именах, географических точках или датах; порой можно спросить себя: а почему произошли те или иные события? и как они произошли?

Каждый раз, когда что-то в истории чудесным образом (как нам кажется) рождается, развивается, переживает свою кульминацию, мы всегда ощущаем нечто подобное порыву ветра – какую-то идею, нечто особенное, что дает импульс этому движению человечества вперед.

Подобный «ветер», подобные идеи не теряют силу на протяжении всей истории. И возникает чувство, что люди на самом деле не одиноки. Что существует некое божественное, высшее вдохновение, которое поддерживает лучшие человеческие свершения.

Это вовсе не означает, что лучшие или худшие периоды истории объясняются, соответственно, более или менее сильным воздействием этого высшего вдохновения. А означает, что люди иногда воспринимают его лучше, а иногда хуже. Когда люди особенно готовы к ним и открыты им, идеи усваиваются и воплощаются хорошо. Когда люди заняты разными обстоятельствами, которые не способствуют воплощению морального идеала, когда они больше погружены в материальные заботы, эти идеи улавливаются гораздо хуже, а значит, и воплощаются тоже гораздо труднее.

Конечно, в феномене тамплиеров мы видим некоторую преемственность, он не кажется нам отдельным, изолированным. Мы рассматриваем его как еще одно звено длинной цепи чудесных явлений, которые встречаются на протяжении всей истории человечества. Всегда существует какой-то фактор, который в определенный момент истории позволяет проявиться лучшему, что есть в природе человека. И в случае тамплиеров это так.

Корни тамплиеров скрыты, корни эти уходят глубоко и имеют много общего с другими важными историческими процессами, поэтому можно утверждать: чем дальше мы будем двигаться в прошлое, тем больше источников будем находить.

Тамплиеры появляются в определенном месте в определенную эпоху. Место – Европа (хотя на самом деле возникли они на Востоке). Эпоха – Средние века.

Но эти факторы, определяя какие-то черты тамплиеров, не определяют полностью их идеал. Хотя, конечно, свое влияние они окажут.

Восток приходит в упадок, Европа – по закону баланса – должна подняться. И если надлежит послать какой-то импульс, дать определенную энергию, логично это сделать там, где она будет использована наилучшим образом.

Так куда направить энергию? В Европу, в X, XI, XII века.

Конвенту-де-Кришту (монастырь ордена Христа)

Главная твердыня португальских тамплиеров и их наследников, ордена Христа. Томар, Португалия

Мы привыкли рассматривать Средние века как темный период в истории, скудный на явления культуры, не располагающий к искусству и духовной сфере. Однако это не совсем так. Средние века, как следует из самого их названия, играют промежуточную, связующую роль, соединяя два других периода. И на этом переходном этапе, где все, кажется, пребывает в покое и застое, многого не хватает, но при этом вызревают некоторые важные события. Они проявляются более сдержанно, более скрытно, но это не означает, что в лоне Средневековья не готовятся прорасти семена чего-то чрезвычайно существенного.

Таким образом, мы имеем:

– Средневековье как период подготовки почвы,

– Европу как континент, которому требуется возрождение,

– тамплиеров как ответ на эту историческую потребность в конкретном месте и в конкретное время.

Многие мыслители, многие группы людей, многие религии и секты в свое время выдвигали идею нового мира; ведь каждому из нас, пока мы живем, необходимо видеть перспективу, следующее мгновение, новый этап, нам всем нужен новый опыт, который будет иметь продолжение.

Когда тамплиеры предлагают новый мир, это не означает, что предыдущий никуда не годится. Они хотят лишь чего-то нового, что важно и остро необходимо именно сейчас. Они хотят нового мира, способного разрешить те проблемы, которые стоят именно в данный момент.

Это будет, как они мечтают, прекрасно организованный мир, мир, основанный на братстве, на духовности, мир, который всеми средствами пытается связать людей друг с другом, уничтожить различия, помочь понять, что корни куда важнее барьеров, которые мы снова и снова ставим, порой сами не осознавая почему.

Для появления этого нового мира потребуются несколько человек, те, кого назовут основателями ордена Храма. О некоторых из них мы ничего не знаем – возможно, они предпочли остаться в тени, чтобы их личности, их имена не заслонили собой, не затмили того дела, которое они хотели видеть ясным и чистым.

Рыцари-монахи ордена Храма

Фрагмент саркофага донны Леоноры Руиз де Кастро в церкви Санта-Мария. XIII в. Вильалькасар-де-Сирга, Испания.

Фото репродукции

Как им удалось осуществить подобное предприятие, да еще развить его до полного расцвета буквально за несколько лет? Как мы говорили, и двухсот лет не прошло, как наступил внезапный, трагический финал. Финал, который оставляет чувство, что нечто было подрублено под корень, резко и окончательно уничтожено. И мы спрашиваем себя: зачем столько усилий, для чего такая подготовка, для чего такие жертвы, столько попыток восстановить связь с древними силами, с теллурическими энергиями, с божественными тайнами и тайными знаниями, – если все это закончилось полным провалом?

Однако мы, возможно, не всегда способны дать справедливую оценку тому, что видим. Платон часто говорил в своих работах, что истинное для людей – это ложь для богов, а истинное для богов часто оказывается ложью для людей.

Опираясь на эту идею Платона, можно предположить, что то, что обычно называют провалом (имея в виду трагический финал тамплиеров), может быть, в масштабах истории провалом не является.

Да, исчезли многие люди. Да, исчезло само название ордена Храма, исчез сам орден как организация. Все это правда. Но разве исчезло семя, которое было ими посеяно? Разве можем мы говорить наверняка об окончательном уничтожении? Разве можем мы утверждать, что века спустя и в искусстве, и в науке, и в религиозной сфере, и в гуманистической не осталось их наследия, которое продолжает волновать очень многих?

А разве мы сегодня, не будучи тамплиерами, не мечтаем о другом мире, чуть более совершенном, чем наш сегодняшний? А потому заявлять о провале в случае тамплиеров будет несколько опрометчиво. Мы можем говорить о конце тамплиеров, однако было это провалом или нет, покажет история, но только гораздо позже.