Дорога на Ханаан - Леонид Гомберг Страница 2

Ученые отмечают, что анализ древних документов показывает: прежние представления о времени резко отличались от нынешних. Вплоть до ХШ-ХIV веков приборы для измерения времени были предметами роскоши. Секундное деление приборов, просто необходимое для астрономических наблюдений, вообще появилось сравнительно недавно. Да и многие приверженцы так называемого мистического времени утверждали, что те же самые временные отрезки, которые используются для измерения земного времени, приобретают совершенно иную протяженность, когда применяются для измерения библейских событий. Видный ученый древности Блаженный Августин, например, пытаясь определить длительность истории человечества, приравнивал каждый день Творения к тысячелетию. Выдающийся мыслитель современного ортодоксального иудаизма раввин Адин Штайнзальц считает, что протяженность событий, описанных в первой главе Книги Бытия, равна двум тысячелетиям.

Принято считать, что легенда об Эдене родилась в недрах так называемой Убейдской культуры, которая была прямой предшественницей великих цивилизаций южной Месопотамии. Первые земледельческие поселения здесь возникают достаточно поздно – лишь в VI тысячелетии до н. э., в то время как на прилегающих территориях, в предгорьях Загроса, в Анатолии и Иерихоне, земли обрабатывались уже не менее пяти тысяч лет. Археологи называют эти поселения убейдскими по имени небольшого холма Эль-Убейд неподалеку от древнего города Ура, к югу от современного Багдада. Причину такого «опоздания» ученые видят в том, что некогда вся территория южной Месопотамии была затоплена водами Персидского залива и, следовательно, не пригодна для обитания. Есть, однако, мнение, что поселения здесь все-таки были, но впоследствии их занесло многометровыми толщами грунта. Как бы там ни было, но более ранних следов жизнедеятельности человека в этом районе не обнаружено.

Судя по всему, люди не селились здесь из-за нездорового климата, а также из-за отсутствия каких бы то ни было полезных ископаемых. Здесь не было даже камня, а значит, и необходимого материала для изготовления орудий. И все-таки люди сюда пришли. Откуда?

Археологи обнаружили, что в V тысячелетии до н. э. на восточном побережье Аравии проживали родственные «убейдцам» племена. Об этом свидетельствуют некоторые черты их материального уклада и, особенно, керамика – чаши, кувшины, кубки, изготовленные из зеленовато-желтой глины и расписанные красновато-коричневыми и черными геометрическими узорами. Можно было предположить, что родина «убейдцев» где-то на юге, вероятно, на аравийском побережье Персидского залива. Однако анализ «убейдской керамики» Аравии показал, что при всем сходстве возраст ее все же несколько моложе керамических изделий южной Месопотамии. Стало быть, речь скорее должна идти о миграции с севера на юг, а не с юга на север.

Когда убейдские земледельцы стали осваивать долину Тигра и Ефрата, в северной Месопотамии процветала высокоразвитая Тель-Халафская цивилизация, о которой речь впереди. Хотя сегодня нет прямых свидетельств о местонахождении прародины «убейдцев», все говорит о том, что они почти наверняка пришли с севера – с предгорий Загроса, восточной Анатолии, северной Месопотамии. Только там уже в течение нескольких тысячелетий развивались земледельческие и скотоводческие поселения, именно там впервые началось храмовое строительство, и зародился культ бога-быка, получивший в последствии широкое распространение в Шумере и Вавилоне. Ведь прошло всего тысячу лет после появления первых поселенцев в дельте великих рек Месопотамии, и здесь выросли невиданные в мире города с дворцами, храмами и библиотеками. Одним словом, многие, пусть косвенные, факты свидетельствуют о том, что Убейдская культура как-то связана с культурой Тель-Халафа, которая, как мы скоро увидим, в свою очередь тесно связана с более ранней Натуфийской культурой в Палестине. Следующим звеном этой многотысячелетней цепи событий стало установление деловых и культурных контактов «убейдцев» с поселениями на востоке Аравийского полуострова.

Именно там, неподалеку от побережья, на острове Бахрейн, согласно древним поверьям, находилась «сказочная страна Дильмун», реальное существование которой сегодня можно считать доказанным. Ученые пришли к выводу, что начало регулярных деловых связей между Месопотамией и восточно-аравийским регионом относится к самому раннему периоду становления шумерской цивилизации. Но, вероятно, еще задолго до этого в Двуречьи возникают легенды о райской южной «стране света».

В поэме «Энки и Нинхурсаг», написанной на глиняной табличке и найденной при археологических раскопках древнего Шумера, есть прямые указания на совершенно особое положение «страны Дильмун» в религиозных представлениях Месопотамии. Поэма начинается своеобразным гимном:

«Священная страна Дильмун, непорочная страна Дильмун,Чистая страна Дильмун, священная страна Дильмун."

И далее:

В Дильмуне не каркает ворон,Не кричит дикая курица,Не убивает лев,Не хватает ягненка волк,Нет диких псов, пожирающих козлят…Нет больных, говорящих «у меня болят глаза»,Нет больных, говорящих «у меня болит голова»,Нет старух, говорящих «я старуха»,Нет стариков, говорящих «я старик». [1]

Одним словом, рай…

Такие воззрения древних объясняются, по-видимому, особыми природными условиями острова Бахрейн. На фоне окружающей пустыни его ландшафт выглядит впечатляюще: обширные рощи финиковых пальм, цветущие сады, многочисленные источники пресной воды, иногда появляющиеся на поверхность прямо со дна моря. На протяжении тысячелетий люди не могли понять, откуда берется вода, питающая здешние оазисы. Разумеется, они считали ее «даром богов».

В поэме «Энки и Нинхурсаг» одно из главных божеств шумерского пантеона Энки говорит:

«Пусть Уту, пребывающий в небесах,Доставит тебе сладкую воду из земли,Из подземных источников вод;Пусть наполнит водой твои обширные водохранилища,Чтобы город твой пил из них воду в достатке,Чтобы Дильмун пил из них воду в достатке…» [2]

Лишь в наши дни ученые выяснили, что истоки подземных вод удалены на пятьсот – семьсот километров к западу от мест их выхода на поверхность и находятся в глубине Аравийского полуострова. Оттуда, следуя наклону горных пород, вода устремляется под землей по водоносным слоям на восток и юго-восток к пустынным берегам Персидского залива. Горизонт подземных вод снабжает пресноводные источники, которые находят выход на дне моря вдоль Аравийского побережья и прилегающих к нему островов, в том числе и Бахрейнского архипелага.

Этот уникальный природный феномен «страны Дильмун», вероятно, так потряс переселенцев сурового юга Месопотамии, оставил такой неизгладимый след в их сознании, что стал основой более позднего мифа об Эдене, райской страны «золотого века» человечества.