Друзья и враги за Кавказским хребтом - Алексей Чичкин Страница 2

Однако, воспользовавшись первыми военными успехами наполеоновской армии в России, иранские войска в августе 1812-го снова овладели Ленкоранью и попытались наступать на Баку, Эривань (ныне Ереван) и Карабах. Но русская армия при поддержке повстанцев к па-чалу ноября отразила это наступление. Характерно, что Александр I принял решение не перебрасывать в западную часть России войска, оружие и продовольствие ни с Кавказского фронта, пи и с побережья Каспия. Хотя на такую переброску войск, естественно, рассчитывали в Тегеране, Лондоне и Париже.

В январе 1813 г. войска легендарной) Котляревского (ему посвящена одна из лучших исторических миниатюр В. Пикуля) снова овладели Ленкоранью. После этого они стали успешно наступать в направлении Тебриза, Нахичевани и Ардебиля, приближаясь к Тегерану. Это наступление вынудило Иран начать мирные переговоры с Россией. Чтобы ускорить переговоры, российский военный флот на Каспии к сентябрю 1813 г. блокировал побережье Ирана. Наконец, 12 октября 1813 г. (по старому стилю) главнокомандующий в Грузии генерал Н.Ф. Ртищев от имени России и уполномоченный Государства Персидского Мирза Абуль Хассан-хан подписали в селении Полистан мирный договор.

Иран навечно признавал за Россией Дагестан, включая крепость-порт Дербент, а также Грузию, ханства Карабахское, Ганджинское, Шекинское, Ширванское, Дербентское, Кубинское и Бакинское и занятые русскими войсками 70% территории Талышинского ханства (при гарантии Россией прав иранского нацменьшинства в этих регионах).

Это означало, что, во-первых, 85% территории современной Азербайджанской республики и около 20% территории нынешней Республики Армения были включены в состав России. А во-вторых, 40% протяженности всей береговой линии Каспия стали российскими (до войны — 20%). По условиям Гюлистанского договора, только Россия получала право обладать военным флотом на Каспийском море. Что, понятно, усиливало российские позиции в обширном Каспийско-Закавказском регионе.

Отмстим, что попытки Запада спровоцировать войны Турции и Ирана с Россией и СССР предпринимались и позже. Скажем, в помощь воевавшей с СССР Финляндии на весну 1940 г. намечалась совместная агрессия Великобритании, Франции, Турции и Ирана в Закавказье, на Каспии, в Средней Азии и Крыму. До этого в ходе Крымской войны с Россией (1853-1856 гг.) совместно воевали Великобритания, Франция и Турция. То же повторилось на Кавказе в 1918-1919 гг. с «добавлением» в 1918-м германских войск.

В этом историческом контексте еще более значимым становится тот факт, что Россия в 1812-1813 гг., повторим, одержала беспрецедентную победу в войне на два фронта, достойную не менее широкого освещения как в историографии, так и в средствах массовой информации, чем победа в Бородинском сражении. Это, безусловно, был пик могущества Российской империи.

Для выяснения причин, побудивших крестьян и другие социальные группы к переселению на далекие окраины Российской империи, в том числе в Закавказье, необходимо рассмотреть ряд факторов-причин такой тенденции в позапрошлом столетии.

Кризис крепостной системы в России в первой половине XIX в. отразился прежде всего на положении русского крестьянства в Европейском регионе страны — восточнее Финляндии, Прибалтики и Царства Польского. Уже с 1820-х г. наблюдается процесс резкого ухудшения социально-экономического положения барщинных крестьян и их хозяйств. Уровень крестьянского сельскохозяйственного производства постоянно падал, что выразилось в заметном сокращении наделов (примерно на 1/3) и количества скота. Примерно к 1830-м г. состояние хозяйства крестьянина в целом уже не было способно не только к расширенному, но даже к простому воспроизводству. В Тамбовской губернии, например, крестьяне отрабатывали барщину даже в церковные праздники. То же было в Российском Нечерноземье.

Экономическое притеснение помещиками крестьян вынуждало их покидать родные места, причем с 1840-х эта тенденция приобретала массовый характер. Так, с середины 1830-х г. начались побеги помещичьих крестьян из имения Нарышкина в Камышинском и Балашовым уездах Саратовской губернии па Кавказскую линию. С целью записаться в линейные казаки. По словам крестьян, главной причиной побегов явились высокий оброк (по 60 руб. с души) и тяжесть помещичьих работ.

Положение крепостных крестьян, плативших помещику денежный оброк, было менее тяжелым, но и оно было незавидным. Ибо, учитывая активное развитие промыслов и торговли, помещики непрерывно и почти повсеместно повышали размеры оброчной повинности. Причем наиболее быстро эти размеры увеличивались в Европейском регионе России (опять-таки исключая Прибалтику, Финляндию и Царство Польское).

Удельные крестьяне имели большие земельные наделы, чем помещичьи, и состояли на оброке, но и здесь происходил процесс частичного обезземеливания мелких товаропроизводителей, а денежные оброки тоже становились все выше и непосильнее. С конца XVIII века до введения поземельного оброка в 1830 г. подушный оброк увеличился с 3 руб. в 1796 г. до 10 руб. в 1824 г. А подушная подать в это же время увеличилась с 1 руб. до 3 руб., по данным статистики.

Указом от 24 января 1830 г. изменялась система податного обложения удельных крестьян: подушный оброк заменялся поземельным сбором. В связи с введением поземельного сбора уменьшилось количество отводимой крестьянам земли — так называемых коренных участков. И одновременно возросла сумма оброка, главным образом, за счет так называемых запасных или излишних участков земли, отрезанных государством и, соответственно, помещиками от крестьянских наделов, которые крестьяне затем вынуждены были брать за дополнительную плату. В связи с введением поземельного сбора происходили массовые волнения удельных крестьян в ряде губерний — в Саратовской, Оренбургской, Вятской, Подольской, в Бессарабии и др.

Экономическое положите государственных крестьян, которые составляли около половины всех земледельцев России, было менее тяжелым, чем положение помещичьих или удельных: средние душевые наделы у государственных крестьян были несколько выше, а размеры оброка, приходившиеся па ревизскую душу, значительно ниже, чем в поместьях частных владельцев. Однако и в этой сфере господствовала система фактически феодальной эксплуатации, которая никак не способствовала хозяйственному подъему деревни.

Помимо государственной подушной подати и феодального оброка казне, существовали разноообразные натуральные повинности, основной из них была общественная запашка. Под общественную запашку отводилось земли с каждой ревизской души в многоземельных селениях по 1/16 дес. в каждом поле, а в малоземельных по 1/32 дес. Поэтому государственные крестьяне страдали от растущего малоземелья.

Между тем в конце XVIII — начале XIX в. в Европейском регионе России усилился процесс присвоения и захвата помещиками казенных земель, что резко ухудшило и без того незавидное материальное положение государственных крестьян. Более того, в 1829 г. специальным законом государственные крестьяне Симбирской губернии были переведены в удельное ведомство в обмен на удельных крестьян менее доходных имений, расположенных в других губерниях. Правительство предполагало распространить эту меру на всей территории страны.